Олег Платонов - Тайная история масонства Страница 53

В конце 1913 — начале 1914 годов либерально-масонское подполье активизирует деятельность единого центра по координации деятельности всех антирусских сил. По инициативе кадетской верхушки в Москве в особняках масонов П.П. Рябушинского и А.И. Коновалова проводятся тайные совещания представителей антирусских партий — самих кадетов, прогрессистов, левых октябристов (Гучков и К°), социал-демократов, эсеров. По своему составу участники были в основном масоны, от большевиков на совещании присутствовал масон И.И. Скворцов-Степанов. Либерально-масонское подполье глубоко беспокоило, что в общественной жизни России наступили успокоение и стабильность, которые совсем не способствовали его стремлению захватить всю полноту власти в России. По своему политическому смыслу совещание напоминало парижское совещание оппозиционных и революционных партий 1904 года, на котором было принято роковое для России решение выступить против законной русской власти. На московском совещании либералы провоцируют эсеров и социал-демократов на вооруженную борьбу против правительства.

«Правительство, — заявляет Коновалов, — обнаглело до последней степени, потому что не видит отпора и уверено, что страна заснула мертвым сном. Но стоит только проявиться двум-трем эксцессам революционного характера, и правительство немедленно проявит свою обычную безумную трусость и обычную растерянность».[213] Для координации антиправительственных действий был создан Информационный комитет, а большевикам и эсерам обещаны денежные средства.[214] Представителями большевиков в этом комитете были масоны И.И. Скворцов-Степанов и Г.И. Петровский.[215] Самым значительным эксцессом перед первой мировой войной было покушение на Григория Распутина, организованное С. Труфановым, за спиной которого стояли могущественные силы.

Незадолго до войны общественное мнение страны было возмущено требованием американского банкира Якова Шиффа провести внутри России реформы в пользу евреев. Шифф грозил великой стране «разными последствиями», если его условия не будут приняты.

Яков Шифф был русофоб и германофил, сторонник германского агрессивного курса. Во время войны он заработал большие деньги, снабжая немцев стратегическими ресурсами из Америки. Масон Керенский, член ордена Великий Восток Франции, в прениях по этому вопросу в Думе обрушился с нападками не на Я. Шиффа, а на патриотов, прежде всего Маркова, отвергших его наглые притязания. В речи русского масона ненависть к русскому народу соседствовала с симпатиями к германофилу Шиффу. «Марковым, — заявлял Керенский, — достоинство и самолюбие не позволяют дать под ударами кулака то, что они не дали по свободному убеждению», делая вывод, что «следует удалить от власти единомышленников Маркова». Таким образом, масону Керенскому гораздо ближе был русофоб Я. Шифф, чем русский патриот Н. Марков.

Глава 9

Русская полиция и масоны. — Засоренность государственного аппарата масонами. — Дело Биттар-Монена. — Зарубежная командировка Б.К. Алексеева. — Доклад Царю. — Подготовка совещания по борьбе с масонами. — Убийство П.А. Столыпина.

В Особом отделе Департамента полиции масонская тематика была выделена в специальное делопроизводство под общим названием «Переписка о последователях различных сект и религиозных учений, деятельность коих носит противоправительственный характер. О масонах». В делах, относящихся к масонам, насчитывается более трех тысяч листов машинописных и рукописных документов, главные из которых публикуются мною в приложении.

Характер сведений, содержащихся в этих документах, свидетельствует о серьезной, хотя и не систематической работе, проводимой сотрудниками Департамента полиции. Материалы о масонстве собирались как агентурным путем (в том числе в заграничных командировках) и посредством наружного наблюдения, так и с применением аналитических методов изучения редкой масонской литературы и документов (в том числе полученных агентурно).

Русские органы государственной безопасности регулярно информировали руководство страны о преступной деятельности масонов, о заговорщическом характере их организации, о неразрывной связи масонов с деятелями революционного движения. Специалисты по борьбе с масонской конспирацией совершенно справедливо отмечали недостаточность только полицейских мер противодействия масонам.

По их мнению, с масонами можно покончить только всем миром, создав для их существования невыносимые условия, постоянно разоблачая их преступления. Рекомендации по этой борьбе, сделанные в 1912 году бывшим руководителем зарубежной агентуры Л. Ратаевым, не потеряли актуальности и по сей день:

«В виду разносторонней деятельности масонства одной полицейской борьбы с ним недостаточно. Полицейские меры сводятся к недозволению масонских лож и к охранению от их влияния церкви, школы и армии. Но необходимо, чтобы оно встретило противодействие в самом обществе, на которое оно стремится влиять в смысле создания общественного мнения, дабы в этом же созданном мнении находить себе поддержку и на него опираться. Всюду, где ощущается масонское влияние, борьба против него ведется общественными силами.

Это вовсе не так трудно и сложно, как кажется с первого взгляда. Прежде всего надо знать главарей, а они, к счастью, все известны, а так как они всегда держатся шайкою, то по ним не затруднительно выяснить и остальных. Разоблаченный масон уже теряет половину своей силы, ибо всякий знает, с кем имеет дело. Зная их тактику, надо всеми мерами противодействовать успеху деятельности созидаемых ими обществ, разъяснить в печати их истинный характер, дабы туда не удалось вовлечь вполне благонамеренных лиц по неведению. А главное, надо бить масонов исходящими от них же документами, дабы показать их обществу такими, каковы они есть, а не такими, какими они желают казаться».[216]

Однако борьба русской полиции против преступных посягательств масонских лож в начале XX века парализовалась из-за засоренности масонскими конспираторами самого Министерства внутренних дел и других правительственных учреждений России. Государственные чиновники, состоящие в масонских ложах (включая самых высокопоставленных, таких, как В.Ф. Джунковский, С.Д. Урусов, А.А. Мосолов), призванные отстаивать интересы русского государства, выступали как агенты влияния и даже мелкие доносчики в пользу мировых мондиалистских структур.

Эти чиновники тормозили проведение антимасонских мероприятий. Многие сведения, получаемые полицией агентурно, сразу же становились известны вольным каменщикам. Русские патриоты, стремившиеся помочь полиции в раскрытии масонских интриг, неоднократно убеждались, что переданная ими информация быстро становилась известна масонам. Как отмечал по этому поводу 10 октября 1908 года глава «Союза русского народа» А.И. Дубровин: «… Департаменту полиции он больше никаких сведений по масонству давать не будет, что сообщения его, переданные конфиденциально… были известны в масонских группах на следующий же день».[217]

В секретных анналах русской полиции фиксируются множество фактов тайной деятельности масонов. Так, в апреле 1904 года полиция перехватывает письмо из Нью-Йорка от масона Гофмана, члена еврейской ложи «Бнай Брит», к некоему Виктору Померанцеву, в котором он расписывает «выгоды» для России в возможности заключить заем у Ротшильда при условии дарования льгот евреям.

В январе 1906 года министр иностранных дел препроводил в Департамент полиции сведения от берлинского посла графа Остен-Сакена со списком членов лож Ритуала «Ольд-Фелловс», среди которых имеется ложа «Астрея» N 2 в Иноврацлаве, в составе которой значатся русские и польские имена и фамилии.

В январе 1906 года перехвачено письмо члена Владимирского окружного суда Казначеева в Москву по предложению неизвестного лица основать ложу с просьбой зачислить его в таковую.

В феврале 1906 года поступает также полученное агентурным путем письмо министра иностранных дел с препровождением письма посла в Риме статс-секретаря Муравьева о ложе «Разум», посылавшей братский привет новым русским масонским ложам в С. — Петербург и Москву.

В марте 1907 года начальник С.-Петербургского Охранного отделения сообщил Департаменту Полиции, что установленное за бывшим членом Государственной Думы масоном Кедриным наблюдение не дало результатов и просил о прекращении этого наблюдения. Однако вскоре наблюдение было продолжено и получены результаты.

В том же месяце 1907 года варшавский губернатор сообщил Департаменту Полиции, что представитель нью-йоркской ложи масонов, проживающий в России, некто Городынский, просил разрешения читать лекцию о масонстве, в чем ему было отказано.