Джеймс Бёрк - Пинбол-эффект. От византийских мозаик до транзисторов и другие путешествия во времени Страница 53

В 1754 году Руссо написал эссе, где впервые использовал термин «благородный дикарь». Во французском мире «божественной» королевской воли, аристократии с ее абсолютной властью над крепостными, упрощенным правосудием и коррупцией чиновничества Руссо тосковал по простой жизни первобытного человека. Возможно, имея в виду индейцев Америки, он рассуждал о «дикой» жизни один на один с природой, среди первозданных красот гор и лесов. Руссо так описывал это существование: «Я вижу, как он утоляет голод под сенью дуба, запивая пищу водой первого ручья, и находит ночлег у подножия того же дерева, где был подан его обед. И все его нужды удовлетворены».

Однако затем это естественное и раскрепощенное состояние, в котором дикарь был самодостаточен и не нуждался в других, было утрачено, люди стали сбиваться в группы, так как число их увеличивалось и возникла необходимость распределять ресурсы. Они были вынуждены передать часть своих общих ресурсов в руки сюзерена, который в свою очередь насаждал законы для обеспечения всеобщей безопасности. Так возникло право владения, а вместе с ним и законы, призванные, с одной стороны, увековечивать это право, а с другой — запрещающие выражать свои мысли и взгляды тем, кто ничем не владел. Для Руссо этот процесс социализации означал деградацию человеческого рода.

В работе «Общественный договор», которая сильнее всего распалила республиканские страсти французов, Руссо развил эту тему. Изначальные природные свободы должны быть правом каждого, и это право необходимо восстановить. Законы должны быть выражением воли народа, и только народ может одобрить существование правительства своим голосом. Те, кто пишет законы, должны иметь законодательную власть. Верховная власть есть не более чем политический орган, исполняющий «общую волю». Но самое главное, единственное, чем должен обладать человек для осуществления своей воли и голоса в таком демократическом государстве, — «чувство», врожденный критерий правды и добра, который заложен в каждом человеке.

За эти мысли Руссо не очень-то жаловало королевское правительство. Накануне Французской революции его послания читали вслух на улицах, его книги провозили контрабандой из-за границы, а на тайных митингах его идеи передавались из уст в уста. В 1789 году он был провозглашен идейным основателем новой республики. Однако для свержения французской монархии потребовалось нечто большее, чем слова Руссо. Последней каплей стал страшный удар по экономике, нанесенный другой революцией с противоположной стороны Атлантики.

Война за независимость США предоставила Франции прекрасную возможность сделать то, чего она желала годами, — насолить Англии. Французские колонии в Вест-Индии страдали от британского флота; французская Канада досталась британцам; французская экономика терпела урон от перебоев с поставками хлопка из южных штатов, так что в интересах Франции было помочь американским повстанцам любым возможным способом. Организовать дело взялся уже известный к тому времени драматург Пьер Огюстен Карон де Бомарше (в числе его пьес — «Севильский цирюльник» и «Женитьба Фигаро»). Для отмывания денег, предназначенных революционерам, он учредил фиктивную фирму «Горталес и компания». На тот случай, если французские корабли со снаряжением для Америки будут остановлены британским флотом, он подготовил фальшивые грузовые накладные. Он даже нанял провокаторов для распространения антибританских настроений среди колонистов.

Французское общественное мнение (малочисленной образованной части общества) поддерживало это предприятие. Молодые аристократы без гроша за душой с удовольствием пользовались возможностью продвинуться и заработать на этой трансатлантической военной диверсии. Король также поддерживал проект, поскольку премьер-министр Некер представил ему состояние государственных финансов таким образом, как будто Франция могла вполне себе позволить такую аферу.

Какой бы ни была цена, Франция добилась своей цели отделения Америки от Англии. Благодаря прибытию французского адмирала де Грасса (с тридцатью кораблями и тремя тысячами солдат) в Чесапикский залив и осадной артиллерии, подоспевшей в то же самое время из французского гарнизона в Ньюпорте, в сентябре 1781 года под Йорктауном британцы были обескровлены и обезоружены. Капитуляция английской армии под Йорктауном230 — 13 решила исход войны. Тем не менее Франция дорого заплатит за то, что на девяносто процентов вооружила повстанцев и наполнила их сундуки. Прямым следствием расходов на американскую кампанию стало то, что за период с 1774 по 1789 год королевский долг вырос со ста пятидесяти до пятисот миллионов долларов. Если добавить к этому еще и экстравагантные замашки короля, то этого долга было достаточно, чтобы ввергнуть страну в банкротство и финансовый хаос. Французская революция была неизбежна.

Революция не только смела прогнившую политическую систему. Она, равно как и американская Война за независимость, способствовала рождению нового мировоззрения. В прошлые времена мыслители и художники обращались за вдохновением к классике. Наука силами Ньютона и Лейбница231 — 82, 253, 309 продемонстрировала, что Вселенная живет согласно законам физики. Влияние революций отразилось в том, что многие стали считать современную науку и общество слишком механистичными, личность — низведенной до роли винтика в машине, а знание — фрагментарным и лишенным социальной значимости. Пришло время для новой этики, с одной стороны, еще более индивидуалистичной, а с другой — обеспечивающей ту связь человека с природой, о которой говорили Руссо и другие мыслители.

Впервые эти новые идеи были озвучены в Германии в конце XVIII века. Движение возглавлял 23-летний профессор Йенского университета Фридрих фон Шеллинг. Система взглядов, которую он разработал, называлась натурфилософией. Он критиковал старый картезианский механистический взгляд на мир и пытался объединить все науки в единую универсальную теорию. Возможно, что первоначальную идею он почерпнул у Карла Фридриха Кайлмейера, биолога из Йены, который читал лекции о чувствительности живых организмов.

В то время складывалось представление, что эксперименты с магнетизмом и электричеством могут выявить некую единую и неделимую силу, которая существует наряду с гравитацией и проявляется во всех жизненных процессах и воле человека. Таким образом, по мнению Шеллинга, любая наука, которая рассматривала человеческий дух отдельно от сил природы, была ошибочна. Идеи Шеллинга сподвигли ранних романтиков232 — 256 на исследование способов проявления личности. Важны были не физические аспекты существования, а чувства, с помощью которых личность постигает реальность. В музыке, литературе или живописи личность изображалась наедине со своими чувствами, в поиске единения с природой и миром. Знание рассматривалось как чувственный опыт, а не логические рассуждения.

Естественно, вся эта неопределенность вызывала весьма противоречивые чувства у научного сообщества. Среди немецких медиков ходила фраза: «Натурфилософия — это чума нашего времени». Парадоксально, но именно на медицину натурфилософия оказала наибольшее влияние. Именно в противовес натурфилософским представлениям о мистической силе Иоганн Мюллер, профессор физиологии (он же основал эту науку), попытался понять с физиологических позиций, что же на самом деле происходит во время процесса «чувствования». В 1840 году он сформулировал закон специфических энергий, согласно которому, при стимуляции определенного органа возникает определенное, свойственное этому органу ощущение и никакое другое. Так, ухо реагирует только на звук, глаз — только на свет и так далее. При этом реакция на стимуляцию зависит именно от органа, а не от стимула как такового. Для органа не было разницы, что именно его возбуждало — свет, звук или электричество. Стимулировать органы могли даже внутренние факторы, например воображение. Это объясняло, в частности, почему люди видели призраков. Мюллер ставил много опытов с животными и предполагал, что в автономной нервной системе могут быть отдельно представлены двигательные и сенсорные нервы.

Изданный Мюллером в 1840 году «Справочник по физиологии» произвел большое впечатление на умы и заинтересовал всех вопросом, что же такое нервная система и как она работает. Своей фразой «Воля настраивает наши нервы, как клавиши пианино» Мюллер раздразнил фантазию своего ученика Германа фон Гельмгольца233 — 87 (хирурга, игравшего на фортепьяно целыми днями, но не любившего «романтическую» музыку). С 1856 года он написал серию работ на тему восприятия звука: как человек слышит и как работает его внутреннее ухо. Гельмгольца интересовало «чувствование» звука — распознавание тона, тембра и громкости, при помощи которого слушатель отличает один инструмент от другого.