Юрий Нерсесов - Как перевирают историю Великой Отечественной. Нам «промывают мозги»! Страница 53

Атлантика, 5 ноября 1940 года. Охраняющий конвой HX-84 британский вооружённый пассажирский лайнер «Джервис Бей» вступает в бой с «Адмиралом Шеером». Естественно, его топят, однако 32 из 37 транспортов успевают уйти.

Остров Гвадалканал, 13 ноября 1942 года. Американская эскадра контр-адмирала Каллагэна (2 тяжёлых и 3 лёгких крейсера, 8 эсминцев) сталкивается с многократно сильнейшим японским флотом (2 линейных, 4 тяжёлых и 3 лёгких крейсера, 19 эсминцев). Шансов нет ни малейших, однако американцы проходят между японских колонн на дистанции едва ли не пистолетного выстрела, теряют половину эскадры, но настолько повреждают «Хиэй», что на следующее утро линкор еле двигается, и его добивает авиация.

Северный Ледовитый океан, 31 декабря 1942 года. В составе атаковавшей конвой JW– 1B германской эскадры «карманный линкор» «Лютцов» (6 х 283-мм, 8 х 150-мм и 6 х 105-мм орудий), тяжёлый крейсер «Адмирал Хиппер» (8 х 203-мм и 12 х 105-мм) и 6 эсминцев. Против них британские лёгкие крейсера «Шеффилд» и «Ямайка» (12 х 152-мм и 8 х 102-мм на каждом) с 4 эсминцами. Тем не менее, немцы отбиты, и караван успешно проходит.

Подобных примеров можно привести ещё много, но, думаю, и так ясно: трусы среди офицеров союзных флотов встречались куда реже, чем отморозки.

Немцы силу вражеского флота осознавали прекрасно, но спокойно шли на перехват конвоя, прекратив операцию лишь после обнаружения своего движения сперва советской подлодкой К-21, а затем британской «Аншейкн». Они знали, что транспорты реально от них стережёт только Хамильтон, а эскадра дальнего прикрытия болтается где-то за Шпицбергеном, якобы опасаясь вражеских самолётов и подлодок. Может, и правда, опасалась? Но всего месяцем позже весь страх перед соколами Геринга и подводными волками Деница куда-то испаряется. Ведя на Мальту конвой «Пьедестал» для снабжения себя ненаглядных, английские адмиралы бестрепетно ставят едва ли не в общий строй с транспортами 2 линейных корабля и 4 авианосца – и прекрасно себе идут, невзирая на все вражеские бомбо-торпедные подарочки.

Вряд ли эскадре Товея немецкие лётчики и подводники представлялись страшнее, чем для кораблей, охранявших мальтийский конвой. Скорее, наоборот – из-за отдалённости маршрута PQ-17 от норвежских баз германским бомбардировщикам и торпедоносцам было куда труднее. Приходилось действовать на пределе дальности и без истребительного прикрытия. Да и было немецких самолётов явно недостаточно, чтобы одновременно эффективно атаковать транспорты и военные корабли с сотнями зенитных установок и отличными радарами.

Не слишком легко будет действовать в присутствии 23 эсминцев и германским подводным лодкам. Тем более, у союзников тоже вместе с караваном идут две субмарины, а возле норвежских берегов патрулирует ещё десяток. Получив от них пару торпед, любой из вражеских кораблей имеет все шансы не вернуться на базу. При любом раскладе морское сражение заканчивалось для кригсмарине столь печально, что немцы на него никогда бы не рискнули. Естественно, англичане это прекрасно знали, а «Тирпиц» оказался для них очень удобным пугалом, не раз позволявшим оправдывать заморочки с конвоями.

Некоторые исследователи признают прокол, но пытаются перевести стрелки на скончавшегося вскоре после разгрома каравана первого лорда Адмиралтейства. Ладно, примем за аксиому, что среди орлов Адмиралтейства случайно затесался трусливый стервятник Дадли Паунд, который всё и опошлил. Но трусостью одного адмирала случившуюся катастрофу объяснить невозможно. Ведь, по большому счёту, сам приказ Паунда особо разрушительных последствий не имел.

Роль крейсеров в охране каравана от подлодок и авиации не столь велика – защищать транспорты было кому и без них. В одном строю с грузовыми судами всё ещё движется 19 боевых кораблей разных типов с множеством зениток и большим запасом глубинных бомб. Даже рассредоточившись мелкими группами по 4–5 транспортов и 2–3 конвойных корабля, PQ-17 всё равно проходил, хоть и с потерями. Не превратись вслед за лордом Дадли в трусливых идиотов и его подчинённые.

Увидев отход крейсеров, командующий отрядом из 6 миноносцев непосредственного сопровождения транспортов, капитан 2-го ранга Брум неожиданно предлагает Гамильтону присоединиться к нему. Тот немедленно соглашается, и оборона конвоя слабеет ещё на полсотни универсальных орудий и зенитных автоматов. Впоследствии оба командира утверждали, что Адмиралтейство ввело их в заблуждение, пообещав бой с «Тирпицем». Но это откровенная брехня – ни в одной радиограмме из Лондона ни малейшего указания на грядущую баталию нет. Более того, Бруму вообще никто не приказывал уходить. Правда, приказ «конвою рассеяться» не предусматривал прикрытия транспортов, но он его и не запрещал, а командир эскадры эсминцев вообще не получил приказ на дальнейшие действия. А коли не получил, так должен выполнять предыдущий – защищать транспорты, независимо от того, в каком порядке они идут. Однако вместо этого контр-адмирал резво унёсся вслед за крейсерами, напоследок велев оставшимся эскортным кораблям самостоятельно следовать в Архангельск.

Впоследствии приказ оправдывали угрозой каравану со стороны надводных кораблей противника, но на момент отдачи приказа Брум не мог знать, что они вообще вышли. Именно приказ Брума эскорту наносит каравану последний удар. Вспомогательные крейсеры «Паломарес» и «Позарика», а также прочие конвойные суда, за исключением тральщиков «Айршир» и «Саламандер», повинуются и бросают своих подопечных. Когда капитан «Позарики» Лоуфорд предлагает не совершать такой пакости, старший по званию, командир «Паломареса» капитан 1-го ранга Джонси, прямо запрещает ему защищать транспорты… Поскольку очень сложно предположить такое количество лихих английских моряков, одновременно подкошенных медвежьей болезнью, приходится подозревать, что почтенные сэры не паниковали, а действовали строго по плану. И план этот предполагал сознательную подставку немцам конвоя, дабы те с гарантией пустили его на дно.

Для чего? А вспомните обстановку на фронтах на 4 июля 1942 года. Именно в этот день пал Севастополь. Рушатся Брянский, Юго-Западный и Южный фронты, и Советский Союз вновь оказывается на грани разгрома. Одновременно на Средиземноморском театре войска гитлеровского Евросоюза приближаются к Суэцкому каналу и усиливают блокаду Мальты. Своя рубашка ближе к телу, пряников, то бишь танков с самолётами, на всех не хватает, а значит, поневоле встаёт вопрос о радикальном сокращении поставок по ленд-лизу.

Ну, а поскольку просто так взять да и послать «Дядюшку Джо» рискованно и не соответствует имиджу благородных джентльменов, требуется весомый повод. Разгром крупнейшего на сей момент каравана для СССР – как раз то, что надо! И, похоже, своей цели лондонские хитрецы достигли. Как отмечают в своём исследовании «Военно-воздушные силы Великобритании во Второй Мировой войне» Д. Ричардс и Х. Сондерс, «намечавшаяся отправка конвоев в Россию была временно отложена». Само собой, Гамильтон, Брум и Джонси благоразумно промолчали о негласных распоряжениях начальства. А своевременно скончавшийся через несколько месяцев после гибели PQ-17 лорд Паунд выступил в роли чрезвычайно удобного козла отпущения.

Старик Черчилль не скрывал своего торжества. За три дня до выхода предыдущего каравана PQ-16 сэр Уинстон, уступив давлению Сталина и Рузвельта, 18 мая 1942 года писал генералу Исмею, что если он не выйдет, Британия потеряет влияние на союзников, но операция будет оправдана, если хотя бы половина отправленных судов доберётся до места. Тогда из 3 судов дошло 28, и поневоле пришлось отправлять следующий конвой, который, наконец-то, потерял больше половины.

«В случае с последним конвоем под номером P.Q.17 немцы, наконец, использовали свои силы таким способом, которого мы всегда опасались, – писал Черчилль Сталину 18 июля 1942 года. – Они сконцентрировали якобы собирающиеся с ней сражаться крейсера и эсминцы эскорта мчатся в противоположном направлении мимо Шпицбергена свои подводные лодки к западу от острова Медвежий, а свои надводные корабли держали в резерве для нападения к востоку от острова Медвежий.

Пока германская эскадра идёт на перехват конвоя PQ-17 у берегов Норвегии…

Окончательная судьба конвоя P. Q. 17 ещё не ясна. В настоящий момент в Архангельск прибыли только четыре парохода, а шесть других находятся в гаванях Новой Земли. Последние, однако, могут по отдельности подвергнуться нападению с воздуха. Поэтому в лучшем случае уцелеет только одна треть.

Я должен объяснить опасности и трудности этих операций с конвоями, когда эскадра противника базируется на Крайнем Севере. Мы не считаем правильным рисковать нашим флотом метрополии к востоку от острова Медвежий или там, где он может подвергнуться нападению немецких самолётов, базирующихся на побережье. Если один или два из наших весьма немногочисленных мощных судов погибли бы или хотя бы были серьёзно повреждены, в то время как «Тирпиц» и сопровождающие его корабли, к которым скоро должен присоединиться «Шарнгорст», остались бы в действии, то всё господство в Атлантике было бы потеряно. Помимо того, что это отразилось бы на поставках нам продовольствия, за счёт которых мы существуем, это подорвало бы наши военные усилия и прежде всего помешало бы отправке через океан больших конвоев судов с американскими войсками, ежемесячно доставляемые контингенты которых скоро достигнут приблизительно 80 000 человек, и сделало бы невозможным создание действительно сильного второго фронта в 1943 году. (Поскольку американские контингенты в этот период отправлялись только в Англию, речь идёт именно о реально открытом 6 июня 1944 года втором фронте во Франции, а не о высадке 9 июля 1943 года в Сицилии, куда американские войска были направлены из Северной Африки – Ю.Н.)