Владимир Лобов - Военная хитрость Страница 54

Локальные войны и конфликты

Развитие взглядов и суждений

После окончания войны накопленный опыт использования форм и способов военной хитрости, к сожалению, не был достаточно обобщен и систематизирован, и проблема военной хитрости не получила своего теоретического развития. В определении понятий, начиная с 50-х годов, снова наблюдалась путаница: под военной хитростью отдельные авторы стали подразумевать тактические приемы военной смекалки и находчивости, термин «маскировка» опять трактовался всеобъемлюще.

На эти серьезные упущения, которые отразились на боевой подготовке войск, указывал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков при подведении итогов учений в Белорусском военном округе в 1955 году. Он говорил, что командование, штабы и войска начинают утрачивать навыки в организации и осуществлении мероприятий по обману противника и обеспечению внезапности. Маршал требовал, чтобы командиры всех степеней сами учились и учили войска искусству скрытных сосредоточений, маскировке приготовлений к боевым действиям, строжайшей дисциплине и порядку в использовании радиосвязи, сохранению бдительности. Он убедительно доказывал, что без этих непременных условий успешные как оборонительные, так и наступательные операции подготовить и провести невозможно.

К сожалению, почему-то не считалось нужным поднимать и теоретически развивать проблему применения в вооруженной борьбе военной хитрости. Упор в основном делался на применение силы, массы, а то и шаблона. Вопрос не сдвинулся с мертвой точки даже с опубликованием критических материалов по данной теме. К тому же и боевые действия, которые вела 40-я советская армия против афганских моджахедов, показали необходимость теоретического обобщения приобретенного опыта, широкого внедрения этого опыта в боевую подготовку войск, в обучение всех категорий военнослужащих.

То, что советская военная теория не занималась проблемами военной хитрости, совсем не означало, что они не исследовались за пределами нашей страны. Проблема военной хитрости всегда имела первостепенное значение для ведущих зарубежных военных теоретиков. Вопросы введения противника в заблуждение, скрытности, внезапности, неожиданности широко обсуждаются на страницах военной печати, служили и служат предметом открытых и закрытых дискуссий. В странах НАТО продолжается теоретическая разработка проблем, связанных с достижением внезапности применения сил и средств через военную хитрость. Причем эти исследования имеют сугубо практическую направленность, т.е. их результаты активно внедряются в практику боевой и оперативной подготовки войск и штабов, берутся за основу при разработке новых наставлений и уставов, используются в создании современных образцов оружия и технических средств.

Исследование природы военной хитрости иностранные специалисты начинали с изучения некоторых особенностей поведения людей, т.е. с психологии. Рассматривались взаимоотношения между обманщиками и обманутыми, изучалось искусство заставить людей видеть вещи чужими глазами, анализировались заблуждения, шарлатанство, одурачивание, ложь и проч. Был сделан вывод: хитрость — это одна из форм восприятия, а именно, неверное восприятие. А раз хитрость — это категория неверного восприятия, она является психологическим фактором, а все хитрости происходят в мозгу обманывающего и обманываемого человека. Дело обстоит так, что нас не обманывают другие, мы только обманываем сами себя. «Хитрец» только задумывает и пытается навязать нам свою хитрость. Однако, чтобы быть обманутым, надо воспринять ту ложную картину действительности, которую придумывает и проектирует «хитрец».

Значительное место в исследованиях занимали социально-психологические проблемы хитрости.

С неменьшей интенсивностью велось изучение межвидового обмана в природе. Мимикрия, сигналы предупреждения об опасности, окраска у животных, обман и иллюзия в природе и т.д. давали пищу для разработки наиболее естественных приемов обмана, сокрытия, маскировки в военной области.

Однако основная масса научных работ была посвящена исследованию введения противника в заблуждение с целью внезапного нападения. Интерес к проблеме военной хитрости, как видно из зарубежной печати, значительно возрос в 70–80-е годы. Свидетельством тому являются специальные научные симпозиумы и конференции западных военных теоретиков, а также выходящая за рубежом многочисленная специальная литература по этой теме. Так, автор книги «Инструментарий скрытия» А. Прайз говорит о военной хитрости как об «основном факторе победы», способном оказать решающее влияние на исход войны. По его мнению, благодаря умелой организации маскировки можно предотвратить массовые потери и достичь внезапности. В труде Б. Валея «Введение в заблуждение, скрытность и внезапность в войне» дается определение формам и способам стратегической и оперативной военной хитрости, а книга В. Харриса «Приемы контробмана в стратегическом масштабе» содержит анализ боевого опыта Второй мировой войны, корейской, вьетнамской и арабо-израильских войн. Кроме того, в ней подытоживаются результаты исследования по определению объема ресурсов военной хитрости, необходимых для достижения внезапного упреждения в нанесении первого удара по противнику. Авторы некоторых других книг, издаваемых за рубежом, разбирают многочисленные приемы применения военной хитрости в оперативном и стратегическом масштабах в ходе Второй мировой войны, а также методы сокрытия ударных группировок (Ч. Крикщанк «Военная хитрость во второй мировой войне», коллективная монография «Военная хитрость и стратегическая внезапность» и др.).

Судя по материалам зарубежной печати, подход большинства теоретиков к трактовке вопросов военной хитрости и ее роли в военном искусстве характеризуется следующим образом.

Во-первых, она рассматривается как комплекс мероприятий, предназначенных в основном для создания у противника ошибочных представлений или, как минимум, неопределенности относительно истинных намерений, времени и масштабов активных действий.

Во-вторых, военная хитрость используется в большинстве случаев для достижения внезапности.

В-третьих, стратегия «непрямых действий», имеющая в своей основе военную хитрость, предполагает создание с целью последующего использования в своих интересах «пятой колонны» в странах, которые находятся в списке враждебных.

Касаясь целей военной хитрости, зарубежные специалисты остановились на двух основных вариантах. Первый заключался в том, что целью хитрости являлось одно — заставить противника принять предполагаемые и навязанные ему нами действия или же заставить бездействовать и извлечь из этого пользу. Исходили из того, что отсутствие информации и замешательство, которые естественным образом возникают на поле боя, создают благоприятные условия для намеренного предоставления сбивающей с толку информации, которая может обострить и ухудшить положение противника.

Другие исследователи считают, что любая хитрость преследует три цели. Непосредственная цель — стимуляция противника к неправильным действиям, промежуточная — побуждение противника к выгодным для нас действиям и окончательная — извлечь выгоду от действий противника. При этом подчеркивалось, что хитрости часто приписывают успех, когда достигнута первая цель. Однако для того, чтобы оценить действительное воздействие хитрости на последовательность событий, ее успех должен оцениваться третьей целью — выгодой.

В послевоенных разработках были определены также принципы хитрости. В ряде работ их относили к факторам, которые обеспечивают успех хитрости.

Каковы же принципы, которые зарубежные специалисты рекомендовали иметь в виду при любом рассмотрении хитрости? Во-первых, считали они, операция хитрости требует весьма тщательной централизованной подготовки, координации и контроля. Нескоординированные схемы хитрости могут вызвать смятение в войсках. Упоминался в связи с этим случай, когда во время вьетнамской войны американские и южно-вьетнамские командиры, думая, что работают по общему плану и замыслу, в то время имели более десятка подразделений, которые вели обманные операции обособленно. Это неизбежно привело к тому, что они не только стали мешать друг другу, но и стали действовать друг против друга, хотя часто они этого сами не осознавали.

Во-вторых, хитрость — это глубокая и тщательная подготовка. Успех в любой операции хитрости предполагает детальное определение ее целей и действий. Обычно это требует проведения тщательной и долгой творческой работы. Замысел и схема хитрости должны быть продуманы до малейшей детали, включая расчет реакции противника на каждую фазу этой схемы.

В-третьих, хитрость никогда не должна казаться неуместной или нелогичной и по возможности должна соответствовать образцу событий, которых ожидает противник. Когда это сделать невозможно, вражескому командованию подбрасывается ложная информация, которая привлекала бы его внимание и вынуждала бы реагировать на нее.