Александр Носович - История упадка. Почему у Прибалтики не получилось Страница 55

Официальный Вильнюс изначально рассматривал ассоциацию Украины как антироссийский геополитический проект, о чем глава литовского МИД Линас Линкявичюс заявлял публично, регулярно называя борьбу за Украину «геополитической игрой».

«И один, и другой проект и Евразии, и ЕС могут быть успешными, теоретически говоря, и без Украины, но они будут не так впечатляющи. Так что здесь такая неписаная борьба, и от выбора Украины, от того, как мы сможем их вовлечь, будет зависеть не только успех этого мероприятия, потому что это не столь важно, а вся геополитическая игра», — говорил, например, Линкявичюс, выступая в Вильнюсском институте международных отношений и политических наук в апреле 2013 года.

Тема «битвы за Украину», борьбы между европейским и евразийским интеграционными проектами, между Европой и Россией проходит во всех выступлениях первых лиц Литовской республики по этой теме. Так, Даля Грибаускайте во время официального визита президента Януковича в Вильнюс в феврале 2013 года фактически публично выдвинула своему украинскому коллеге ультиматум: либо ассоциация и зона свободной торговли с ЕС, либо вступление в Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана.

Отношение к ассоциации Украины с ЕС как к победе в «геополитической игре» привело к непониманию между Вильнюсом и его европейскими партнерами по вопросу условий подписания Соглашения с Украиной. В Литве, исходя из своего геополитического подхода (также поддерживаемого в большинстве стран Восточной Европы), считали, что Соглашение с Украиной нужно подписывать в любом случае, чтобы вывести последнюю из российской сферы влияния. Однако руководство Евросоюза настаивало, что Украина должна для начала сделать несколько важных шагов навстречу ассоциации, дабы соответствовать стандартам и ценностям Евросоюза.

У самих украинцев эти шаги получили название «списка Фюле» — по имени комиссара ЕС по вопросам расширения и европейской политики соседства Штефана Фюле, который в феврале 2013 года предоставил украинским партнерам список из 19 требований, при выполнении которых Украина могла рассчитывать на подписание Соглашения об ассоциации и зоне свободной торговли на Вильнюсском саммите «Восточного партнерства». Среди них были требования институциональных реформ (реформ суда, милиции, прокуратуры и прочих силовых структур, в частности), изменения избирательного законодательства, возвращения к парламентско-президентской форме правления и освобождения политзаключенных (прежде всего Юлии Тимошенко).

«Крайний срок», за который Киев должен был выполнить требования Брюсселя, переносился несколько раз: сперва европейские чиновники называли май 2013 года, потом требуемые реформы объявлялись «домашним заданием» на лето. Осенью «список Фюле» был сокращен с 19 пунктов до 5, к моменту Вильнюсского саммита в нем остался всего один пункт — освобождение Юлии Тимошенко.

Но ничего из того, что требовал Евросоюз, Янукович со товарищи в итоге не выполнили, в результате в ноябре 2013 года перед европейскими лидерами возникла дилемма: либо отказаться от ассоциации Украины с ЕС, либо подписать Соглашение с президентом Януковичем, отказавшись от всех своих требований, условий и декларируемого примата европейских ценностей.

«Внутри Евросоюза есть два подхода к Украине. Один подход геополитический: нужно Украину в любом случае включить в сферу влияния Европейского союза, пока есть шанс это сделать. В противном случае Украина может уйти назад в Россию, укрепить её. В общем, здесь за основу берется знаменитый примат Збигнева Бжезинского: Россия с Украиной — всегда империя, Россия без Украины — всегда нет. Многие в Европе думают так же. Однако в Европе за последние 10 лет возобладала другая концепция, которую далеко не все понимают за пределами Европы, но которая более влиятельна, чем геополитическая. Это концепция ценностей, — объяснял ситуацию вокруг ассоциации Украины с ЕС за месяц до Вильнюсского саммита известный немецкий политолог Александр Рар. — Где преимущество европейцев? Это та система социальных отношений, прав человека, либеральных ценностей, демократии, морали, которая выстраивалась в Европе со времен эпохи Просвещения. Это основа идентичности европейцев. Прибалты тоже относятся к этой культуре, к этой исторической традиции, хотя, может, и не осознают её так явно, как „старые“ европейцы».

Однако именно Литовская республика неизменно выступала «адвокатом» «злочинной влады» Януковича, призывая коллег идти на уступки Киеву во имя противодействия России и отказаться ради этого от всех своих европейских ценностей.

Сам официальный Вильнюс наглядно демонстрировал, как надо отказываться от любых ценностей и любых требований к Украине ради подписания Соглашения об ассоциации. Наиболее ярко это проявилось в отношении к «делу Юлии Тимошенко», в котором литовские политики на определенном этапе фактически противопоставили себя всему остальному миру, требовавшему от режима Януковича освобождения экс-премьера — политзаключенной. В Литве же проект резолюции с обращением к украинским властям с требованием освобождения Тимошенко был отклонен в Сейме республики, потому что это требование расценили как «препятствование войти в ассоциацию с Европой, которое создаст только больше предпосылок остаться на орбите России, исключительно мало уважающей права человека», как заявил депутат Сейма от литовских консерваторов Мантас Адоменас.

В итоге литовская линия в отношении Украины возобладала и в Брюсселе. К началу Вильнюсского саммита 28–29 ноября 2013 года Европа последовательно отказалась от всех своих требований к Украине и даже Тимошенко уже отпустить не требовала — лишь бы Янукович подписал Соглашение об ассоциации. «Геополитическая игра» на отрыв Украины от России победила европейские ценности!

Зато свои собственные требования накануне саммита в Вильнюсе неожиданно выдвинул украинский президент Янукович, потребовавший выделить Украине 160 миллиардов евро для поддержки национального производства, на котором негативно отразится создание зоны свободной торговли с ЕС. Кроме того, украинское руководство потребовало изменения текста Соглашения и проведения трехсторонних переговоров по условиям ассоциации Украины с ЕС при участии России. Эти требования европейцами были с негодованием отвергнуты. В Вильнюсе лидеры всех 27 стран ЕС до глубокой ночи уговаривали Януковича подписать Соглашение об ассоциации, но закончились уговоры ничем.

Вильнюсский саммит «Восточного партнерства» как кульминация и основной момент председательства Литвы в Евросоюзе обернулся крупнейшим провалом европейской дипломатии, которая, во-первых, не смогла реализовать свой приоритетный проект включения Украины в европейскую сферу влияния в политике и зону свободной торговли в экономике, во-вторых, понесла огромные имиджевые потери, последовательно отказавшись от всех своих требований к Украине, основанных на «европейских ценностях», в-третьих, спровоцировав в этой стране революционное движение.

Провал Вильнюсского саммита стал и провалом председательства Литвы в Совете ЕС, поскольку вся активность литовской дипломатии в рамках полугодия председательства сводилась к саммиту «Восточного партнерства» и подписанию на нем запланированных документов. При этом, как ни парадоксально, опозорившись 28–29 ноября 2013 года на всю Европу, стратегически Литва всё же добилась своего. Да, европейские партнеры утратили всякое доверие к литовским внешнеполитическим прожектам и инициативам, да, президент Литва Даля Грибаускайте на следующий день после Вильнюсского саммита распрощалась с мечтой стать председателем Европейской комиссии, на что она очень рассчитывала как на заслуженную награду за содействие в ассоциации Украины с ЕС.

Однако на следующий же день после Вильнюсского саммита произошло избиение полицией нескольких сотен студентов на Майдане, после чего против президента Януковича началась настоящая революция. Произошло свержение власти в центральных и западных регионах страны, затем уличные бои в центре Киева, затем бегство Януковича из Украины, затем отделение Крыма, затем гражданская война на Донбассе, тысячи убитых, кризис в международных отношениях, санкции, экономический коллапс. Провал Вильнюсского саммита обернулся геополитическим Чернобылем — тотальной украинской катастрофой, которая продолжается до сих пор.

Но для Литвы эти события — победа. Победа в геополитической игре. Её политикам удалось-таки оторвать Украину от России, сделав крупнейшую страну Восточной Европы ключевым элементом проамериканской «буферной зоны».

Руководство Литвы в 2013 году сделало всё, чтобы это произошло. Оно было категорически против участия России в переговорах между Украиной и ЕС, оно придало этим переговорам характер соревнования между двумя крупнейшими геополитическими игроками. Литовская активность прямо способствовала тому, что ассоциация с ЕС в самой Украине приобретала ярко выраженный антироссийский и русофобский характер, и это выводило на авансцену политической жизни радикальных националистов и углубляло раскол между правобережной и левобережной Украиной. Результатом стала новая украинская Руина. Но Литва этому только радовалась — ведь после Майдана лишь страх и ненависть по отношению к Кремлю гарантирует единство Украины, а это стопроцентно делает её частью «санитарного кордона». Что же до тысяч убитых на Украине, то, во-первых, для руководства Литвы эти люди ничего не значили в свете её великих геополитических амбиций, а во-вторых, все балтийские страны охотно содействовали деятельности людей, совершающих массовые преступления, словом и делом помогая украинским ультраправым.