Джон Норвич - Срединное море. История Средиземноморья Страница 55

В исламском мире неудача Шестого крестового похода вызвала большое потрясение. Значительная часть боевых сил мусульман состояла из мамлюков — больших отрядов, состоящих в основном из грузинских или черкесских солдат, в детстве проданных в рабство на Кавказе; это была превосходно обученная кавалерия. Их сила и влияние постепенно увеличивались в период правления султана аль-Айюба; после его смерти в ноябре 1249 г. Туран-шах попытался поставить их на место. Этим он совершил роковую ошибку. 2 мая 1250 г. он устроил пир для своих эмиров; в тот момент, когда он поднялся, собираясь уходить, отряд солдат-мамлюков ворвался в помещение и напал на него. Тяжелораненый, Туран-шах бежал и бросился в Нил, но мамлюкский главнокомандующий по имени Бейбарс настиг его и убил. С его смертью династия Айюбидов прекратила свое существование.

Теперь господство перешло к мамлюкам, однако начало их владычества было неудачным. Их предводитель, Изад дин Айбек, женился на вдове аль-Айюба, чтобы придать законность своей позиции, и провозгласил себя султаном. Брак, однако, с первых дней оказался несчастливым, и в апреле 1257 г. султанша подкупила евнухов супруга, чтобы те убили его в ванной; у нее были основания пожалеть об этом поступке, поскольку всего через семнадцать дней ее саму забили до смерти. Айбеку наследовал его пятнадцатилетний сын, которого, в свою очередь, сбросил с престола в 1259 г. один из товарищей его отца Сайфеддин Кутуз. Ему также было суждено править меньше года, но за это короткое время, как мы вскоре увидим, он одержал одну из наиболее значительных побед во всей истории ислама — победу, во многом повлиявшую на то, что мусульманская вера в Восточном Средиземноморье не угасла.

К третьей четверти XIII в. дух, который подвигнул христиан отправиться в Крестовые походы и вызвал к жизни существование Отремера, почти покинул их; также многие из них более не думали всерьез об отвоевании святых мест. Однако они по-прежнему держали под контролем почти все восточное побережье Средиземноморья, от Газы на юге до Киликийской Армении на севере. Не считая самого так называемого Иерусалимского королевства — в силу обстоятельств его столицей стала Акра, — существовало княжество Антиохийское и графство Триполийское; все эти три области были защищены с востока цепью мощных крепостей, многие из которых стоят и по сей день. Примерно в 60 милях от Киликийского побережья располагалось христианское королевство на Кипре. Обитатели всех этих земель могли наслаждаться жизнью: климат здесь превосходный, а земля плодородная; при этом большая гавань Акры — несравнимо лучшая, нежели все прочие на сирийском или палестинском побережьях, — гарантировала им постоянный доход от торговли. Однако все зависело от поддержания хороших отношений с соседями-мусульманами, а этого не всегда удавалось достичь с легкостью. Даже если христиане готовы были ради компромисса забыть о своих идеях насчет Крестовых походов, мусульмане, что понятно, возмущались присутствием чужаков и неверных, оккупировавших земли, которые они воспринимали как свои собственные.

Другая проблема была связана с итальянскими морскими республиками. Без флота венецианцев, генуэзцев и пизанцев было почти невозможно поддерживать регулярное сообщение с Западным Средиземноморьем; то же касалось и столь важной транзитной торговли с Западом. Однако венецианцы, генуэзцы и пизанцы проявляли надменность, вероломство и крайнюю ненадежность, отказывая в помощи, когда в ней имелась крайняя нужда, и даже иногда снабжая мусульман ресурсами для ведения войны. Рыцарские ордена также часто создавали для правительства дополнительные трудности. Так, тамплиеры, которым банковские операции принесли огромные богатства, нередко с радостью предоставляли мусульманам громадные займы. По этим и некоторым другим причинам мало кто из беспристрастных наблюдателей предсказал бы франкскому Отремеру долгую жизнь. Однако его гибель, как это ни удивительно, существенно отсрочила череда по большей части непредсказуемых событий, которые привели к глубоким переменам во всей Западной Азии: речь идет о прибытии на Средиземноморское побережье монголов.

Когда первый из великих монгольских правителей, Чингисхан, умер в 1227 г., его сыновья унаследовали империю, простиравшуюся от Китайского моря до берегов Днепра.[157] К моменту смерти его сына Удегея в 1241 г. эта империя включала в себя большую часть территорий современной России и Венгрии, а на юге граничила с Персией. Всего через два года в битве при Козе-даге монголы нанесли сокрушительное поражение туркам-сельджукам, окончательно уничтожив независимость сельджукского государства.[158] Европейские правители следили за продвижением этого ужасного народа с нарастающей тревогой. Людовик IX даже отправил посла ко двору великого хана в Каракоруме; когда посланник прибыл в 1254 г., он обнаружил там посольства от владыки Латинской империи Константинополя, от аббасидского халифа из Багдада, от сельджукского султана и султана Дели, а также от нескольких русских князей. (Вскоре прибыло еще одно — от армянского царя.) Посланец сообщил (что достаточно интересно), что у монголов полностью отсутствуют религиозные различия: Великий хан — сын Чингисхана[159] Хубилай, — теоретически бывший шаманистом, регулярно посещал христианские, мусульманские и буддийские церемонии. Он верил в существование единого Бога; что касается того, как именно ему поклоняться, то это личное дело верующего.

Однако веротерпимость не означала мир. В январе 1256 г. брат Хубилая Хулагу повел огромную армию против секты ассасинов, из-за террористической деятельности которых персидскими землями, находившимися под оккупацией монголов, невозможно было управлять. К концу 1257 г. мало кто из нескольких тысяч сектантов остался в живых. В результате Хулагу получил возможность сосредоточиться на новой жертве — Аль-Мусташиме, багдадском халифе из династии Аббасидов. Город пал 10 февраля 1258 г. Халиф был предан смерти, после того как лично назвал Хулагу местонахождение тайника, где он скрывал свои сокровища. Погибло и все мусульманское население города — около 80 000 мужчин, женщин и детей, за исключением, конечно, некоторого количества мальчиков и девочек из числа самых красивых, которых оставили в живых и обратили в рабство. Лишь христиан, укрывшихся в церквах, монголы пощадили (по личной инициативе главной жены Хулагу Докуз-хатун, глубоко верующей несторианки[160]). Как ни удивительно, патриарху несториан подарили один из бывших ханских дворцов, дабы тот использовал его как храм и официальную резиденцию.

В то время как христианские общины в Азии возрадовались, известие о падении Багдада потрясло весь мусульманский мир. Аббасидский халифат просуществовал более пяти сотен лет, начиная с 747 г. Он давно утратил политическое могущество, однако оставался центром ортодоксального ислама и силой, объединявшей вокруг себя мусульман. Без него вера утратила единство, а правоверные оказались брошены на произвол судьбы; господствующее положение могло быть легко захвачено любым достаточно честолюбивым и решительным мусульманским лидером. Хулагу, однако, мусульманским лидером не был; он обратил свои взоры на Сирию. Город Майяфаракин пал первым; его правителя взяли в плен и заставили есть собственную плоть, пока он не умер. Затем последовало взятие Алеппо. Антиохия спаслась лишь благодаря своему правителю Боэмунду IV, который отправился в лагерь Хулагу и принес ему оммаж. Далее настала очередь Дамаска, сдавшегося без борьбы. Монгольская армия под командованием еще одного христианина-несторианина по имени Китбука, замещавшего Хулагу, вошла в город 1 марта. С ней явились Боэмунд и его тесть, армянский царь. По словам сэра Стивена Рансимена, «жители древней столицы халифата впервые за шесть веков увидели трех христианских владык, проезжающих по их улицам в триумфальном шествии».

Для многих правоверных происходящее должно было казаться страшным предзнаменованием относительно судеб ислама в Азии, тем более что монгольские завоеватели — многие из которых, подобно Китбуке, сами являлись христианами — открыто покровительствовали местным христианским общинам. Завладев Сирией, монголы обратили свои взоры к Палестине. Обойдя Иерусалим, они двинулись широким фронтом на юг в сторону Газы, оставив Акру нетронутой, однако окруженной их войсками и морем.

Быстрота завоевания и масштабы успеха равно производили ошеломляющее впечатление, однако линии сообщения монголов уже оказались опасно растянутыми. В какой-то момент осенью 1259 г. в монгольский лагерь пришло известие, что великий хан убит в ходе кампании в Китае. Как это часто бывает, возник вопрос о преемнике, и Хулагу вскоре стало ясно, что если он стремится сохранить свои позиции, то немедленно должен вернуться на восток. И вот в начале 1260 г. он вместе с основной массой своего войска пустился в путешествие в Каракорум, оставив Китбуку во главе значительно сократившихся сил править завоеванными землями.