Януш Пшимановский - Студзянки Страница 55

— Петр, полный газ! — бросил Тюфяков.

Автоматчики, скрытые башней, открыли огонь. Радист сержант Врублевский нажал на спусковой крючок «Дегтярева». Танк взревел. Гренадеры, увидев танк, исчезли за стальными бортами своей машины. Один лихорадочно пытался развернуть пушку. Транспортер, пятясь, пополз из окопа.

Танк навалился на бронетранспортер и снял радиатор. Виктор спрыгнул с башни прямо на землю, выстрелом из нагана свалил убегающего знаменосца и вырвал древко. На металлическом кольце готическими буквами было вырезано: «1-й батальон 2-го гренадерского полка танковой дивизии «Герман Геринг».

Рассыпавшись по поляне, автоматчики брали немцев в плен. Среди них — штабные офицеры из мерседеса. Врублевский и Лицкевич, который заменил раненного в ногу Величко, доставали из смятого бронетранспортера итальянские консервы и уцелевшие бутылки с ромом.

— Эх, Пётрек, сколько добра перебил, — с упреком сказал радист Осёвому.

Лесной участок 102 примыкает к участку 111 с севера. Как только наступающие выровняли линию с правым флангом 2-го батальона 142-го полка и клин исчез, Горшанов бросил в атаку свой 1-й батальон.

Решительным штыковым ударом немецкая оборона была прорвана, и бойцы вышли на участок 110. Они шли по следам вчерашней атаки штурмовой группы старшего лейтенанта Ишкова, в которой были и польские автоматчики под командованием Эмиля Гайды. Батальон Ткалунова овладел участком глубиной около 400 метров, вбил клин в горло немецкого прорыва. Батальон находился на середине большой поляны, когда на них двинулись немецкие танки и заставили отойти.

Отступая, группа советских солдат наткнулась на окоп, в котором, уронив голову на рукоятки пулемета, согнувшись, лежал польский сержант. Рядом с ним — капрал с пробитой головой, а немного дальше лежало тело рядового, прикрытое плащ-палаткой. Разбросанные вокруг трупы гренадеров свидетельствовали, что эта тройка долго оборонялась. На сосновом суку висел, как знамя, побуревший от крови бинт.

Автоматчики решили взять не только орудие, но и документы погибших, чтобы отдать их в штаб. Пусть хотя бы после смерти герои получат ордена, пусть их матерям будет утешение. Но документов при них не оказалось. У сержанта едва билось сердце. Санитары положили раненого на носилки.

— Может, и выживет, но ходить не будет, — сказал один из них, осмотрев посиневшие, опухшие ноги раненого.

На западной окраине участка 111 в хорошо оборудованных окопах, вырытых солдатами Ишкова, 1-й батальон занял оборону, а гитлеровцы, встретив сопротивление, отказались от новых атак. Несколько севернее 2-й батальон 140-го полка метр за метром снова начал продвигаться.

В 17.00, после семи часов непрерывного боя, оттеснив противника на расстояние полутора километров от Выгоды, оба батальона 140-го стрелкового гвардейского полка перешли к обороне.

Фланговый удар с запада

Можно было бы сказать, что после неудачной атаки на Повислянские рощи немцы и в Студзянках около 10.30 также перешли к обороне. Однако такая оценка положения ввела бы нас в заблуждение. На самом деле происходила перегруппировка сил, продолжалась ожесточенная артиллерийская дуэль, танки с обеих сторон фронта без устали охотились друг за другом. Проходил час за часом, а немцы все не могли организовать атаки на наши позиции. Заслуга в этом принадлежит замечательной советской артиллерии. В каком-то полку 122-мм гаубиц, названия которого до сих пор не удалось установить, наблюдатели укрылись на высоких деревьях и оттуда как на ладони видели немецкие позиции, что позволило вести необыкновенно точный и умелый обстрел, перенося огонь с места на место, не давая немцам сосредоточиться.

В особенно невыгодном положении оказались немцы на западной окраине деревни. С севера на расстоянии 300 метров раскинулся безымянный квадратный лесок, из которого их обстреливали противотанковые орудия, бронебойщики и танк, а с юга, лесом Парова, на дистанции 200 метров подходили машины 3-й роты 1-го полка.

Точнее, машин было две: у танка 132 Ахирона было повреждено орудие, а танк 137 Хелина после поломки мотора мог вести огонь только с места, исправными оказались только машины Попеля и Марека. От роты осталось только название. Я это подчеркиваю, так как часто авторы смело оперируют названиями и мы с удивлением читаем о полке, который заставляет отступать дивизию, хотя на самом деле эта дивизия имеет численность батальона.

Возможно, гитлеровцы в конце концов уничтожили наблюдательные пункты советского гаубичного артиллерийского полка, а может быть, попросту артиллеристы получили новый приказ. Так или иначе, в 14.00 их огонь прекратился, а в 15.00 лес Парова атаковали две роты гренадеров, поддержанные четырьмя самоходками.

Обстановка внезапно усложнилась. Чтобы прикрыть танки Хелина, прибыл малочисленный взвод гвардейцев из 100-го полка. Разгорелся ближний бой, на броне танков рвались ручные гранаты. Уже не оставалось сомнений, что очень скоро придется сжечь неподвижный танк и отдать немцам западный край студзянковской поляны. Но в самый критический момент пришла неожиданная помощь — с севера, от Ленкавицы, стреляя на ходу, по опушке леса двигались восемь танков 2-й роты 2-го полка.

Немцы, потеряв две самоходки, бронетранспортер, несколько пулеметов и десятка полтора убитыми, отступили в деревню. За ними погнались машины Попеля и Марека с десантом советских пехотинцев. Они достигли первых домов, поливая немцев огнем из автоматов и пулеметов, затем отступили на исходные позиции, но гренадеры уже не рискнули полезть вперед. Западная окраина деревни стала ничейной территорией.

Описывая боевые действия спустя много лет, мы имеем тенденцию упорядочивать события, чтобы читатель по возможности яснее представил обстановку. Но в то же время мы не в состоянии передать тот неизбежный в бою хаос, замешательство, ту нервозность и человеческий страх, который усилием воли превращается в решимость. Но лучше всего иногда могут сказать правду документы — не только те, что написаны в штабах, но и те, что поспешно нацарапаны карандашом на переднем крае. К сожалению, такие документы чаще всего гибнут.

Один из них случайно сохранился. С танками 2-й роты прибыл офицер связи из штаба бригады и потребовал у Хелина донесение.

— Напиши ему, Сташек, —попросил командир 3-й роты своего заместителя. — Я должен проверить машины.

Дротлев устроился в яме, выкопанной под танком, — там его не моглн достать осколки мин, рвавшиеся вокруг, — и написал то, что было на сердце.

«Дротлев — Межицану.

Танки подпоручника Хелипа и хорунжего Марека занимают оборону на опушке южн. (должно быть: юго-западнее.— Авт.) Студзянок. Танк Хелина подбит, поврежден мотор. Танки действуют как огневые точки, уничтожили пулеметную точку пр-ка и отбили атаку двух танков пр-ка, из кот. (орых) один подбит. Технической помощи не имеем, помпотех и регулировщик ранены и отправлены в госпиталь. Имеем четыре некомплектных экипажа, нет башмана (т. е. башенного, заряжающего и пулеметчика. — Авт.). Танк ппор. Ахирона — без крышки люка в башне, сорван спусковой механизм у орудия. Нет боеприпасов. Танки 137 Хелина и 139 Марека имеют около 50%, танки 132 Ахирона и 138 Попеля — по 75% снарядов. Имею сведения о 6 раненых подофицерах и 3 офицерах. 5 офицеров и 15 подофицеров пропали без вести или погибли в огне. 6 танков сгорели или взорвались.

В момент, когда я пишу донесение, немцы наступают из р-на Студзянки. Активно действует авиация пр-ка. Подошла 2 рота 2 тп., 8 танков вступили в бой. Более точных данных нет. Настроение у солдат моей роты хорошее, несмотря на столь большие потери. Танки 1 тр. и 2 тр. 2 тп. пользуются радиосвязью и работают на прием, находясь в обороне.

Кроме экипажей имею в своем распоряжении четырех связных из штабной роты, из которых двое — при мне для связи со штабом и двое — при Хелине для связи со мной.

Офицеры и солдаты сражаются храбро, и если гибнут, то гибнут, как настоящие поляки, высоко неся звание польского солдата.

Более подробных данных об обстановке не имею.

12.8. 16.30 Дротлев».

Взвесьте не умом, а сердцем эти слова о чести польского солдата, написанные не в кабинете, а в окопе под танком, на поле боя.

В 17.00, за два часа до захода солнца, положение дивизии «Герман Геринг» в районе прорыва значительно ухудшилось. Несмотря на введение в бой передислоцированной на Мариамполя боевой группы нижнесаксонской дивизии генерала Кельнера, гитлеровцы были отброшены от Выгоды, а западнее Студзянок охвачены стальным полукольцом: в лесу Парова все еще находились четыре машины 3-й роты 1-го полка, рота Жиляева тремя танками оседлала дорогу на Папротню, а пять расставила по опушке леса севернее дороги. Далее на северо-восток шли позиции обороны мотопехотного батальона, усиленные в Повислянских рощах советским ИС и шестью машинами роты Козинеца. За ними до Басинува располагалась еще не тронутая 3-я рота 2-го танкового полка.