Юрий Емельянов - Рождение и гибель цивилизаций Страница 57

Очевидно, что основоположники марксизма преувеличили роль рабовладения, по крайней мере, в истории первых трех-четырех тысячелетий человечества, и нет особых оснований называть строй, существовавший в первых цивилизованных странах, рабовладельческим. Но, допустим, главным классом были не рабовладельцы, а другие лица? Кто же тогда? Если в Египте и в державе инков власть концентрировалась в руках верховного правителя и его непосредственного окружения, то в городах Месопотамии верхи составляли более обширный слой. В одних странах (как, например, в Египте) значительную роль в высших классах играло сословие воинов, в других (как, например, в Китае) — ученые выделились в привилегированное сословие.

Способы перераспределения общественной продукции были различными и зависели от страны, ее уровня развития, ее размеров, характера трудовой кооперации и специализации, а также многих других обстоятельств. В одних странах потребление верхов обеспечивалось главным образом с помощью обязательных работ трудящегося большинства, в других — с помощью денежного и натурального налога, в третьих — путем сочетания отработок и продуктового оброка. В Хеттском государстве значительная часть земледельцев считалась «людьми повинности» и они должны были выполнять самые разнообразные работы для царя, начальника области, начальника пограничного округа, начальника города и т. д. Перечень обязательных работ включал: мотыжение, пахоту, доставку телег, колес, зерна, соломы, шерсти, мелкого скота, предоставление тягловых лошадей, кормление гонцов, участие в строительных работах.

Правители Лагаша (так называемые «патеси») также использовали земледельцев, рыбаков, пастухов для работы на своих угодьях. В то же время патеси приставляли к ладьям, сетям рыбаков, к стадам пастухов своих чиновников, которые на месте взимали подати. Такие чиновники облагали налогом также ремесленников и жрецов.

Лично свободные крестьянские общины Китая эпохи Инь (1300–1027 года до н. э.), составлявшие большую часть населения страны, обязаны были нести различные государственные повинности: их посылали на земледельческие работы, иногда далеко от родных краев, на завоеванные территории, использовали на охоте; они составляли основу китайского войска.

Хотя земледельцы, которых в Египте называли «царскими людьми», обладали своими домами, они обычно должны были нанимать тягловый скот и зачастую брать взаймы семенное зерно. Если после сбора урожая они не могли выполнить обязательные поставки зерна, то их могли казнить. Впрочем, были и зажиточные крестьяне, имевшие свой тягловый скот и семенной фонд.

Не только материальное, но и правовое положение низших классов было различным в разных цивилизованных странах. Порой права у трудящегося большинства населения сокращались до — минимума. Хотя ремесленники обычно считались в древних державах свободными людьми, но некоторые документы тех лет позволяют усомниться в этом. Так, в договорах царей Хеттского государства с соседями неоднократно встречается такое положение: «Если из страны (такой-то) бежит какой-нибудь свободный человек в страну Хатти, то я тебе его не выдам, ибо выдавать беглеца из страны Хатти нехорошо. Если же это пахарь или ткач, плотник, кожевник или какой-нибудь ремесленник и он не захочет работать и станет беглым и придет в страну Хатти, то я схвачу и выдам тебе».

В Древнем же Египте некоторые категории ремесленников жили значительно лучше основной массы населения. Особенно щедро оплачивался труд ремесленников, работавших над сооружением гробниц (они получали плату в двойном и даже тройном размере и их обслуживали водоносы, огородники и рыбаки). Дома таких ремесленников времен XX династии были отделаны камнем, испещренным художественными надписями. Гробницы некоторых мастеров свидетельствуют об их материальном благополучии. Один резчик изобразил в своей усыпальнице толпу подмастерьев, красивый дом в саду и поливку сада рабами. Вряд ли можно говорить об угнетенном, а тем более рабском положении такого ремесленника.

Но, допустим, мы заменим понятие «рабовладельческий класс» более широким понятием «классы эксплуататоров». Справедливо ли назвать способ производства, существовавший в первых цивилизованных странах, только эксплуататорским? Получалось, что в производстве этих стран главную роль играли эксплуататоры, а если бы не было эксплуатации человека человеком, то не существовало бы никакого производства. Совершенно очевидно, что эксплуатация одних классов другими постоянно присутствовала в первых цивилизованных государствах, разделенных на классы, социальные слои и профессиональные группы. И все же вряд ли возможно сводить отношения между высшими и низшими классами только к эксплуатации эксплуатируемых.

Во-первых, характеристика высших классов исключительно как эксплуататоров вряд ли точна. Неверно было бы считать верхи лишь захватчиками общественного богатства, присваивавшими себе результаты труда остальной части общества. «Эксплуататоры״ не только были заняты присвоением продуктов чужого труда, но играли также существенную роль в общественном производстве. Правитель и его вельможи выполняли общественно необходимые функции — управляли производством и поддерживали порядок в стране. Многочисленные государственные чиновники давали своевременные указания относительно осуществления тех или иных общественных работ, что было особенно необходимо для стран с искусственным орошением. Воины охраняли безопасность страны от многочисленных внешних врагов. Ученые занимались научно-исследовательской работой, и многие из них способствовали повышению производительности общественного труда. Даже если не вдаваться в сложный анализ отношений человека с духовным миром можно признать, что жрецы обеспечивали душевное равновесие многих людей. Торговцы и финансисты способствовали бесперебойному функционированию товарообмена, постоянно развивавшегося по мере развития специализации.

Во-вторых, несмотря на то что многие виды изделий и услуг были порождены избалованными вкусами пресыщенных верхов, вряд ли все эти затраты можно однозначно счесть бессмысленной растратой общественного труда в угоду интересов эксплуататоров. Разумеется, многие бытовые предметы, жилые постройки, виды лечения становились достоянием только верхов, поскольку те получали максимальное удовлетворение своих постоянно растущих потребностей. Многие профессии возникли в связи с необходимостью обслуживать самые разнообразные нужды высших слоев населения. В то же время результаты их труда воплощали нередко наивысшие достижения тогдашнего мастерства и тогдашней научно-технической мысли. Работы ремесленников, ученых и художников древности, которые зачастую остаются единственными свидетельствами самого существования цивилизаций, стали возможными лишь благодаря удовлетворению потребностей «эксплуататоров».

В-третьих, следует учесть, что с точки зрения тогдашнего общества многие виды деятельности людей, которые кажутся нам ненужными, не считались таковыми в древнем обществе. О том, насколько представления древних людей отличались от современных, свидетельствует стремление многих исследователей XX века обнаружить практическое предназначение пирамид и иных циклопических сооружений. Излазив пирамиду Хуфу снаружи и внутри, Г. Хэнкок заподозрил, что она представляет собой некий прибор, назначение которого ему не понятно. Возможно, что он прав и пирамиды имели какие-то ныне неизвестные нам практические предназначения. Но в то же время очевидно, что современному американцу глубоко чуждо представление о роли магии в мышлении древних людей, а потому он даже представить себе не может, что все эти грандиозные сооружения были построены ради удовлетворения потребности людей в обеспечении себе благополучной загробной жизни. По схожим причинам нам трудно представить себе и другие стороны мировоззрения древних народов, в соответствии с которым считалось абсолютно необходимым сохранять строй социального неравенства.

Можно предположить, что с точки зрения подавляющего большинства живших в те времена людей многие ритуалы, обычаи, порядки, освящавшие незыблемость существовавшего строя, считались необходимыми для их собственного благополучия. В необходимость поддержания сложившегося порядка верило подавляющее большинство населения. Следовательно, эта вера являлась мошной производительной силой, а не способом растраты человеческой энергии на потребление банды грабителей.

С другой стороны, объявление классовой эксплуатации главным принципом, на котором строились древние цивилизованные государства, приводит к принижению других сторон в их жизни. А разве земледелие и скотоводство не играли ведущей роли в хозяйстве этих государств? А разве были второстепенными кооперация и специализация в трудовой деятельности людей? А была ли Малозначительной привязанность к древним трансконтинентальным сухопутным магистралям и водным потокам возле этих дорог? Очевидно, все эти стороны жизни первых цивилизованных стран были не менее важны, чем социальное неравенство и классовая эксплуатация. Хотя, разумеется, эксплуатация и неравенство — такие же важные черты этого общества и логично вытекают из разделения труда и накопления общественного продукта.