Валентина Скляренко - Великие завоеватели Страница 58

Великий завоеватель решил прославить свое имя, украсив древний Самарканд. Воплощение своего замысла он начал с постройки самой большой в мире мечети — Биби-Ханум (ее центральная часть была рассчитана на десять тысяч молящихся), которую по праву можно назвать «симфонией в камне». Ее убранство было искусно продумано: те части величественного здания, на которые смотрели издали, были покрыты крупными геометрическими узорами — синими, бирюзовыми, белыми с вкраплением черных и зеленых кирпичей, а в местах, рассчитанных на рассмотрение вблизи, преобладала изразцовая мозаика с мелким цветным орнаментом. Такое разнообразие достигалось за счет того, что самаркандские мастера умели изготавливать кирпичи настолько мягкие, что их можно было легко резать ножом. По заранее составленному рисунку камнерезы вырезали сотни тысяч маленьких цветных кусочков и выкладывали ими узорное панно, которое, словно ковром, покрыло всю мечеть.

Всю центральную часть здания занимал огромный прямоугольный двор, в который вел гигантский стрельчатый портал, словно охраняемый по бокам двумя башнями-минаретами. Но главным сооружением мечети, ее гордостью стали арка второго портала и стоящий над ней купол высотой 41 метр, покрытый изразцовым нарядом. Он так велик, что даже вход в египетский храм рядом с ним может показаться миниатюрным.

Еще одним величественным зданием Самарканда, созданным при Тамерлане, является фамильный склеп Тимуридов — Гур-Эмир («гробница Эмира»). Этот мавзолей представляет собой грандиозное сооружение с большим ребристым куполом, возведенное на восьмиугольном основании. Возвышаясь над плоскими крышами домов, купол Гур-Эмира кажется огромной шапкой из бирюзы. Поражает своим великолепием и внутреннее убранство мавзолея. Стены его отделаны полупрозрачным, молочно-зеленоватого цвета ониксом, карнизы вырезаны из белого, расписанного золотом мрамора и увенчаны широкой мраморной лентой, покрытой изречениями из Корана. Однако более всего впечатляет резная дверь в помещение мавзолея с инкрустацией из слоновой кости, перламутра и серебра. В целом же в изразцовой орнаментации Гур-Эмира столько разнообразия в материалах и формах, что представленные в ней мотивы могут составить целую энциклопедию декоративного искусства Средней Азии.

Вернувшись из очередного похода на родину в 1399 году, Тамерлан на какое-то время сосредоточил все усилия на государственных делах и организации строительных работ в Самарканде. Земли Индии его больше не интересовали. Он был доволен своими военными подвигами и массовым истреблением идолопоклонников. А между тем богатейший некогда Индостан пришел в упадок, и потребовалось целое столетие, чтобы Дели смог оправиться от таких разрушений.

До весны 1400 года Тамерлан пробыл в Грузии, дав отдых своим войскам, а затем, собрав 800-тысячную армию, отправился через ранее завоеванную им Месопотамию в Сирию. Близ города Алеппо ему пришлось сразиться с турецкими войсками, которыми командовали сирийские эмиры. Штурмом овладев городом, он, как обычно, разграбил его. Более печальная участь постигла богатейший Дамаск: Тамерлан сжег его дотла. В Сирии он вел себя так же, как и в других завоеванных странах, поэтому его армия вернулась в Грузию с огромной добычей.

В том же году Тамерлан начал войну с османским султаном Баязидом I Молниеносным. Он хорошо понимал, с каким сильным соперником ему предстоит столкнуться: ведь Баязид был таким же хищником, завоевателем, захватившим обширные территории на Балканах и в Малой Азии. К тому же многочисленные турецкие войска были закалены в победоносных войнах с европейцами, а на службе у султана находились целые корпуса европейских наемников с новым тогда огнестрельным оружием. В то время как Тамерлан вторгся в его империю, Баязид был занят осадой Константинополя. Взятие столицы Византии было его великой мечтой, и вот когда ее судьба и судьба всей Восточной Римской империи уже висела на волоске, в планы султана вмешался Тамерлан. Оба полководца стоили друг друга. Взять хотя бы их переписку, в которой они перемежали уточенную восточную вежливость и лесть с самыми отборными ругательствами и дикими угрозами. Примерами могут служить послания, которыми обменялись оба завоевателя во второй половине июня 1402 года, накануне знаменитой битвы при Анкаре. В письме Баязида говорилось: «Не наглость ли предполагать, что тебе принадлежат все части суши?» На что Тамерлан с гордостью и издевкой ответил: «Не бо́льшая, чем решить, как ты, что владеешь Луной!» Он имел в виду полумесяц, красующийся на турецком знамени.

В битве при Анкаре войска Баязида, который до этого считался непобедимым, были наголову разбиты, а сам он взят в плен, в котором и умер. По некоторым данным, Тамерлан заточил его в железную клетку и возил ее вместе с обозом. Это заточение длилось якобы до самой смерти султана. Но некоторые историки утверждают, что Тамерлан отнесся к достойному сопернику благосклонно и дал ему возможность умереть относительно свободным человеком. Если это правда, то это был один из тех редчайших случаев, когда великий завоеватель проявлял «милость к побежденным».

Одержав победу над Баязидом, армия Тамерлана осадила большой приморский город Смирну. Через две недели он был взят и разграблен, а эмир повернул назад и, опустошив по дороге в очередной раз Грузию, вернулся в Среднюю Азию.

После столь успешного похода могущество великого среднеазиатского завоевателя вынуждены были признать и те соседние страны, которые сумели избежать его вторжения. В 1404 году ему стали платить большую дань даже египетский султан и византийский император Иоанн. Весть о безоговорочной победе над Баязидом сделала имя Тамерлана популярным и в Европе. Вместе с тем европейские правители хорошо понимали, что могут столкнуться в этим воинственным чудовищем на своих территориях, и готовились к худшему развитию событий. Но великий завоеватель в очередной раз всех удивил, вернувшись, как уже говорилось, к себе на родину, в Самарканд. Тогда Франция, Англия, Испания и другие государства стали налаживать дипломатические связи с ним. Между главами государств завязалась переписка, в которой Тамерлан благодушно, с некоторым оттенком покровительства называл европейских монархов своими «сыновьями». На самом деле он явно подразумевал и подчеркивал их подчиненное положение. Английский король Генрих IV и король Франции Карл VI в самом доброжелательном тоне поздравили эмира с великой победой над Османским султанатом, а король Испании Генрих III Кастильский послал к нему своих послов во главе с доблестным рыцарем Гонсалесом де Клавихо. Он-то и оставил нам свои «Дневники» с описанием пребывания в Самарканде — столице могущественной империи Тамерлана. Они стали одним из немногих подлинных источников сведений о жизни и деятельности великого завоевателя.

«Бич своих врагов, идол своих солдат, отец своих народов», — так величали Тамерлана его историки и биографы. И в этом не было большого преувеличения. Но вместе с тем этот несомненно великий полководец оставил после себя массу чудовищных памятников. Ведь башни из черепов поверженных врагов поднимались не только вокруг крупных городов, восставших против него. Тамерлану нередко приходилось усмирять и непокорные кочевые племена, и тогда всё те же страшные башни поднимались в небо на возвышенности по среди голой степи. Он твердо знал — их будет видно издалека, и они будут внушать страх и трепет всем, кто посмеет противиться его воле и сомневаться в его силе и власти. Но, несмотря на реки пролитой крови, ему так и не удалось сплотить многочисленные народы в единое целое.

Тамерлан создал могущественную империю, которая простиралась от Туркестана до Эгейского моря. К концу его правления она включала в себя Пенджаб, Персию (Иран), Закавказье, Хорезм, Мавераннахр [50] и многие другие земли. Теперь его империя по размерам могла соперничать с Чингисхановой. Его дворцы в Самарканде были полны сокровищ. Можно было бы уже и остановиться, но… Чувствовал ли великий полководец, что еще не до конца выполнил свою «миссию», или что-то другое гнало его в чужие страны? На этот счет у историков есть разные предположения. 

«Священная война искупает все грехи»

Так что же все-таки гнало Тамерлана все дальше и дальше от родного дома и почему до самой смерти он так и не смог распрощаться с войной?

В средневековой истории имя Тамерлана стоит в одном ряду с именами Аттилы и Чингисхана. Однако своей жестокостью и властолюбием он безусловно превзошел не только их, но и всех известных завоевателей древности. А современные историки ставят его в один ряд с именами Адольфа Гитлера и Саддама Хусейна. Надо сказать, что по жестокости он конечно же явно превзошел иракского диктатора, но далеко уступает бесноватому фюреру. Вот что писал о нем его современник, арабский историк ибн-Араб-шах: «Тимур был нравом — пантера, темпераментом — лев; стоило голове возвыситься над ним — и он низвергал ее; стоило спине выйти у него из повиновения — и он унижал ее». Покоренные Тамерланом обширные территории обеспечивали его не только богатой добычей, но и воинами для дальнейшего разбоя. Его войско держало в страхе все соседние страны, и свои завоевания он осуществлял не только благодаря таланту полководца, но и мощи созданной им армии. Его прямое влияние на жизнь Центральной Азии продолжалось большую часть XIV столетия. Там повсеместно незримо витал «дух Тамерлана». Он способствовал подъему воинственности у народов: они должны были вооружаться, чтобы защитить себя от орд этого завоевателя.