Николай Ачкасов - Засекреченные войны. 1950-2000 Страница 58

Более широкое привлечение афганцев к боевым действиям позволило выявить особенности «местной флоры»: использование моджахедами в качестве укрытий, складов и оборонительных сооружений кяризов (подземных каналов разветвленной оросительной системы, характерной для Афганистана). Через три года после введения войск планирование боевых действий стало вестись с учетом «подземного фактора».

Моджахеды страдали от религиозного и племенного соперничества, нехватки оружия и снаряжения; они были не способны создать ни общей платформы для объединения политической оппозиции, ни объединенного военного командования. Их объединили американские деньги и нежелание примириться с новой властью.

Сохранился во время афганской войны и весь абсурд советской действительности с ее отчетностью, планами и показухой. Приведем здесь впечатления человека, ставшего непосредственным свидетелем одной из операций советских войск. Зовут его Л. Шебаршин, генерал-лейтенант КГБ, последний начальник разведки СССР. Ему слово:

«Июнь 1984 года. Только что завершилась серия мощных ударов советской 40-й армии Туркестанского военного округа совместно с афганскими войсками по формированиям Ахмад-шаха Максуда в долине реки Панджшир. Во главе кампании первый заместитель министра обороны СССР маршал С. Л. Соколов — коренастый крепкий старик со спокойными отеческими манерами, басовитым голосом и твердой рукой бывшего танкиста.

Маршал летит на вертолете в местечко Руха в Панджшире, чтобы лично обозреть сложившуюся там обстановку. Выясняется, что обозревать нечего. На полях стоит уже созревшая, но не скошенная пшеница, в пшенице — советские танки. Танки и бронетранспортеры повсюду… Нет жителей, ни одной афганской души. Вымерший город, не разрушенный, не разбитый, а вымерший…

Какой удивительный порядок царил на картах, по которым докладывались планы охраны и обороны Панджшира! Зеленые, синие, красные треугольники, квадраты, пунктирные и сплошные разноцветные линии, четкие надписи — радовалось сердце и казалось, что обязательно все будет хорошо, не может проиграть войну армия, которая действует по таким замечательным картам…

Но что-то беспокоит маршала, он слушает невнимательно, поглощенный какой-то своей заботой.

— Где противник? Ищите противника, он может укрываться где-то рядом, в ущельях.

Человеку, не вполне посвященному в военные тайны, разговор непонятен. Ведь было же доложено, что из трех тысяч мятежников уничтожено не менее 1700 чел., а остальные ушли, захватив с собой убитых и их оружие. Стоп, стоп! Как же оставшиеся в живых 1300 чел. могли унести такое количество убитых, да еще и оружие?

Не могли оставшиеся в живых мятежники унести такое число убитых, поскольку убитых практически не было. Ахмад-шах заблаговременно получил информацию о готовящемся наступлении от своих агентов… вывел из-под удара не только боевые подразделения, но и всех панджширских жителей. Били наша артиллерия, наша авиация, наши танки по пустым склонам гор, брошенным кишлакам, безлюдным дорогам, взламывали оборону несуществующего противника. Высаживались десантные группы, окружавшие себя морем огня и свинца, а противника уже не было…

В то время статистика наших боевых и небоевых потерь имела столь же малое отношение к действительности, как и цифры потерь противника. Случайно выяснилась методика подсчета убитых на той стороне. Как же их считают, если противник уносит трупы? Очень, оказывается, просто. Берется общая сумма израсходованных в бою боеприпасов и делится на установленный раз и навсегда коэффициент. Именно таким образом подсчитывалось, что ежегодно с 1982 по 1986 г. противник терял 30 тыс. чел. из общей группировки в 45 тыс. чел.».[147]

Лишь в мае 1984 г. несколько главарей наиболее крупных повстанческих групп встретились на территории Пакистана в крупнейшем центре подготовки моджахедов в Пешаваре. Представителями ЦРУ на этой встрече было обещано значительно увеличить размеры американской помощи в случае создания Объединенного повстанческого фронта. И такой фронт был создан.

Тут же американцами были поставлены новые образцы боевой техники: 10 тыс. гранатометов, 200 тыс. реактивных снарядов только в 1985 г., огромное количество стрелкового вооружения советских образцов было закуплено американцами в Египте, Китае и Иране и передано моджахедам. Так же были переправлены переносные зенитно-ракетные комплексы ПЗРК «Стингер» с инфракрасной головкой самонаведения. Моджахедам было передано 1200 таких комплексов. Благодаря этому «духам» удалось сорвать несколько советских контрпартизанских операций — боевые вертолеты советских ВВС превратились из «королей воздуха» в достаточно «удобоваримые» мишени. В войска ушла директива: за первый захваченный целым «Стингер» будет присвоено звание Героя Советского Союза.

В 1984 г. была предпринята попытка создания на базе отдельных отрядов моджахедов «исламских полков» в составе 3–5 батальонов (каждый батальон состоял из трех рот, а рота из трех взводов, общая численность «исламского полка» — 500–900 чел.).

Во «фронты» объединялись от одной до нескольких тысяч человек. На вооружении этих полурегулярных формирований состояли не только стрелковое оружие и крупнокалиберные пулеметы, но и горная артиллерия, минометы, ракеты. В труднодоступной горной местности мятежники для размещения своих формирований создавали базовые районы с хорошо организованной многоярусной системой огня и инженерных заграждений. Одним из таких районов был подземный комплекс пещер Тора-Бора, на взятие которого почти через 20 лет при отсутствии серьезного сопротивления американские военные потратили несколько месяцев.

И только через пять лет тяжелых боев началось широкое использование батальонов специального назначения. Восемь таких батальонов были сведены в две бригады — 15-ю и 22-ю, размещавшиеся в Джелалабаде и Лашкаргане. Они стали самыми боеспособными частями 40-й армии, ведущими борьбу с караванами противника, стремясь перекрыть пути доставки оружия и боеприпасов. Их тактика засад оказалась наиболее эффективной против отрядов оппозиции.

После 1985 г. по решению нашего командования, советские войска больше не принимали участия в непосредственных «зачистках» городов и поселков. Они блокировали тот или иной район, город, поселение, дорогу, а уже затем представители народной армии Афганистана начинали «прочесывание» этой ограниченной территории, проводя карательные операции против моджахедов. Вскоре советское командование поняло, что авантюризм и популизм Б. Кармаля не приносят никаких дивидендов, более того, он становится просто препятствием на пути решения афганской проблемы.

Одним из самых последовательных и верных друзей Советского Союза был руководитель местной службы безопасности Наджибулла. Причем, в отличие от Кармаля, он был большим прагматиком и трезвомыслящим рационалистом. Правда, вначале он представлялся как доктор Наджиб, но затем, поняв, что отталкивает верующих изменением своего имени, снова вернул себе привычное — Наджибулла.

К 1986 г. вооруженная оппозиция насчитывала уже 200 тыс. чел. (по другим данным — 150 тыс.). И, несмотря на то что объединенные афгано-советские вооруженные силы, действовавшие в Афганистане, достигли 400 тыс. чел. (из них советские войска — 100 тыс. солдат и офицеров), они надежно контролировали всего около 23 % территории страны.[148] Под контролем правительства оставались города и связывающие их основные автомобильные магистрали. Подавляющее большинство сельских районов контролировалось исламскими комитетами моджахедов.

А в самом Советском Союзе уже вовсю «буйствовала» перестройка — внимание общества оказалось переориентированным на внутренние проблемы, новому кремлевскому лидеру М. С. Горбачеву было уже не до Афганистана. Появились первые признаки «афганского синдрома»; стало понятно, что войска нужно выводить.

Оставлять Афганистан во главе с Б. Кармалем, проявившим себя послушным исполнителем, но неспособным руководителем, не было смысла — победа оппозиции была бы предрешена. Нужен был новый лидер НДПА и страны, который смог бы и без советских войск удержаться у власти и постепенно вывести страну из кризиса. И такой человек был найден.

4 мая 1986 г. в результате бескровного переворота бывший глава тайной полиции М. Наджибулла сменил Б. Кармаля на посту генерального секретаря НДПА. Годом позже (в ноябре 1987 г.) он был избран президентом страны на семилетний срок.