Отто Кифер - Сексуальная жизнь в Древнем Риме Страница 59

Походка – также важное умение, которым должны овладеть красивые женщины (iii, 299):

Женская поступь – немалая доля всей прелести женской,Женскою поступью нас можно привлечь и спугнуть.Вот выступает одна, развеваются складки туники,Важно заносит ступню, ловким бедром шевелит;Вот другая бредет, как румяная умбрская баба,И отмеряет шаги, ноги расставив дугой;Эта – слишком груба, а эта – изнежена слишком:Что ж, как во всем, так и здесь верная мера нужна.

Овидий придает большое значение утонченности и культурности как мужчин, так и женщин. Без сомнения, он знает, что некоторые греческие гетеры были умны и образованны, и надеется, что аналогичное достижение цивилизации появится и в Риме. Мужчинам он дает такой совет (ii, 112):

Ты приложи к красоте малую долю ума.Ведь красота – ненадежная вещь, убывает с годами:Чем протяженней она, тем ее сила слабей…Не забывай и о том, что для всякой души благотворноЗнание двух языков и благородных наук.

А женщинам такой (iii, 329):

Знай и косского строки певца, и стихи Каллимаха,Знай и хмельные слова музы теосских пиров,Знай сочиненья Сафо (что может быть их сладострастней?),И как хитрец продувной Гета дурачит отца;С пользою можно читать и тебя, наш нежный Проперций,Или же ваши стихи, Галл и любезный Тибулл,Или Варронов рассказ о том, как руно золотое,Фрикс, на горе твоей послано было сестре,Или о том, как скитался Эней, зачиная высокийРим, – знаменитей поэм не было в Риме и нет.

Наконец, он советует всем девушкам научиться пению, танцу и другим развлечениям. Но споры, брань и ссоры никогда не должны присутствовать ни в общественной жизни, ни в отношениях любовников (ii, 155):

…Это – супружества часть, в законном приданое браке,А меж любовников речь ласкова будь и мила.Вам не закон приказал сойтись к единому ложу —Силу закона иметь будет над вами Любовь.Пусть, к приятным словам склоняясь польщенной душою,Будет подруга всегда рада увидеть тебя!

Обман в любви всегда оправдан (i, 611):

С ролью влюбленного сладь, словами яви свои раны,Хитрость любую найди – пусть лишь поверит она.Это нетрудно: ведь каждая мнит, что любви она стоит;Даже и та, что дурна, верит в свою красоту.Часто бывало: притворно любя, притворщик влюблялся,Взявшись казаться таким, впрямь становился таков…Будем неверны неверным! Пускай нечестивое племя,С хитростью выйдя на нас, в свой же силок попадет.

Когда влюбленный доходит до крайнего предела, он должен отбросить стыд (i, 663):

А поцелуи? Возможно ли их не вмешивать в просьбы?Пусть не дается – а ты и с недающей бери.Ежели будет бороться и ежели скажет: «Негодный!» —Знай: не своей, а твоей хочет победы в борьбе.Только старайся о том, чтоб не ранить нежные губы,Чтобы на грубость твою дева пенять не могла.Кто, сорвав поцелуй, не сорвал и всего остального,Истинно молвлю, тому и поцелуи не впрок.Что помешало тебе достичь полноты вожделенной?Стыд? Совсем и не стыд – разве что серость твоя.Это насилье? Пускай: и насилье красавицам мило —То, что хотят они дать, нехотя лучше дадут.Силою женщину взяв, сам увидишь, что женщина радаИ что бесчестье она воспринимает как дар.Если ж она, хоть могла претерпеть, а нетронутой вышла,То под веселым лицом тайную чувствует грусть.

В другом месте Овидий говорит «любовь ненавидит ленивых» и нередко сравнивает любовь с воинской службой (напр., «Наука любви», ii, 233).

Верность его не интересует. Если женщина неверна, виноват часто мужчина (ii, 367):

Ты ее сделал изменницей, дав им и время и место,Ты ей указывал путь – и понимала она.Правда: ведь муж далеко, а гость обходительный близко,И на постели пустой страшно одной ночевать.Думай как хочешь, Атрид, а по мне, так Елена невинна:То, что покладистый муж дал ей, она приняла.

Итак, поэт не осуждает жену за измену, если ею, как и многими другими, «пренебрегали». А вот его представление о мужской морали (ii, 387):

Но не подумай, что мой приговор: «Будь верен единой», —Боже тебя сохрани! Это и в браке невмочь.

Но другие интрижки следует хранить в тайне, чтобы о них не узнала ревнивая жена (ii, 391):

И не дари подарков таких, чтобы стали приметой,И постоянного дня не отводи для измен,И, чтоб тебя не сумели застичь в знакомом приюте,Разным подругам для встреч разное место назначь.А сочиняя письмо, перечитывай каждую строчку:Женщины видят в словах больше, чем сказано в них…Сколько, однако, греха ни скрывай, всего ты не скроешь;Но и попавшись врасплох, все отрицай до конца.Будь не более ласков и льстив, чем бываешь обычно:Слишком униженный вид – тоже ведь признак вины.Но не жалей своих сил в постели – вот путь к примиренью!Что у Венеры украл, то вороти ей сполна.

В общем, мужчина всегда может примириться с женщиной, переспав с ней, какой бы бурной ни была их ссора (ii, 461):

Вволю побуйствовать дай, дай ненависть вылить воочьюИ укроти ее пыл миром на ложе утех.

Любовник не должен обращать внимание на других искателей милости своей возлюбленной. В этой связи Овидий подробно пересказывает известный миф о романе Венеры с Марсом (ii, 561). Урок, который он старается донести до читателя, – мужу бесполезно шпионить за неверной женой.

Напротив, после того, как о связи Венеры с Марсом стало всем известно, они продолжили свой роман уже совсем в открытую:

С этих-то пор что творилось в тиши, то творится открыто:Ты, Вулкан, виноват в том, что не стало стыда!

В конце второй и третьей книг поэт дает ряд серьезных советов по технике полового акта и всего, что ему предшествует. Эти строки прославили сочинение Овидия на века. Согласно современным представлениям, им место не в поэме, а в пособии по технике секса. Разумеется, мы не станем воспроизводить их в этой книге. Можно упомянуть лишь один момент (ii, 683 и далее), где Овидий заводит разговор о гомосексуализме, который для поэта «не мил», так как сексуальное удовлетворение при нем не взаимное, а одностороннее. В этом замечании видно спокойное и аморальное отношение к гомосексуализму, характерное для римских поэтов.

В нашей книге мы могли привести лишь короткие отрывки из «Науки любви». Но из них читатель может получить верное представление о том, какой эффект могла произвести эта книга в свое время, когда старая суровая мораль отступила и Август предпринимал благие, но практически неэффективные попытки ее реформировать. Овидий временами слабо пытается оправдаться, указывая, что писал свою книгу лишь для тех, кто имеет или замышляет связи с дамами легкого поведения. Однако его книга мгновенно обрела популярность и, конечно, не могла сделать брачные реформы Августа более привлекательными для римлян.

Очевидно, Овидий вскоре обнаружил, что отношение окружающих к «Науке любви» неоднозначно. В «Лекарстве от любви», его следующей работе – неприятной книге, местами вульгарной и нелепой, он говорит (361), что

Критики еще недавно нападали на мои сочинения,Считая мою музу похотливой и беспутной.

Теперь он делает вид, что такая критика, по его мнению «придирчивая», ни в малейшей степени его не затрагивает, а, наоборот, лишь заставляет больше гордиться собой. Но в целом создается впечатление, что он писал «Лекарство от любви» (по словам Риббека), испытывая известное чувство «беспокойства, уязвленного сознания». Тон поэмы чисто фривольный, временами доходящий до отвратительного фарса. Поэт весьма серьезно побуждает влюбленного придумывать телесные изъяны у своей любовницы; или ослаблять свою сексуальную потенцию, встречаясь с другими женщинами, чтобы к собственной любовнице приходить уже бессильным; или так часто заниматься с ней любовью, чтобы от этого начало тошнить… и так далее, в таком же грязном духе. Мы не собираемся продолжать рассмотрение этого омерзительного сочинения Овидия; его подробности являются скорее темой физиологии секса, чем поэзии.

Самое прелестное произведение этого многостороннего поэта – книга, которую и в наше время читают и знают во всем мире, а именно «Метаморфозы». Мы упоминаем их здесь, потому что в них представлены хотя бы отчасти эротические сюжеты, позаимствованные из греческих мифов о богах и героях. Овидий в «Метаморфозах» раскрывается как мастер быстрого и убедительного рассказа, ярких описаний и почти натуралистической точности в изображении любых вообразимых персонажей и ситуаций с идеалистической точки зрения. В нашу задачу не входит подробный разбор этого обширного сочинения, но мы приведем несколько примеров того, с каким успехом поэт перекладывает эти, в сущности, эротические сказки стихами.