Надежда Ионина - Стамбул. История. Легенды. Предания Страница 6

«Синие» и «зеленые»

Когда игры с дикими зверями сменились состязаниями колесниц, борьбой и сражениями, ров, отделявший арену от зрительских ступеней, был уничтожен. Вместо него выстроили стену, чтобы воспрепятствовать партиям Цирка кидаться друг на друга, потому что на Ипподроме нередко начинались народные мятежи, которые потом охватывали весь город. Трон самих византийских императоров часто содрогался от таких волнений, и были случаи, когда императоры по решению партий Ипподрома расставались не только с властью, но и с жизнью…

Важнейшими из партий были «синие» и «зеленые». Первые объединяли богатейших землевладельцев-аристократов, которые состояли, как правило, из старой греко-римской аристократии. Партию «зеленых» составляли богатые купцы, ростовщики и часть землевладельцев восточных провинций. Множество противоречий разделяло «синих» и «зеленых», и каждая партия хотела влиять на политику императоров. «Синие» были заинтересованы в том, чтобы государство брало меньше налогов с землевладельцев, а «зеленые» стремились уменьшить торговые пошлины и поборы. Позиции «синих» особенно крепки были в западной части (на Балканах), «зеленых» — на Востоке, где города были сильнее и богаче.

Различными были интересы партий и во внешней политике. «Зеленые» ратовали за то, чтобы императоры проводили активную политику на Востоке, завоевывали бы там новые области и надежно охраняли восточные границы. «Синие» призывали императоров вести активную политику на Западе, раздвигать западные и северные границы и надежно защищать их от «варваров». В V в. борьба партий стала особенно острой, так как правительство, постоянно нуждавшееся в деньгах, уже не могло в своей налоговой политике удовлетворять одновременно интересы и земельной знати, и торгово-ростовщической верхушки. К тому же оно было уже не настолько сильным, чтобы проводить активную внешнюю политику и на Востоке, и на Западе.

К этому времени у партий Цирка были уже свои признанные вожди и организаторы, и в борьбе каждая из них стремилась привлечь зрителей на свою сторону. Богатые вожди партий тратили огромные средства на организацию зрелищ, подкупали неимущих зрителей, чтобы те поддерживали их. Как и всякая политическая борьба того времени, она приняла религиозную форму. «Синие» выступали под знаменем официального христианского учения; их противники поддерживали монофизитство, получившее широкое распространение в восточных провинциях. Византийская церковь оказалась расколотой на два враждующих лагеря.

Не всегда мирно складывались и отношения между партиями и царской властью, вооруженные столкновения нередко происходили и при императорском дворе. Каждая из партий стремилась посадить на престол такого императора, который бы действовал в ее интересах.

«Синие» и «зеленые» являлись группировками господствующих классов, но в борьбе партий принимал участие и простой народ, который тоже был заинтересован в уменьшении поборов с ремесел и торговли. Бурными событиями для Византийской империи был отмечен и VI век. Большая часть их пришлась на царствование императора Юстиниана — человека властного, крутого и полного энергии.

«Император, который никогда не спит», — говорили о нем современники. На престол его посадила византийская знать, увидев в нем правителя, который в своем стремлении к единству империи сможет укрепить положение государства.

Как только Юстиниан вступил на престол, «синие» стали буквально терроризировать остальное население империи. Прежде всего, их высокомерие выразилось в одежде: молодые люди повсюду появлялись с бородой, они стригли переднюю часть головы и запускали волосы на затылок, подобно гуннам. К тому же они носили особые плащи с непомерно широкими рукавами у плеч и очень узкими у кистей рук. Сапоги их и панталоны тоже были чрезвычайно похожи на гуннские. В таких костюмах молодежь расхаживала по улицам и площадям столицы с оружием в руках. Вечером они нападали на прохожих (особенно на «зеленых»), отнимали у них золотые вещи и деньги, а иногда снимали и одежду. Подобные грабежи нередко заканчивались тяжелыми ранениями и даже убийствами. Власть и суды стояли на стороне «синих»; жалобы на них или вовсе не принимались, или вели к крайне невыгодным процессам для самих истцов.

Горожане боялись выйти на улицу — особенно ночью. «Зеленые» прятали свои кольца и украшения и ходили только в самой старой одежде. Даже во время богослужений в церквах происходили возмутительные преступления. Понятно, что и «зеленые» не оставались в долгу.

В честь коронации Юстиниана на 13 января 532 г. было назначено торжественное состязание на Ипподроме. В этот день к императорскому столу приглашались все военачальники, получившие высшие чины в своих отрядах. В присутствии императорского двора на них торжественно возлагали знаки примицериата (т.е. достоинства шефа). Но еще на 11 января, согласно старому обычаю, на Ипподроме должно было состояться и предварительное собрание состязавшихся партий — нечто вроде смотра в присутствии императора и государственных чиновников. На нем считалось дозволительным обращаться к императору с просьбами и жалобами, тем более что глухое брожение в партии «зеленых» к тому времени становилось все явственнее. Убийства и насилия всякого рода возросли настолько, что приобрели ужасающие размеры. И хотя императорские власти во всем обвиняли «зеленых», никто в публике не сомневался, что большая часть вины лежала на «синих».

Народная ненависть обратилась сначала против Каллоподия (начальника гвардии), который, видимо, занимал не последнее место и в полиции Константинополя. Желая выслужиться перед двором и правительственной партией, он систематически преследовал и мучил «зеленых». И до того возбудил их против себя, что они решили при первом же удобном случае пожаловаться императору[9]. Делалось это опять же на Ипподроме в присутствии всех зрителей и гостей. Возражения и отказы императора только разжигали жалобщиков, и на насмешки и оскорбления из высочайших уст они отвечали той же монетой. В пылу увлечения они порой даже вступали в спор с императором, отбрасывая в сторону не только уважение, но и простое приличие.

Едва только Юстиниан появился в своей императорской ложе, едва замолкли приветственные крики обеих партий, как «зеленые» начали свою речь: «Мы терпим несправедливость, и не в состоянии сносить ее долее. Бог видит наши страдания. Мы не решаемся назвать имена, боясь еще худшей участи». Долго еще перечисляли они свои обиды, однако император оставался глухим к их просьбам о справедливости, а потом гневно воскликнул: «Что вы пришли сюда — смотреть игры или поносить правителей?.. Если вы не замолчите, я сниму с вас головы». Председатель «синих» в свою очередь заявил, что одни только «зеленые» совершают убийства в Цирке. Перебранка между представителями партий, как водится, перешла в побоище, а потом и во всеобщий мятеж.

Император не поддался своему настроению на Ипподроме, но, возвратившись во дворец и посоветовавшись с вельможами и военачальниками, решился на уступку. Он захотел показать населению столицы, что стоит выше партий, и его карающая рука одинаково поражает провинившихся без различия их цвета. Константинопольский префект Эвдемон получил приказ совершить публичную экзекуцию над несколькими лицами, обвиненными в последних убийствах, — в их числе были представители и «зеленых», и «синих». Одни из них были осуждены на обезглавливание, другие — на повешение. Известие о столь необычном решении императора произвело настоящую сенсацию. Все спрашивали себя: неужели Юстиниан решился покарать представителей и той партии, которая считалась главной опорой трона?

Казнь была назначена на понедельник 12 января. Осужденных торжественной процессией провели через весь город в предместье Пера, где находилось лобное место. Ожидаемое зрелище привлекло много народа, среди которого были представители обеих партий. Когда палачи начали вешать осужденных (одного «синего», другого «зеленого»), то веревки оборвались, и оба они упали на землю. Согласно обычаю, это рассматривалось как знак «воли Божией», и осужденных следовало немедленно помиловать. Однако Эвдемон приказал повесить их снова, и в толпе послышались крики сострадания. Когда осужденные сорвались с виселиц во второй раз, толпа уже не могла сдерживать себя и стала требовать милости для осужденных. Палачи вынуждены были отступиться от своих жертв, и тех взяли под свое покровительство монахи соседнего монастыря Святого Конона, которые на лодке перевезли несчастных в город — в убежище Святого Лаврентия. Здесь те были в полной безопасности, так как никакая власть не могла коснуться их; они могли спокойно дожидаться помилования или найти удобный способ для бегства. Правда, последнюю возможность у них вскоре отняли — по приказанию префекта военная команда заняла все входы и выходы их убежища, и за преступниками был учрежден самый строгий надзор.