Марк Солонин - Мозгоимение: Фальшивая история Великой войны Страница 6

Второе. Есть вполне достоверный документ: «Объяснительная записка П. А. Судоплатова в Совет Министров СССР от 7 августа 1953 г.» (хранится в Архиве Президента РФ, ф. 3, оп. 24, д. 465, лл. 204–208). Под «достоверностью» документа в данном случае я понимаю исключительно и только достоверность факта существования самих пожелтевших машинописных страниц — но ни в коем случае не доказанную достоверность содержания.

Даже самый короткий рассказ о том, кто такой П. А. Судоплатов, займет половину этой главы. Поэтому ограничимся простым определением: Очень Крупный Чекист. Человек с биографией, превосходящей любой авантюрный роман. Если Судоплатов и использовал когда-нибудь выражение «сказать правду», то едва ли он понимал его так, как большинство обычных людей. «Объяснительная записка» Судоплатова появилась в рамках расследования уголовного дела Л. Берия. Для Судоплатова Лаврентий Берия был личным врагом. Правда, в конечном итоге Судоплатова в тюрьму на долгие годы отправил не Берия, а Хрущев… С учетом всех этих обстоятельств прочитаем несколько первых абзацев документа:

«Докладываю о следующем известном мне факте.

Через несколько дней после вероломного нападения фашистской Германии на СССР, примерно числа 25–27 июня 1941 года, я был вызван в служебный кабинет бывшего тогда народного комиссара внутренних дел СССР Берия. Берия сказал мне, что есть решение Советского правительства, согласно которому необходимо неофициальным путем выяснить, на каких условиях Германия согласится прекратить войну против СССР и приостановит наступление немецко-фашистских войск. Берия объяснил мне, что это решение Советского правительства имеет целью создать условия, позволяющие Советскому правительству сманеврировать и выиграть время для собирания сил. В этой связи Берия приказал мне встретиться с болгарским послом в СССР Стаменовым, который, по сведениям НКВД СССР, имел связи с немцами и был им хорошо известен (дальше в опубликованном тексте «Записки» идет многоточие. — М. С.).

Берия приказал мне поставить в беседе со Стаменовым четыре вопроса. Вопросы эти Берия перечислял, глядя в свою записную книжку, и они сводились к следующему:

1. Почему Германия, нарушив пакт о ненападении, начала войну против СССР;

2. Что Германию устроило бы, на каких условиях Германия согласна прекратить войну, что нужно для прекращения войны;

3. Устроит ли немцев передача Германии таких советских земель, как Прибалтика, Украина, Бессарабия, Буковина, Карельский перешеек;

4. Если нет, то на какие территории Германия дополнительно претендует.

Берия приказал мне, чтобы разговор со Стаменовымя вел не от имени Советского правительства, а поставил эти вопросы в процессе беседы на тему о создавшейся военной и политической обстановке и выяснил также мнение Стаменова по существу этих четырех вопросов».

Далее идет подробное изложение обстоятельств подготовки и проведения встречи, которая состоялась в ресторане «Арагви» в Москве. После этого Судоплатов пишет:

«Некоторое время продолжалось наблюдение за шифрованной перепиской Стаменова. Результатов это не дало. Однако это не исключает, что Стаменов мог сообщить об этой беседе через дипломатическую почту или дипломатическую связь тех посольств и миссий, страны которых к тому времени еще не участвовали в войне. Больше никаких указаний, связанных с этим делом или с использованием Стаменова, я не получал. Встречался ли лично Берия со Стаменовым, мне неизвестно. Мне организация подобной встречи не поручалась…»

Это — зондаж возможного мирного соглашения. Так как в тот момент Советский Союз юридически еще не был союзником Англии и США, то термин «сепаратный мир» в данном случае неуместен. Судя по известной на сей день информации, дальше осторожного зондажа дело тогда не продвинулось.

Третье. Доподлинно известно, что осенью 1941 г. Сталин шантажировал западных союзников возможностью заключения сепаратного мира с немцами. У. Черчилль в своей многотомной «Истории Второй мировой войны» приводит текст письма, которое прислал ему товарищ Сталин 3 сентября 1941 года: «Без этих двух видов помощи (речь шла о высадке англичан во Францию и о поставках в СССР 400 самолетов и 500 танков ежемесячно. — М. С.) Советский Союз либо потерпит поражение, либо будет ослаблен до того, что потеряет надолго способность оказывать помощь своим союзникам активными действиями на фронте борьбы с гитлеризмом…» Никакого другого смысла, кроме угрозы заключить сепаратный мир с Гитлером, эта фраза иметь не могла.

Четвертое. Доподлинно известно, что первая встреча «Большой тройки» (Рузвельт, Сталин, Черчилль) состоялась лишь в декабре 1943 года (в Тегеране). Получается, что два с половиной года (!!!) «союзники» союзничали, таки не заключив никакого конкретного соглашения о целях войны, задачах сторон и будущем устройстве Европы. И это очень странно. Переписка Сталина и Рузвельта, посвященная подготовке встречи «Большой тройки», опубликована давным-давно (еще в «годы застоя»). Никаких сомнений в достоверности публикации ни в США, ни в СССР не высказывалось. Так вот, из этой переписки следует, что на протяжении всего 1943 года Сталин оттягивал проведение встречи как только мог. Почему? Не был ли этот, затянувшийся на два с половиной года, фактический отказ от заключения всеобъемлющего договора с союзниками проявлением желания Сталина «держать дверь открытой» на случай заключения сепаратной сделки с Гитлером? Не знаю. И никто этого не знает, но вопросы остаются…

Глава 3

Снег в июне, или К вопросу о «еб-ной матери»

Теперь от фальсификаций, сработанных на самом примитивном, любительском уровне, перейдем к эпизоду, связанному с дискуссией вокруг «дезы», изготовленной профессионалами тайной войны.

На рубеже 80–90-х годов наших историков-публицистов, что называется, «прорвало». Галдя и толкая друг друга локтями, вчерашние труженики отдела агитации и пропаганды кинулись открывать народу глаза и разглашать Страшную Военную Тайну. Эта «страшная тайна» (смею предположить — заблаговременно подготовленная в управлении контр пропаганды более серьезной, нежели горком КПСС, конторы) сводилась, в сущности, к одному тезису — к «догмату о неготовности». С горестным всхлипыванием нам начали рассказывать о том, что великие достижения сталинской индустриализации, сверкающие блеском стали танки и застилающие небо над Красной площадью армады самолетов — это все блеф, мираж, наваждение. Что-то вроде стахановских рекордов и изобильных колхозных урожаев. А на самом деле… А на самом деле ничего-то у нас и не было. И воевать-то было нечем. Самолеты фанерные, танки «безнадежно устаревшие», ДОСы недостроенные, одна винтовка на двоих.

Была даже выпущена книжка (в целом очень неплохая, с большим количеством рассекреченных документов) с весьма характерным для того времени названием: «Скрытая правда войны» («Русская книга». М., 1992 г., сост. П. Н. Кнышевский). В частности, из приведенной в книге таблицы «Обеспеченность механизированных корпусов Красной Армии боеприпасами по состоянию на 15 июня 1941 г.» каждый интересующийся мог узнать, что «152-мм выстрелами к танковым пушкам» («снаряд» — это то, что вылетает из дула орудия; все вместе, т. е. снаряд, взрыватель, метательный заряд, называется в артиллерии «выстрелом») мехкорпуса были обеспечены в целом на 10 %, а мехкорпуса Западного Особого военного округа — на 0 %. Ноль, товарищи дорогие, голый ноль. Чем воевать? Камнями и палками? Что толку от таких мехкорпусов, если им стрелять нечем?

Страшное дело. Чтобы и впредь не оказаться в положении жертвы «мозгоимения», научитесь, уважаемый читатель, задавать ДВА ЗОЛОТЫХ ВОПРОСА:

Первый. Мало — по сравнению с чем?

Второй. Проценты — отчего?

И все у нас получится.

С кем 15 июня 1941 г. собиралась воевать Красная Армия в целом и ее мехкорпуса в частности? С марсианами? Ах, с немцами… Так давайте с немцами и сравнивать «обеспеченность 152-мм выстрелами к танковым пушкам». Само собой, 152-мм выстрелов в немецких танковых дивизиях быть не могло. В вермахте были приняты калибры 105 мм и 150 мм. Так вот, сколько 150-мм выстрелов к танковым пушкам было в вермахте по состоянию на 15 июня 1941 года? Докладываю — ноль целых, хрен десятых. Источник информации? Никакого источника в данном случае не надо. В июне 41-го на вооружении вермахта не было ни одного танка, вооруженного орудием калибра 150 мм или «хотя бы» 105-мм. Да и танки Pz-IV, вооруженные 75-мм пушкой, составляли всего лишь 14 % от общего танкового парка. И до самого конца войны серийных танков с орудиями 6-дюймового калибра в Германии не появилось. Скажу больше — в начале XXI века на вооружении бундесвера нет ни одного типа танков (прошу не путать танк с самоходным орудием), во вращающейся башне которых размещалось бы орудие калибра более 120 мм.