Владимир Бойко - Трагедии Северного Подплава Страница 6

Дважды (13 сентября и 2 октября) в Линахамари совершала прорывы подводная лодка М-171 (командир капитан-лейтенант В.Г.Стариков). К сожалению, оба прорыва успеха не принесли: в первом случае транспортов в гавани не оказалось, во втором — выпущенные торпеды в цель не попали. Кроме того, при втором прорыве подводная лодка наткнулась на противолодочную сеть и подверглась преследованию вражеских кораблей, ей с большим трудом удалось выйти из гавани.

26 сентября в Линахамари снова проникла подводная лодка М-174. На этот раз ей удалось потопить транспорт противника. Однако в момент залпа лодка подвсплыла, ее рубка показалась на поверхности и М-174 была обнаружена. По ней был открыт огонь с береговой батареи, высланы для преследования катера. Предполагая, что катера будут бомбить лодку в средней части залива, командир поспешил подойти ближе к берегу. Маневр оказался удачным, бомбы сбрасывались по оси фарватера. Лодка же, получив лишь легкие повреждения, благополучно возвратилась в базу.

В общей сложности в кампанию 1941 года подводные лодки Северного флота совершили девять прорывов в порты и базы противника, из них семь — с выпуском торпед.

Оценивая подобные действия, особенно такие, как прорыв в Линахамари, следует прежде всего отметить, что они были сопряжены со значительным риском и требовали от командиров подводных лодок и всего личного состава большой смелости, выдержки, мастерства. Вместе с тем успех гарантировался далеко не во всех случаях. Опыт показал, что прорывы могли быть эффективны только в самом начале войны, когда противник еще не успел организовать надежную оборону пунктов стоянки. Позже, когда входы в гавани и порты оказались закрыты боновыми и сетевыми заграждениями, прорывы стали неоправданно опасными и командованию пришлось их запретить.

Характерно, что случаи проникновения подводных лодок на рейды и в гавани противника в основном носили инициативный характер. Они выполнялись по решению командиров подводных лодок и обусловливались слабой напряженностью на коммуникациях противника в первые месяцы войны.

К сентябрю 1941 года в связи с провалом «молниеносных» военных действий противника на Севере морские коммуникации несколько оживились. Подводные лодки чаще стали встречать суда противника, а 12 сентября подводная лодка Щ-422 (командир капитан-лейтенант А.К.Малышев) в торпедной атаке потопила транспорт противника. Поход Щ-422, отмеченный боевым применением подводной лодкой торпедного оружия, с достаточной убедительностью показал низкую эффективность стрельбы одиночными торпедами. В предвоенные годы у нас главным образом отрабатывалась стрельба одиночными торпедами. Считалось, что чем больше будет торпедных атак, тем большего успеха добьется подводная лодка. Исходя из этого, командиры подводных лодок стремились экономить торпеды. Аналогичным образом действовал и командир Щ-422. В итоге за двадцатипятисуточный поход экипаж, выполнив шесть торпедных атак, потопил всего один транспорт.

Почти одновременно с Щ-422 и недалеко от нее действовала подводная лодка Д-3 (командир капитан-лейтенант Ф.В.Константинов, на борту командир дивизиона капитан 2 ранга И.А.Колышкин). Результат этой лодки оказался более значительным: выполнив пять торпедных атак, она потопила четыре транспорта. Основой успеха стал примененный командиром Д-3 тактический прием — стрельба двумя-тремя торпедами с временными интервалами. При таком способе перекрывались ошибки в определении элементов движения цели и одна из торпед, выпущенных последовательно, почти обязательно попадала в нее. Какого-либо переоборудования лодки не требовалось. Командир должен был лишь правильно выбрать угол упреждения и соответствующий временной интервал. Благодаря простоте и эффективности новый способ стрельбы быстро получил распространение на флоте.

В 1943 году, когда для ВМФ был разработан прибор, позволявший вводить угол растворения торпед, стал возможным способ стрельбы многоторпедными залпами «веером». При этом решалась та же задача, что и при стрельбе с временными интервалами, но с большим эффектом.

В следующем боевом походе Д-3 вновь продемонстрировала высокую эффективность стрельбы несколькими торпедами с временными интервалами. На этот раз командиром подводной лодки был назначен только что окончивший военно-морскую академию капитан-лейтенант М.А.Бибеев. На лодке, как и в предыдущем походе, находился командир дивизиона И.А.Колышкин. Особенностью торпедной стрельбы в этом походе стало применение подводной лодкой трех— и четырехторпедных залпов.

Атака со стрельбой четырьмя торпедами была выполнена 5 декабря. В этот день Д-3 вела поиск противника в Конге-фьорде. Видимость в перископ была плохая, снежные заряды мешали наблюдению. И все же вахтенный офицер капитан-лейтенант А.М.Каутский обнаружил силуэт транспорта. Дистанция до транспорта была около 30 кабельтовых. Командир лодки начал маневрирование для выхода в торпедную атаку. Вскоре заметили второй транспорт, шедший в кильватер первому, и поблизости от него — миноносец охранения. Лодка беспрепятственно сближалась с целью до очередного подъема перископа, когда командир вдруг обнаружил, что корабль повернул в сторону лодки. Положение стало опасным: если миноносец действительно обнаружил лодку и пошел в атаку, то очень скоро он начнет сбрасывать глубинные бомбы, а до цели еще далеко. Бибеев приказал увеличить глубину погружения, дать полный ход и лечь на параллельный с транспортом курс. Выполнив такой маневр, лодка уходила с курса миноносца и вместе с тем удерживала дистанцию, т. е. сохраняла возможность выхода в торпедную атаку. Пройдя новым курсом 20 минут, Д-3 всплыла на перископную глубину. Миноносец сменил свою позицию и оказался в голове конвоя. Командир развернул лодку почти на 90° вправо и с дистанции 8 кабельтов произвел стрельбу по транспорту четырьмя торпедами с 10-секундным временным интервалом. Результат залпа увидеть не пришлось: из-за снежного заряда видимость упала до нуля, и транспорты скрылись из виду. На лодке слышали звук, похожий на взрыв торпеды. Через полчаса видимость несколько улучшилась. Командиру удалось рассмотреть тонущий транспорт и маневрирующий возле него миноносец. Лодка ушла на глубину, а когда вновь всплыла под перископ, Бибеев увидел на поверхности лишь мачту, трубу и часть кормовой надстройки атакованного транспорта. Вскоре судно совсем исчезло под водой.

На следующий день в районе Лаксе-фьорда Д-3 вновь обнаружила транспорт противника, следовавший в охранении тральщика. Начался маневр сближения. Когда дистанция сократилась почти до залповой, тральщик вдруг повернул на подводную лодку. Ситуация, казалось бы, складывалась аналогично предыдущей. Однако на этот раз командир действовал иначе. Он продолжил атаку, не меняя курса. Это было связано с риском, но изменить курс — значило упустить цель. Выждав необходимое время, командир дал залп тремя торпедами с 10-секундным временным интервалом. После этого лодка ушла на глубину. Когда глубиномер показывал 20 метров, услышали взрыв торпеды. Как выяснилось впоследствии, Д-3 потопила очень крупный танкер противника.

В действиях командира Д-3 много поучительного. Во время атаки Бибеев действовал смело, инициативно, используя все возможности для успешного выполнения боевой задачи. В основе его решений, всегда разнообразных, лежали логика и точный расчет. Бибеев применил новаторский прием. Достигнутый лодкой успех подтвердил эффективность нового метода торпедной стрельбы, который с начала 1942 года стал основным на Северном флоте, а впоследствии получил широкое распространение на других флотах. Стрельба одиночными торпедами стала выполняться лишь малыми подводными лодками, имевшими всего две торпеды.

С учетом опыта первых месяцев войны в октябре 1941 года в организации боевого использования подводных лодок Северного флота были проведены некоторые изменения: размеры позиций увеличены, разграничительные полосы в прибрежной части ликвидированы, командиры лодок получили право выходить в процессе атаки за пределы позиций. Это означало переход к использованию подводных лодок методом крейсерства, в связи с чем эффективность поиска противника повысилась.

2 ноября 1941 года подводная лодка Щ-421 (командир капитан 3 ранга Н.А.Лунин), прибыв в район о. Сёрё, приступила к поиску транспортов. Пользуясь малой видимостью (дождь, туман), лодка в надводном положении проникла через пролив Фуглёсунд (западнее о. Арнё) в район

Осмотрев акваторию близ островов Ваннё и Арнё, командир ничего не заметил. Однако, перейдя в восточную часть фьорда, он обнаружил там тяжело груженный вражеский транспорт. Обстановка не позволяла атаковать цель с носовых курсовых углов, поэтому Лунин развернул лодку и с дистанции 7–8 кабельтов выпустил из кормового аппарата одну торпеду. Транспорт затонул.