Андрей Низовский - Загадки антропологии. Страница 6

Отрезвление наступило лишь четыре десятилетия спустя. В 1950 году останки «пилтдаунского человека» были повторно исследованы с использованием методики определения возраста костей на основании содержащегося в них фтора, разработанной в 1940-х годах британским антропологом Кеннетом Окли. Результаты исследования неожиданно показали, что кости эоантропа отнюдь не такие древние, как это считалось с самого начала. Во всяком случае, ни о каком плейстоцене речи быть не может. Заинтересовавшись этими выводами, Джозеф Вейнер, анатом из Оксфорда, принялся заново изучать череп «пилтдаунского человека». В 1953 году он выступил с сенсационным заявлением, что челюсть эоантропа в действительности принадлежит обезьяне, но была кем-то искусственно изменена и реконструирована.

Сообщение Вейнера всколыхнуло научный мир. Тогдашнее светило антропологии Кеннет Окли обратился в Музей естественной истории с просьбой о проведении полного исследования останков «пилтдаунского человека». В результате многочисленных физико-химических анализов было установлено, что кости «человека рассвета» в действительности представляют собой искусно сделанный муляж. Черепные кости, несомненно, принадлежали человеку, причем не ископаемому, а вполне современному, а нижняя челюсть — обезьяне-орангутангу. Более того в эту челюсть был вставлен зуб, взятый… из верхней челюсти той же обезьяны! Что касается возраста человеческих останков, то он не превышал одной тысячи лет, и скорее всего кости были взяты из какого-то средневекового погребения…

Любой нормальный человек, уличенный в подобной фальсификации, сгорел бы со стыда, но скотина, как известно, стыда не испытывает. На протяжении сорока лет преднамеренно сбитые с толку палеоантропологи пребывали в полной уверенности, что перед ними — то самое «недостающее звено», факт существования которого вытекает из теории Дарвина. Между тем в Южной Африке и других местах были сделаны многочисленные находки, ясно говорящие о том, что эволюционное развитие человека, если оно и имело место, происходило совершенно не так, как это вытекало из находки останков «пилтдаунского человека». Научное сообщество было целенаправленно введено в заблуждение группой лиц, ради обоснования своих взглядов прибегнувших к элементарному мошенничеству.

Нет никаких сомнений в том, что в число мошенников входил Чарлз Доусон. Но он не имел достаточных научных знаний, чтобы сделать это в одиночку. Вместе с ним действовал как минимум еще один человек, хорошо знавший анатомию и находившийся в курсе проблем палеонатропологии. Практически наверняка этот человек руководил действиями Доусона. Кто же это мог быть?

В 1950-х годах, когда мошенничество раскрылось, было проведено расследование обстоятельств появления подделки. В числе возможных членов группы мошенников назывались имена бывшего директора Британского музея Эдвина Рея Ланкастера, палеонтолога Тейяра де Шардена, профессора анатомии Графтона Эллиота Смита, профессора геологии Уильяма Солласа, сотрудника Британского музея естествознания Артура Смита Вудворда и некоторых других лиц, которые были вовлечены в историю с останками «пилтдаунского человека» еще до публичного заявления об их существовании. Чаще других называют имя археолога Артура Кейта. Однако достаточных доказательств, позволяющих однозначно указать на тех или иных персонажей, не выявлено. Виновные так и унесли свой секрет в могилу. Что касается мотивов фальсификации, то они могли быть самыми разными: от простого розыгрыша до стремления к славе, но на первое место, конечно, следует поставить стремление поддержать «весомым доказательством» шаткую теорию эволюции.

Другой доказанный обман — история с так называемым «человеком из Небраски». Останки этого ископаемого человека были обнаружены в штате Небраска (США) в 1922 году мистером Гарольдом Куком, и его находка, как принято в таких случаях, была немедленно широко разрекламирована во всех средствах массовой информации как свидетельство раннего обитания ископаемых гоминидов в Америке. Предполагалось, что они жили приблизительно миллион лет назад. Газета «Illustrated London News» разразились обширной статьей по поводу этого открытия, сопроводив ее рисунками, реконструирующими облик обезьяноподобных существ из Небраски — самца и самки. На протяжении нескольких лет находка этого нового, ранее неизвестного антропоида, получившего название гесперопитек Гарольда Кука (Hesperopithecus haroldcookii), широко обсуждалась в научных кругах.

Но что же нашел мистер Кук? Неужели целый скелет ископаемого гоминида? Нет. Череп? Нет. Челюсть с зубами? Нет. Мистер Кук нашёл… всего-навсего один-единственный зуб! И из этого зуба немедленно «вырос» целый отряд ископаемых гоминидов, будто бы имевших отношение к современному человеку!

Впоследствии было обнаружено, что этот зуб вообще принадлежал не человеку, даже не примату, а… дикой свинье — пекари. И высосанный из пальца, а точнее сказать, из зуба, гесперопитек, которого справедливей было бы назвать «свинопитеком», бесславно канул в Лету… Все эти истории с «пилтдаунским человеком», «гесперопитеком» и другими фальшивками по сей день бросают тень и на другие открытия палеоантропологов: «Единожды солгав, кто тебе поверит?»

За неандертальцем издавна закрепилась скверная репутация. Каких только эпитетов — «обезьяноподобный троглодит», «пещерный человек», «тупой варвар» — не было высказано в его адрес начиная с 1856 года, когда в долине Неандерталь, расположенной в окрестностях Дюссельдорфа (Германия) в пещере, заполненной илистыми отложениями, был обнаружен первый скелет этого родственника современного человека. Родственника, надо заметить, во многом загадочного, ибо неандерталец не спешит раскрывать свои тайны. А вопросов к нему за полтора столетия у ученых накопилось немало.

Неандертальца принято считать воплощением дикости

Само открытие неандертальского человека связано с довольно туманными обстоятельствами, в результате чего несчастному «троглодиту» пришлось почти полвека отстаивать свое «право на жизнь». Еще в 1848 году На территории Гибралтарской крепости во время строительных работ был найден череп древнего человека. Рабочие отдали череп одному из офицеров гарнизона — капитану Флинту, который впоследствии передал находку ученым. Однако истинное значение этого открытия было понято гораздо позже. Ученый мир вернулся к гибралтарскому черепу уже в те годы, когда научные споры бушевали вокруг другой знаменитой находки — останков, обнаруженных в долине Неандерталь.

Слава первооткрывателя неандертальского человека закрепилась за немецким естествоиспытателем Иоганном Карлом Фульроттом (1803–1877), хотя на самом деле останки были найдены рабочими каменоломни, действовавшей в долине Неандерталь. Не придав им никакого значения, рабочие выкинули кости в отвал, где на них и наткнулся Фульротт. Находка сразу вызвала в научном мире колоссальный интерес и, подобно другим великим открытиям, сперва получила неоднозначную трактовку. Скелет неандертальца пытались приписать доиндоевропейским обитателям здешних мест, жившим в долине Неандерталь до прихода кельтов, а одно из светил науки той поры, немецкий анатом и антрополог Рудольф фон Вирхов, заявил, что череп принадлежит душевно неполноценному человеку современного типа — об этом, по его мнению, свидетельствовали изменения на костях.

Лишь немногие ученые сумели сразу понять значение открытия. Споры продолжались несколько лет, и только после того, как начали находить все новые черепа и кости с теми же характерными признаками, стало ясно, что речь идет о ближайшем родственнике современного человека. Долгое время неандертальца даже называли нашим предком. Потом на смену этому утверждению пришло мнение, что неандерталец — подвид вида Homo sapiens, и в отличие от современного человека — Homo sapiens sapiens («человек разумный разумный») его стали именовать Homo sapiens neanderthalensis («человек разумный неандертальский»). Сегодня и это не соответствует истине: установлено, что неандерталец — вполне самостоятельный вид рода Homo.

Свет на взаимоотношения неандертальца и современного человека пролили сравнительные исследования ДНК. Потребовалось пять месяцев кропотливой работы, чтобы извлечь 379-нуклеотидный фрагмент из контрольной области митохондриальной ДНК неандертальца. Этот фрагмент сравнивался с митохондриальной ДНК тысячи шестисот ныне живущих людей — представителей самых разных рас и народов (в их числе были канадские индейцы, эскимосы, полинезийцы, африканцы, азиаты и европейцы), а ДНК этих людей — между собой. Оказалось, что каждый из этих тысячи шестисот современных людей имеет по крайней мере 371 общий нуклеотид из 379; максимальное отклонение составило лишь 8 единиц. В то же время ДНК неадертальца имела в среднем 352 совпадающих с ДНК современных людей нуклеотида — отклонение составило 27 единиц. На основе результатов этих исследований ученые пришли к выводу, что Homo sapiens sapiens и неандерталец, вероятно, разошлись друг с другом не менее 550–690 тысяч лет назад (если считать, что оба вида происходят от общего предка). В то же время разделение рас современных людей от общего предка произошло 150–200 тысяч лет назад. Таким образом, неандертальцы были скорее совершенно отдельной от современных людей разновидностью и говорить следует не о подвиде Homo sapiens neanderthalensis, а о вполне самостоятельном виде Homo neanderthalensis («человек неандертальский»). Более того: на определенном историческом отрезке неандерталец и наш прямой предок кроманьонец существовали бок о бок! И, наконец, ещё одно открытие — и внутри неандертальского вида существовали значительные различия.