Жанна Долгополова - Чтобы мир знал и помнил. Сборник статей и рецензий Страница 6

В этой новой роли Лемкин много времени проводил в Англии и Европе. Летом 1946 года он оказался в Германии, в составе группы, инспектирующей военные суды, побывал в лагерях для перемещенных лиц, собрал новые доказательства геноцида (такие как похищение детей, насильственное предотвращение деторождения). В августе 1946 года он выступил на конференции международной ассоциации юристов в Кембридже с докладом о необходимости вписать преступление геноцида в международное право. Встретили его предложение так же безучастно, как и на мадридской конференции в 1933 году. В сентябре 1946 года Лемкин присутствовал в Париже на подписании мирного договора между державами-победительницами и странами-сателлитами гитлеровской коалиции, где вновь предлагал ввести в договор положение о том, что устроители геноцида в каждой отдельно взятой стране должны нести ответственность в рамках криминального законодательства этой страны. Присутствующие смотрели на него как на помеху, а американский представитель сказал ему по-свойски: «Вы, что, газет не читаете? Мы тут и без геноцида от советских осатанели».

У Лемкина оставалась еще надежда на Нюрнбергский процесс (начался 20 ноября 1945 года), где в выступлениях американских и британских государственных обвинителей не раз говорилось о «геноциде». Но Нюрнбергский трибунал действовал на основании лондонского постановления, подписанного СССР, Британией и США в день победы над Германией, оговаривавшего, как вести послевоенный суд над военными преступниками и какие международные законы к ним применять. Соответственно, Нюрнбергский трибунал вынес приговоры за: 1) военные преступления, 2) преступления против мира и 3) преступления против человечества, а именно «убийства, уничтожение, порабощение, депортацию и другие бесчеловечные акты против гражданского населения, совершенные до или во время войны, а также преследования на политической, расовой или религиозной основе». О геноциде в приговоре не упоминалось – этой концепции еще не было в международном законодательстве.

Такой исход Лемкина огорчил, и, вернувшись в Вашингтон, он принял решение: самому представить геноцид на рассмотрение ООН. В октябре 1946 года ООН исполнился всего год жизни, организация находилась в процессе роста и формирования и была готова услышать многих о том, как обеспечить сотрудничество в разрешении международных проблем экономического, социального, культурного и гуманитарного характера. Лемкин получил на службе двухмесячный отпуск без сохранения содержания, запаковал экземпляры книги «Правление…» и оттиски своих статей «Геноцид» и «Геноцид – современное преступление» и вернулся в Нью-Йорк.

В ООН его принял один из ассистентов генерального секретаря, предложение выслушал с интересом, пригласил расположиться в гостиной, куда меж делами заходили делегаты и время от времени набегали журналисты, обещал «секретарскую» помощь – машинопись, копирование и т. п.; напомнил, что до заседания Генеральной Ассамблеи осталось пять дней, и пожелал успехов. Лемкин занял «стратегический» пост в гостиной и кому мог говорил и говорил о геноциде. Позднее директор Комиссии по правам человека ООН вспоминал о Лемкине: «Никогда в истории ООН никто индивидуально не вел подобную обработку делегатов ООН. Его можно было встретить повсюду… и по всеобщему наблюдению, он пользовался такими привилегиями, которых никогда не бывало у частных лиц». Лемкин хотя и разговаривал со всеми, но спонсоров искал не среди европейских стран, а в странах Латинской Америки и далекой Индии. В итоге спонсором предложения о геноциде выступила делегация Кубы, а коспонсором – делегация Индии при массовой поддержке большинства стран. 11 декабря 1946 года Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию 96(1), в которой геноцид был объявлен международным преступлением, и просила юридический отдел ООН подготовить развернутый проект конвенции о предупреждении геноцида к следующей сессии Генеральной Ассамблеи.

Рафаэль Лемкин, удовлетворенный таким началом, вернулся в Вашингтон к своим служебным обязанностям в министерстве обороны. Но опасения, что в его отсутствие проект о запрещении геноцида будет составлен не так, толкнули его на решительный шаг: в середине 1947 года он уволился из министерства, вернулся в Нью-Йорк и следующие десять месяцев, кочуя по знакомым, перебиваясь с хлеба на воду, не просто был рядом со своим детищем, но принимал активное участие в его развитии. В мае 1947 года генеральный секретарь ООН Трюгве Хальвдан Ли (норвежец) пригласил Лемкина и двух других юристов-международников, профессора Доннедье де Вабра из Франции и профессора Веспасиана Пелла из Румынии, подготовить текст конвенции о геноциде. Все трое были знакомы с 1930-х годов, более того, Рафаэль Лемкин считал их своими наставниками, но совместная работа в Нью-Йорке давалась всем с большим трудом. Обоюдным было только решение переписать основной материал о геноциде из книги и статей Лемкина на эту тему. В остальном согласия не было. Например, Рафаэль Лемкин хотел включить в проект, кроме физического геноцида, еще и культурный геноцид (то есть уничтожение или похищение книг, культурных и религиозных ценностей, уничтожение национальной интеллигенции, запрет на употребление родного языка, изъятие детей из преследуемой группы и передача их в другие группы населения), де Вабр и Пелла не принимали этой концепции и оставляли решение за Генеральной Ассамблеей. Лемкин, в свою очередь, возражал против идеи «геноцид политических групп» на том основании, что политические группы не имеют того постоянства и преемственности, как расовые, национальные и религиозные группы.

3 марта 1948 года в экономическом и социальном совете ООН состоялось первое слушание рабочего варианта конвенции о геноциде, на котором большинством голосов убрали из текста «культурный геноцид» и добавили «геноцид политических групп». Кроме того, поручили специальной комиссии собрать комментарии всех стран-участниц ООН к черновику конвенции и к следующим слушаниям подготовить ее беловик. Десять месяцев спустя, 9 декабря 1948 года, на пленарном заседании в Париже Генеральная Ассамблея ООН утвердила «Конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него» и предложила ее всем странам-участницам ООН для подписания и ратификации или присоединения. К октябрю 1950 года двадцать стран, подписавших конвенцию, ее ратифицировали,[9] и 12 января 1951 года она вступила в силу. В ней говорилось, в частности, следующее:

Статья I: Договаривающиеся стороны подтверждают, что геноцид, независимо от того, совершается ли он в мирное или военное время, является преступлением, которое нарушает нормы международного права и против которого они обязуются принимать меры предупреждения и карать за его совершение.

Статья II: В настоящей Конвенции под геноцидом понимаются следующие действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:

(а) убийство членов такой группы;

(b) причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;

(с) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;

(d) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы;

(e) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую.

Статья III: Наказуемы следующие деяния:

(а) геноцид;

(b) заговор с целью совершения геноцида;

(с) прямое и публичное подстрекательство к совершению геноцида;

(d) покушение на совершение геноцида;

(е) соучастие в геноциде.

Статья IV: Лица, совершающие геноцид или какие-либо другие из перечисленных в статье III деяний, подлежат наказанию, независимо от того, являются ли они ответственными по конституции правителями, должностными или частными лицами.

Статья V: Для введения в силу положений настоящей Конвенции договаривающиеся стороны обязуются провести необходимое законодательство, каждая в соответствии со своей конституционной процедурой, и, в частности, предусмотреть эффективные меры наказания лиц, виновных в совершении геноцида или других упомянутых в статье III преступлений.

Статья VI: Лица, обвиняемые в совершении геноцида или других перечисленных в статье III деяний, должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого было совершено это деяние, или таким международным уголовным судом, который может иметь юрисдикцию в отношении сторон настоящей Конвенции, признавших юрисдикцию такого суда.[10]

Все делегаты ООН помнили, что «совершенно неофициальное лицо» Рафаэль Лемкин был инициатором и неуемным двигателем этой конвенции. Куба вручила ему в 1950 году высшую награду страны – крест Карлоса Мануэль де Сеспедеса; конгресс американских евреев присудил ему в 1951 году премию Стефана Вайза; ФРГ наградила его в 1955 году орденом «За высокие заслуги»; коллеги-юристы в 1950, 1951, 1952, 1955 годах выдвигали его кандидатуру на Нобелевскую премию мира. Меньше всех радовался победе сам Лемкин. Он был в отчаянии от того, что американский Сенат отказывался ратифицировать Конвенцию, хорошо понимая, что без участия США она останется безжизненной. И оказался прав: США ратифицировали Конвенцию в 1988 году, и только в 1990-е годы она стала применяться на практике: суд над устроителями геноцида хорватов и мусульман в Югославии и тутси в Руанде.