Олег Мороз - Как Зюганов не стал президентом Страница 6

Откликнулся также министр обороны Павел Грачев. «Я подчиняюсь непосредственно президенту, – сказал он. – А с премьер-министром решаю лишь военно-экономические вопросы».

Чудны дела твои, Господи! Бывает, конечно, один журналист что-то не расслышит. Или с умыслом переврет. Раззвонит по всему свету. Ну, с двоими, с троими такое может случиться… Но чтобы все разом не так расслышали, не так поняли?..

Нет, здесь, конечно, другое. Словно бы испугавшись сделанного шага – передачи премьеру части полномочий, – поддавшись, видимо, чьему-то отговору («Да что ж вы делаете, Борис Николаевич! Да нешто так можно – взять и своими же руками отдать власть!»), Ельцин резко дал задний ход. И все разом завертелось в обратную сторону.

В эти дни – в дни болезни Ельцина – все внимание Запада вновь привлечено к фигуре Черномырдина, который, несмотря ни на что, рассматривается как ельцинский преемник. Газеты публикуют его фотографии, послужной список, на все лады расписывают его деятельность, дают оценки. Оценки эти – главным образом положительные. Черномырдин воспринимается на Западе как надежный, предсказуемый деятель, прагматик, человек умеренно-демократических взглядов. «Коммунист, ставший капиталистом» – так озаглавлена статья о нем, опубликованная в лондонской «Таймс».

Соответственно, Ельцину настоятельно советуют не слишком тянуть с передачей власти премьеру, а президентскому окружению – не мешать президенту в этом. «Без деятельного президента Россия топчется на месте, – пишет швейцарский еженедельник «Вельтвохе». – Андрей Козырев практически отстранен от дел. Переговоры по чеченской проблеме зашли в тупик… Чем дольше вокруг Ельцина будет вакуум и чем дольше останется открытым вопрос о его президентстве, тем больше угроза возникновения в России полного хаоса. Расчетливым чиновникам из аппарата президента следовало бы понять это». «Думаю, для России было бы лучше, если бы в соответствии с Конституцией Черномырдин стал исполнять обязанности президента вплоть до президентских выборов, – считает американский историк и социолог Роберт Такер. – При этом положение в стране стало бы более определенным, а Россия укрепила бы демократическую систему правления. Если за эти несколько месяцев Черномырдин укрепит свою власть и свой авторитет, шанс избрания его в 1996 году на пост президента станет довольно высоким».

Пожалуй, такой поддержкой Запада пользовался в свое время только Горбачев… Ну, еще в какие-то периоды сам Ельцин… Гайдар… В общем-то ни в первом, ни во втором, ни в третьем – при всей несхожести этих людей – Запад не ошибся, достаточно высоко оценив их приверженность идеям демократии и реформ. Значит ли это, что и в случае с Черномырдиным ошибка исключена?

Боюсь, что нынешнего российского премьера Запад оценивает не вполне адекватно.

Конечно, может оказаться и так, что он, случись ему занять место Ельцина, оправдает эти оценки. Но все может повернуться и совсем по-другому…

Не станем забывать: нынешний Черномырдин как государственная, политическая фигура – это стопроцентная ТЕНЬ ЕЛЬЦИНА. И никто сейчас не может сказать, каким он будет, обретя полную самостоятельность.

Генетически Черномырдин – «красный хозяйственник», «красный директор». Став три года назад председателем правительства, он попытался действовать в соответствии с этой своей природой. Мы ведь помним первые его шаги – гигантские госкредиты родному ТЭКу, постановление о регулировании цен… Помним его первые декларации – о том, что он за рынок, но против базара. Или что для стабилизации экономики вовсе не обязательно делать упор на монетаристские методы… Всякий раз, когда в подобных нелепостях Черномырдин заходил чересчур далеко, сохранившиеся еще в правительстве компетентные люди – реформаторы бежали с челобитной к президенту, после чего следовал суровый окрик Ельцина, адресованный премьеру, понуждавший его наступать на горло собственной песне и покорно становиться в кильватер флагманскому кораблю.

Уже на посту председателя правительства Черномырдину пришлось засесть за парту. По воспоминаниям бывшего министра финансов Бориса Федорова, понадобилось, по крайней мере, полгода, чтобы премьер стал более или менее уверенно ориентироваться в азах рыночной экономики.

Однако полноценно продолжить реформы Гайдара, развернуть их, как это задумывал его предшественник на посту главы правительства, Черномырдин, естественно, так и не сумел. Двигался по реформаторской тропе неуверенно, на ощупь, зигзагами… Не оказался он также в состоянии накренить в социальную сторону проводимые в стране перемены, чего требовала вся страна и что сделать было уже не так трудно, как в 1992 году… Не смог притормозить падение жизненного уровня… Допустил новый беспредел неплатежей…

Разумеется, никто, кроме самого Черномырдина, не сможет передать его самоощущение во время этого зигзагообразного движения. Никто не скажет, какие муки адовы он при этом испытывал. Никто не ответит на вопрос: не было ли наивысшим его желанием поскорее покончить с этим малопонятным для него петлянием, поскорее вернуться на такую родную и привычную дорогу административных, хозяйственных хлопот? Соответственно, никто не сможет сейчас дать гарантии, что глубинная генетическая сущность этого человека, в случае если он станет президентом, не возобладает. Особенно учитывая поднимающуюся нынче красную волну. Как раз больше вероятия, что «красный директор» постарается эту волну использовать, чтобы взлететь еще выше на ее гребне. В конце концов главная его жизненная привязанность – «Газпром» – останется процветающим при любом режиме – и при белом, и при красном, – покуда сохранится газ в российских недрах. Так что, не исключено, в какой-нибудь из газет однажды может появиться статья «Капиталист, ставший опять коммунистом»…

Как бы мы ни ругали Ельцина, ясно: даже будучи очень больным, даже став, не дай Бог, полупарализованным, он останется гарантом какой-никакой демократии, каких-никаких реформ. О Черномырдине такого твердо не скажешь.

И все же у главы государства в самом деле должен быть преемник. И должна быть полная прозрачность в механизме наследования власти при пожарных обстоятельствах.

После предыдущего сердечного приступа, случившегося с Ельциным в июле, много было разговоров на эту тему. Вроде бы все согласились: срочно нужен регламент передачи властных полномочий временно исполняющему обязанности президента. Одной лишь конституционной формулы, что в случае недееспособности президента его функции временно, в течение трех месяцев, исполняет председатель правительства, явно недостаточно. Каковы критерии недееспособности? Кто ее определяет? Должна ли передача полномочий быть обязательно необратимой, или по окончании болезни все можно переиграть в обратную сторону (собственно говоря, это ведь и предполагалось сделать, после того как Ельцин оправится от недуга)? Увы, разговоры о регламенте так и остались разговорами. Ничего сделано не было. И вот новый приступ… Снова та же мельтешня. Тот же страх потерять власть… А что впереди?

Спрашиваю того же знакомого кардиолога, не может ли вскорости последовать очередное обострение, не окажется ли оно роковым. Ответ: роковым вполне мог стать уже этот приступ, хотя в целом прогноз не обязательно должен быть мрачным. Ишемия – болезнь загадочная. Ею, бывает, болеют очень долго. Все может стабилизироваться…

8 ноября CNN со ссылкой на ЦРУ сообщило, что Ельцину для излечения требуется операция за рубежом. Забавно было наблюдать, как предупреждению американского «шпионского ведомства» решили противопоставить личные впечатления первого вице-премьера Олега Сосковца и нацминистра Вячеслава Михайлова, посетивших Ельцина соответственно 6 и 8 ноября и нашедших, что он «в хорошей форме». По старой советской привычке Сосковец даже назвал сообщение ЦРУ провокацией.

К этому времени – к середине прошлой недели – кампания бодрячества в оценке состояния президента уже взгромоздилась на привычные накатанные рельсы и ходко покатилась по ним.

Однако болезнь есть болезнь. Она равнодушна к словесам придворных льстецов и подхалимов. Мы слышали: имеются два варианта развития событий. О благоприятном пока умолчим. Подумаем о неблагоприятном…

Ощущение такое, что сегодня в окружении президента существуют две фракции. Одна вполне отдает себе отчет, что по мере ухудшения здоровья Ельцина надо освобождать его от части обязанностей – не только ради него самого, но и ради страны, которой он призван руководить. Другая группа «ближних бояр», напротив, намерена стоять до конца, никому не уступая ни грана властных полномочий. Если верх возьмет вторая, последствия могут быть плачевными. Может возникнуть традиционная советская ситуация – закулисное правление от имени недееспособного вождя.