Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1 - Петр Александрович Дружинин Страница 6

(в 1932–1936 гг. секретарь Оргкомитета ССП СССР и заведующий сектором художественной литературы Отдела партийной пропаганды и агитации ЦК ВКП(б)). 15 июня 1938 г. в том же журнале «Большевик» вышла в свет его статья под нейтральным заглавием «Русская культура», однако она символично начиналась словами: «Русский народ – великий народ». Эта статья, подобно другим текстам этого тенденциозного литературного критика, выдает и неудовлетворенные амбиции самого Кирпотина, который претендовал на лавры идеолога в области литературы:

«Неизбежное торжество социализма во всем мире подготовлено всей предшествующей историей человечества. Триумф учения Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина в нашей стране – воплощение в жизнь мечты лучших умов всех прошлых поколений, в том числе и лучших людей прошлой культуры русского народа. Русский народ уже в начале своей исторической жизни проявил высокие гражданские доблести и замечательную творческую энергию. Во времена феодальной раздробленности среди русского народа жило сознание национального единства. Летопись повествует об истории “русской земли”, ставя понятие национального единства и национальный патриотизм выше антагонизма уделов. Русский народ населял территорию, веками подвергавшуюся нападениям воинственных кочевников. Воодушевлением в борьбе за единство русского народа, против врагов-иноземцев рождено “Слово о полку Игореве” ‹…›.

То, что было не под силу даже гигантской и всевластной энергии Петра I, сделал гениальный русский ученый, крестьянский сын Михайло Ломоносов. ‹…› Ломоносов впервые сделал русский язык языком науки и литературы. В этом он является гениальным предшественником Пушкина. В среде, смотревшей на родной язык как на язык варваров, Ломоносов с истинно патриотической гордостью доказывает теоретически и практически полноценность и богатство русского языка. ‹…› Связанный кровными узами с русским народом, Ломоносов думал не о корысти или о карьере, а о благе народа и о величии своей страны ‹…›.

Мировая роль русской культуры проявилась с особенной силой, в невиданном масштабе, когда во главе революционной борьбы русского народа стал рабочий класс. ‹…› Это обстоятельство и явилось причиной превращения России в очаг ленинизма – «высшего достижения» (Сталин) русской культуры.

Деятельность вождей рабочего класса – Ленина и Сталина, – воспитанных на опыте мирового революционного движения и революционных традициях русского народа, превратила нашу страну в центр мировой культурной жизни. Народы всего мира смотрят на русский народ как на учителя борьбы и победы. Советский народ пользуется величайшей любовью и уважением среди всех народов мира. Труднейшие проблемы, над разрешением которых билось все человечество, впервые разрешены народами СССР во главе с русским народом, под руководством Ленина и Сталина»[52].

В качестве образца советского патриота Кирпотин выдвигает Горького:

«А. М. Горький был патриотом своей социалистической родины, учеником, единомышленником, другом и соратником Ленина и Сталина. Он звал всех честных работников культуры всего мира под знамя Ленина – Сталина, он учил в каждом деле руководствоваться великими идеями Ленина и Сталина. ‹…›

Горький, этот величайший гуманист, страстно ненавидел врагов рабочего класса, врагов народа, врагов культуры. “Если враг не сдается – его уничтожают”, – говорил Горький. Эти слова Горького продиктованы великой любовью к трудящимся. Подлейшие из подлых, изменники и предатели, шпионы и наймиты фашистских контрразведок, троцкистско-бухаринские бандиты убили Горького, величайшего мастера русской и мировой культуры, ибо они являются злейшими врагами культуры, злейшими врагами трудящихся всего мира и русского народа, посягавшими на существование СССР – родины всего передового человечества»[53].

Однако маховик пропаганды советского патриотизма, готовый раскрутиться еще тогда, не был запущен: внешняя политика Сталина требовала попридержать великодержавные амбиции и продемонстрировать лояльность фашизму. Но осенью 1941 г., когда анестетическая оторопь от гитлеровского нападения отпустила руководство страны, идеологическая машина начала активно работать – тема русского героизма стала самой актуальной.

«Вероятно, он раньше и лучше других в партийном руководстве понял, что народ не будет воевать за колхозы, а за родину – будет, что война должна быть отечественной»[54].

7 ноября 1941 г. «Правда» напечатала речь Сталина, сказанную накануне на торжественном заседании Моссовета. В частности, глава государства сказал о фашистах:

«И эти люди, лишенные совести и чести, люди с моралью животных, имеют наглость призвать к уничтожению великой русской нации – нации Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Горького и Чехова, Сеченова и Павлова, Репина и Сурикова, Суворова и Кутузова!»

А уже с начала 1943 г. газета «Литература и искусство», у руля которой стоял секретарь ССП СССР и член ЦК ВКП(б) А. А. Фадеев, начала масштабную кампанию по пропаганде русского патриотизма. Велась она достаточно тонко, особенно с учетом таланта главного редактора – а Фадеев был очень умелым политическим стратегом. Поэтому газета не так часто публиковала громкие редакционные передовые, делая упор на персональные выступления известных деятелей литературы и искусства – А. Н. Толстого, И. Г. Эренбурга, А. М. Герасимова и др.[55] Давая возможность высказаться представителям литературы и искусства, газета таким образом формировала новое мировоззрение коллег по цеху (газета «Литература и искусство» на несколько военных лет объединила «Советское искусство» и «Литературную газету»)[56].

Стоит отметить, что именно в газете «Литература и искусство» 3 июля 1943 г. в статье И. Эренбурга «Долг искусства» появилось не слишком знакомое слово, которое через несколько лет станет клеймом:

«…Мы знаем, что искусство связано с землей, с ее солью, с ее запахом, что вне национальной культуры нет искусства. Космополитизм – это мир, в котором вещи теряют цвет и форму, а слова лишаются их значимости»[57].

Да и сам Фадеев, выступая с весны 1943 г. в подобном ключе, не жалел сил для пропаганды советского патриотизма. Сделав в конце августа на созванном ГлавПУРом РККА совещании редакторов фронтовых и армейских газет доклад «О советском патриотизме и национальной гордости народов СССР», он затем выступил с ним по радио, после чего в последние месяцы 1943 г. переработанный автором текст доклада был напечатан сразу в нескольких журналах («Под знаменем марксизма», «Знамя», «Краснофлотец» и др.) Столь массированное внедрение идей, доступно отраженных в названии доклада, в народные массы велось, несомненно, с ведома ЦК ВКП(б). Кроме непосредственной пропаганды, Фадеев указал и на явления, которым нет места в условиях нового идеологического курса:

«Конечно, в нашей стране существует еще незначительное охвостье людей, враждебных нашему строю. Кроме того, враг засылает к нам своих агентов, которые могут пытаться путем разжигания националистических предрассудков и пережитков среди отсталых людей – вносить национальную рознь в братское содружество народов СССР или подрывать в наших народах чувство национальной чести и гордости раболепным преклонением перед всем, что носит заграничную марку, или ханжескими проповедями беспочвенного “космополитизма”, исходящего из того, что все, дескать, “люди на свете”, а нация, родина – это,