Г. Штоль - История Древнего Рима в биографиях Страница 60

Сципион овладел карфагенским лагерем и взял в плен до 10 тыс. человек пехоты и 2 тыс. конницы. Испанцев он отпустил без выкупа; африканцев продал в рабство. Благодарные испанцы единогласно приветствовали его как царя. Тогда Сципион через его герольдов велел всем замолчать и сказал: «Для меня имя полководца, данное мне моими солдатами, есть самый высший титул. В других местах царский титул имеет большое значение, но в Риме он невыносим. Если вы полагаете, что я наделен царственной душой, то держите это мнение при себе, имени же царя не давайте мне!» Испанцы удивились бескорыстию человека, отвергнувшего титул, который у других считался величайшим украшением смертного.

После битвы при Бекуле Сципион наделил подарками испанских государей и их вельмож и предоставил Индибилу выбрать себе 300 любых лошадей из огромного количества взятых в плен. Когда квестор приступил к продаже африканских пленников, он нашел среди них одного юношу необыкновенной красоты и, узнав, что он царского происхождения, отправил его к Сципиону. На вопрос Сципиона, откуда он, кто таков и почему в такой ранней молодости уже отправился на войну, юноша отвечал, что он нумидиец, по имени Массива, воспитывался как сирота у своего деда по матери, нумидийского царя Гады, и недавно ушел в Испанию со своим дядей Масиниссой, приведшим на помощь карфагенянам свои войска. По его словам, он еще не участвовал ни в одном сражении, потому что этого не позволял ему дядя из-за его крайней молодости, но в день битвы при Бекуле он без ведома своего дяди взял оружие и лошадь и вступил в число сражающихся, но был сброшен с лошади и взят в плен римлянами. Сципион спросил его, не желает ли он снова возвратиться к Масиниссе. Юноша отвечал утвердительно со слезами радости. Тогда Сципион подарил ему золотое кольцо, широкие шаровары с испанским военным кафтаном, украшенным золотыми кистями, и лошадь в богатой упряжи и затем под конвоем нескольких своих всадников отправил его к Масиниссе.

Оба оставшихся в Испании карфагенских полководца приостановили военные действия в этом году и удалились: Газдрубал, сын Гисгона, – в Лузитанию, а Магон – на Болеарские острова; Масинисса же после их ухода стал совершать наезды со своим легким войском. Таким образом, Сципион овладел всем восточным берегом Испании. Когда в следующем (207) году полководец Ганнон явился из Африки со свежим войском, чтобы заместить Газдрубала Барка в Испании, Магон и Газдрубал снова двинулись к Бетису. Против Магона, соединившегося с Ганноном, Сципион выслал Силана. Карфагеняне были разбиты, и Ганнон взят в плен. Вслед затем Сципион выступил против Газдрубала, но тот отошел до самого Гадеса (Кадикса), распределив большую часть своих войск по укрепленным городам нижнего Бетиса для того, чтобы войска служили защитой стенам, а стены – войскам. Вследствие этого Сципион вернулся на север и довольствовался тем, что с помощью своего брата Люция завоевал Орингиду, один из важнейших городов этой местности.

В следующем (206 г.) году карфагеняне еще раз сделали большое усилие, чтобы удержаться в Испании. Они выставили войско из 70 тыс. пехоты, 4 тыс. конницы и 32 слонов. Но солдаты их были большей частью набраны из разных местностей Испании, и на них нельзя было вполне положиться. При Бекуле снова произошло сражение. В распоряжении Сципиона было не больше 40 тыс. человек, и в их числе находилось много испанского вспомогательного войска; но он выстроил свою армию так, что эта ненадежная часть ее не участвовала в бою и служила только для удержания одной части неприятельских войск на их позиции. Карфагеняне выстроили свои отборные отряды в центре, а на обоих крыльях поместили испанских союзников. Сципион же поставил своих союзников в центр против отборного войска карфагенян; римлян же разместил на обоих крыльях, выдвинув их значительно вперед. Таким образом, битва началась на обоих крылах, и римляне получили перевес, между тем как карфагенский центр не мог подойти к неприятелю и наконец подвергся с боков нападению победоносных римских крыльев. При этом Сципион устроил дело таким образом, что неприятеля рано на рассвете, до того как успел принять пищу, выманили из лагеря; сама же битва началась только после обеда. Вследствие этого карфагеняне в момент сражения были истощены голодом и жаждой, палящим зноем и долговременным стоянием под ружьем и таким образом не могли долго сопротивляться. Они кинулись бежать в свой лагерь, и он был бы взят римлянами штурмом, если бы внезапный проливной дождь не положил конец сражению. Эта битва решила вопрос об обладании Испанией. Газдрубал и Магон спаслись бегством в Гадес. Войско их разбежалось. Испанские солдаты перешли частью к римлянам, частью рассеялись по отдельным городам. Нумидийский царь Масинисса, которого Сципион склонил на свою сторону уже отсылкой к нему Массивы, отправился после тайного свидания с Силаном в Африку, решив в будущем испытывать свое счастье в союзе с Римом.

Сципион отправил своего брата Луция со многими знатнейшими пленными в Рим, чтобы сообщить о завоевании Испании. Все радовались этим великим успехам и прославляли полководца и его счастье. Но для Сципиона эта победа была только первой ступенью к более значительным предприятиям и более громкой славе. Предметами его замыслов теперь уже были Африка и старый Карфаген. На африканской почве, перед воротами Карфагена, хотел он закончить великую войну и увенчать свое геройское дело полным смирением старого врага. Чтобы уже теперь положить начало этому подвигу, он хотел привлечь к себе царей и народы Африки и решил прежде всего, приобрести расположение Сифакса, царя нумидийских массезилов, самого могущественного государя Африки, владения которого находились как раз против Испании. Сифакс, правда, находился в это время еще в союзе с Карфагеном, но так как Сципион полагал, что он, подобно большей части варваров, поставит свою верность в зависимость от военного счастья, то послал к нему с драгоценными подарками своего друга Лелия и пригласил его вступить в дружественный союз с Римом. Сифакс, видевший на каждом шагу победы римлян и поражение карфагенян, заявил, что готов отойти от этих последних; но заключить союз он пожелал не иначе как лично с римским полководцем. Вследствие этого Сципион вместе с Лелием переехал в Африку из Нового Карфагена на двух пятивесельных судах. Случилось так, что только что изгнанный из Испании Газдрубал, сын Гисгона, бросил якорь в царской гавани с пятью трехвесельными кораблями, как раз в то время, когда к этой же гавани приближались суда Сципиона. Карфагенские матросы тотчас приготовились к выступлению и нападению на римские корабли. Но они еще не подняли якоря, когда эти последние уже вошли в гавань, и таким образом карфагеняне не посмели нарушить мирное состояние царского порта. Газдрубал высадился на берег, а скоро вслед за ним сделали то же Сципион и Лелий, и все они отправились во дворец царя.

Сифакс чувствовал себя крайне польщенным, что полководцы обоих могущественнейших народов явились к нему в одно и то же время для заключения с ним мира и дружественного союза. Он принял обоих их радушно и попытался даже сделаться посредником для устранения их взаимной вражды. Но Сципион объявил ему, что к карфагенскому полководцу лично он не питает ни малейшей антипатии, но не может без полномочия сената вступить соглашение с врагом касательно какого бы то ни было государственного дела. Таким образом, предложенное совещание не состоялось. Оба гостя приняли приглашение на обед и за столом возлежали даже на одной и той же подушке. Во время обеда Сципион обнаружил такую приятность и ловкость в разговоре, что приобрел себе не только благосклонность царя варваров, но и своего врага Газдрубала, и этот последний громко высказался, что Сципион расположил его к себе личным знакомством еще больше, чем своими военными подвигами. Заключив с Сифаксом союз, Сципион возвратился в Испанию.

Время, проведенное Сципионом в Испании, он употребил на подчинение и усмирение многих народов, которые, как оказалось, до тех пор действовали вероломно в отношении римлян или старались сохранить свою личную независимость. Во время этих походов он тяжело заболел. Это обстоятельство, а также мятеж одного корпуса из 8 тыс. человек, недовольных недоимкой в уплате жалованья, а может быть, и подстрекаемых карфагенянами, укрепили надежду испанских бунтовщиков. Но Сципион выздоровел как раз вовремя для того, чтобы подавить восстание и разрушить замыслы испанцев прежде, чем они успели стать на твердую почву. У карфагенян из их испанских владений остался в руках только Гадес. Там командовал Магон Барка; но, по приказанию карфагенского сената, он оставил этот пункт и отправился на Болеарские острова, а оттуда в Италию. Таким образом, Испания после 13-летней войны сделалась из карфагенской провинции римской. Но римлянам до самого времени Августа приходилось иметь там дело с неоднократными возмущениями.