Петр Букейханов - Курская битва, которую мы начали Страница 60

Как указывает Георг Гребен[574], командование группы армий «Центр» и командующие армиями, которые занимали орловский плацдарм: фельдмаршал Ганс Клюге, генералы Рудольф Шмидт (командующий 2-й танковой армией) и Вальтер Модель (командующий 9-й армией), – все соглашались, что в наступлении по плану «Цитадель» имеется определенный риск, учитывая мощное сосредоточение русских войск против северного фаса Орловского выступа. Военачальники разделяли мнение, что принятие этого риска, при известном несоответствии численности немцев задачам операции, легкомысленно. К тому же тот факт, что советская оборона подготовлена точно в том районе, где должен был наноситься главный удар 9-й армии, выступал еще одним фактором, усиливавшим сомнения в непременном успехе операции. В связи с этим возникло предложение произвести перегруппировку передовых дивизий и начать более ограниченное наступление в полосе на стыке между 9-й и 2-й армиями (к западу от Курской дуги). Однако такое наступление, нацеленное на восток к Курску через реку Сев, даже если бы и было успешным, не привело бы к уничтожению значительных сил Красной Армии и не уменьшило бы серьезно общий натиск советских войск вдоль всего Восточного фронта. Кроме того, увеличивалась опасность для войск в северной части Орловского выступа. С учетом этого генерал Модель пришел к следующим выводам. Группа армий «Центр» может выдвинуть четыре пехотные и две танковые дивизии, подкрепленные армейскими частями, включая штурмовые, танковые и противотанковые, в район Орел, Карачев. Эти резервы в зависимости от развития ситуации могут быть использованы для усиления обороны на северном участке орловского плацдарма, или примут участие в развитии наступления на Курск и последуют за дивизиями первого эшелона, чтобы углубить их прорыв. Другой возможностью является вообще отказаться от планов операции «Цитадель». Тогда ударные дивизии будут находиться в центре Орловского выступа в качестве мощного стратегического резерва. Группа армий «Центр» станет выжидать момент, когда русские начнут свое наступление, а затем, по обстановке, ударит главными силами; после этого можно рассчитывать, что стратегические резервы Красной Армии быстро себя исчерпают. С другой стороны, если Генеральный штаб сухопутных войск, отказываясь от проведения наступления, отзовет ударные дивизии группы армий «Центр» для использования их в другом месте, то следует готовиться к организованному отступлению со всего Орловского выступа. Тогда 2-я танковая и 9-я армии займут новые позиции за рекой Десна. Такой маневр потребует завершения подготовки линии обороны в районе Карачева, вдоль восточной границы лесов к востоку от Десны (позже названа линией «Хаген» (нем. «Hagen»). – П. Б.), а также вдоль Десны на севере. Генерал Модель представил свои новые предложения на рассмотрение верховному командованию в виде официальных докладов и умело подкрепил свою точку зрения детальным изложением фактов и обоснований.

Кроме этого, Модель настаивал на том, чтобы не начинать наступление до тех пор, пока в 9-й армии не будет устранен некомплект личного состава в количестве свыше 26 тыс. солдат и офицеров, но Гитлер отклонил его предложения и требования, объясняя это необходимостью как можно быстрее завершить подготовку к операции «Цитадель» и нанести удар первыми[575]. Гитлер утверждал, что такой удар вынудит Советы отказаться от планов собственного наступления и перегруппировки войск, поскольку немецкий солдат намного превосходил русского, когда сталкивался с ним в открытом бою. Для подкрепления главного удара будут выделены дополнительные пехотные дивизии и новые танки.

В действительности подкрепления, обещанные Гитлером, оказались совершенно недостаточны для проведения операции. По немецким данным[576], к 16 мая 1943 года в частях и соединениях пяти корпусов ударной группировки 9-й армии насчитывалось приблизительно 66 тыс. солдат и офицеров боевого состава, около 3 000 орудий и минометов, около 800 танков и штурмовых орудий; к 5 июля – около 76 тыс. военнослужащих боевого состава, 3 368 орудий и минометов, около 1 000 танков и штурмовых орудий.

По утверждению С. Ньютона[577], в сравнении с наращиванием сил со стороны противника – войск Центрального фронта – оперативная ситуация для ударной группировки 9-й армии группы «Центр» на северном фасе Курского выступа существенно ухудшилась. Так, по данным Ньютона, если в мае боевая численность 9-й армии составляла приблизительно 53% от сил противника, то к 5 июля она достигала всего лишь около 47%. По артиллерии, к 4 июля 13-я и 70-я советские армии, занимавшие оборону на запланированном направлении главного удара 9-й армии, увеличили ее количество от 3 000 орудий и минометов до 4 592 стволов, тогда как артиллерия Центрального фронта в целом за это время получила примерно 4 500 орудий. Следовательно, на протяжении того времени, за которое немцы доставили дополнительно 362 орудия, русские только на угрожаемом участке фронта усилили свою артиллерию приблизительно на 1 500 стволов – в четыре раза больше. По бронетехнике, немцы с мая по июль увеличили количество танков и САУ на 25%, а русские – на 70%, так что их преимущество в абсолютном выражении достигло около 700 боевых машин. С учетом изложенного, по мнению С. Ньютона, двухмесячная отсрочка не только не увеличила, но существенно ограничила возможности ударной группировки 9-й армии прорвать советскую оборону, и ее перспективы добиться окончательного успеха, хотя они были невелики даже в начале мая, к июлю вообще практически отсутствовали. В связи с этим закономерен вопрос о тех соображениях, которыми руководствовался генерал Модель, когда он в первый раз предложил отсрочить начало операции «Цитадель». С. Ньютон объясняет это неверными разведывательными данными немцев, преувеличившими количество бронетехники Центрального фронта с реальной величины около 1 000 единиц до 1 500 танков и САУ, что составляло на 700 боевых машин больше, чем тогда располагала 9-я армия (интересно, что мнимое превосходство стало реальностью к началу операции «Цитадель». – П. Б.).

Однако если такое преувеличение имело место, то, настаивая перед Гитлером на переносе начала операции, Модель либо не представлял себе сравнительные возможности усиления своих войск и войск противника, либо не получил того усиления, на которое рассчитывал. Возможно, на развитие событий и решения Моделя в какой-то степени повлияло и то, и другое.

С точки зрения С. Ньютона[578], весной 1943 года только несколько офицеров германской армии реально представляли объем советских ресурсов и количество резервов, и Модель не получил все те силы и средства, которые были обещаны ему Гитлером и руководством Генерального штаба сухопутных войск. С другой стороны, уже в мае Модель предвидел все трудности наступления и требовал отложить его, надеясь, что в итоге операция вообще не состоится и он получит возможность подготовиться к отражению неизбежного удара Красной Армии. Поэтому, исполняя обязанности командующего группой армий «Центр» в том же мае 1943 года, Модель, действуя вопреки указаниям Гитлера, отдал приказ начать подготовку к строительству оборонительных позиций на Орловском выступе, в тылу 2-й танковой и 9-й армий.

Согласно сведениям Вернера Хаупта[579], первой была подготовлена линия укреплений на рубеже Жиздра – Поздеево (восточнее Кром), сразу же за главной полосой обороны 2-й танковой армии. В десяти километрах за ней была оборудована вторая оборонительная линия, а еще в десяти – двадцати километрах – третья. Важнейшей позицией стал так называемый Орловский оборонительный рубеж, протянувшийся по берегу Оки восточнее Орла до фронта южнее Кром. Вокруг Орла была создана так называемая «Орловская оборонительная позиция», а западнее этого города дополнительно оборудована позиция «Виндхунд» (нем. «Windhund»).

Вместе с тем открыто высказываемые сомнения Моделя в успешном исходе наступления и подготовка оборонительных позиций на орловском выступе (что не могло оставаться тайной для германского Главного командования), возможно, в какой-то мере повлияли на обсуждавшееся выше решение Гитлера передать все элитные соединения и лучшую часть новой бронетехники в распоряжение группы армий «Юг». Кроме того, как уже было отмечено, начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Курт Цейтцлер и начальник оперативного отдела этого штаба генерал Адольф Хойзингер в первую очередь учитывали мнения и требования командующего группой армий «Юг» фельдмаршала Манштейна, что также должно было отразиться на распределении резервов. К тому же командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Клюге еще с зимы 1941 года находился в затяжном конфликте с генерал-инспектором бронетанковых войск генералом Гудерианом, мнение которого влияло на решение вопросов использования бронетанковых войск в ходе наступления (конфликт обострился именно на совещании по поводу проведения операции «Цитадель», после чего Клюге вызвал Гудериана на дуэль). Гудериан же рекомендовал нанесение асимметричного удара и, принимая во внимание его конфликт с Клюге, скорее всего, в полосе группы армий «Юг».