Леонард Гендлин - Исповедь любовницы Сталина Страница 63

Мы встретились с Поскребышевым в закрытой столовой ЦК ВКП(б). В утренние часы там почти никто не бывал. Он сказал:

— В. А., вы, наверное, слышали, что арестована большая группа работников НКВД? Среди них бывший начальник Одесского областного управления комиссар государственной безопасности первого ранга Заковский. Ежов сделал его своим заместителем. Товарищ Сталин распорядился допросить негодяя.

— А. Н., какое я имею к этому отношение?

Поскребышев перебил:

— Вы — депутат Верховного Совета. Нельзя забывать о своих полномочиях. В час ночи за вами приедет машина. Таков приказ И. В.

День и вечер меня лихорадило. Как назло, Буденный прислал телеграмму, просил навестить. Маленков по телефону справился о здоровье, после незначительных фраз соединил со Сталиным.

— В. А., надеюсь, что вы будете на съезде?

— Непременно. Я получила постоянный пропуск, спасибо, дорогой!

— Вам сообщили, что вы включены в программу правительственных концертов?

— Да, я готовлюсь.

— Товарищ Поскребышев с вами беседовал?

— Сегодня утром, И. В.

— Берегите нервы, они вам пригодятся… До свидания.

Ночью мы подъехали к Лубянке. У центрального подъезда нас ждали. В просторном кабинете отдыхал Сталин. Он молча курил.

— И. В., — сказал Берия, — я предлагаю перейти в другое помещение, там все приготовлено для интимного разговора.

Сталин Согласился. Берия позвонил. Вошел его помощник, толстый, до синевы выбритый, самодовольный грузин с красными толстыми губами.

— Кабулов, приведите Заковского! Где зубной врач?

— Доктор ожидает вызова, у него все готово, — отчеканил помощник.

Меня отвели в смежную комнату, где через глазок и наушники все было видно и слышно.

Сталин, Молотов, Берия, Андреев, Каганович, Микоян, Шкирятов сели за большой, деревянный стол. Конвой ввел Заковского. Я его немного знала. Это плотный мужчина большого роста, далеко не старый, хотя над его лбом, таким же розовым, как и мясистые округлые щеки, серебрились пряди коротко остриженных волос. У него был тяжелый подбородок и оттопыренные, как большие морские раковины, хрящеватые уши. Взгляд его больших водянисто-голубых глаз казался рассеянным, скользким, но лишь до того момента, пока они не останавливались на собеседнике и в них не вспыхивал огонек гнева. Тогда их взгляд становился тяжелым и сразу выдавал волю и упорство их обладателя.

Поразилась его бледности, лицо в синяках сильно припудрено.

Берия:

— Заковский, вы знаете, в чем вас обвиняют?

— Следствие считает, что я провалил групповое ленинградское дело Чудова, Угарова, Смородина, Позерна и др.

Сталин:

— Ты отрицаешь свою вину?

— Гражданин Сталин, а как бы вы поступили на моем месте?

— Заковский, мы не пришли сюда вести с вами вольную дискуссию на отвлеченную тему. Лучше расскажите, чем вы занимались с Ежовым в свободное время?

— Об этом спросите Николая Ивановича.

Молотов:

— Почему мы должны так долго церемониться с этим господинчиком?

Берия:

— Мы кое-что знаем про твои делишки! Гарем, сволочь, имел в Одессе? ва взятки освобождал преступников?

— Это неправда, меня оклеветали с ног до головы.

— Ты будешь отвечать на вопросы? — зловещим тоном, выкатывая глаза, спросил Берия.

Заковский, словно в малярийном приступе, затрясся, его била дрожь. К нему подошел Сталин. С помощью Андреева и Кагановича он скинул его со стула, потом стал наносить удары до блеска начищенными сапогами, Заковский завыл:

— Пощадите! — надрывно кричал он.

Сталин, не останавливаясь, продолжал топтать поверженного врага. Молотов подначивал:

— И. В., только так надо расправляться с этой вонючей падалью, политическими и уголовными проститутками.

Сталин:

— Живуч гад! Дайте плетку!

Следователь Калядин протянул железный прут.

После побоев окровавленного Заковского унесли на носилках. Лакеи в военной форме принесли коньяк, водку, кофе, напитки, бутерброды. Утолив голод, Молотов нервно проговорил:

— Все-таки наши органы еще не научились работать. Слабая школа.

Берия посмотрел на него искоса:

— Не беспокойтесь, В. М., обещаю вам наверстать упущенное.

Сталин:

— Будем продолжать, товарищи!

Конвой ввел шатающегося Заковского.

— Как вы себя чувствуете? — издеваясь, спросил садист Берия.

— Я все сказал следователям, дайте мне спокойно умереть!

— Ты, шелудивый пес, не ответил на вопросы!

Наступила длительная пауза.

— Пусть войдет доктор! — приказал Берия.

Пугливо озираясь по сторонам, в комнату вошел небольшой человечек с потертым чемоданчиком. Он собирался со всеми поздороваться за руку, но его грубо одернули.

Берия злобно прошипел:

— Вы пришли не на парад, а работать! Пожалуйста, приготовьте инструменты. Гражданину, который сидит на стуле, известному артисту, дрессировщику животных, придется удалить два передних зуба.

Заковский вначале закачался, потом упал, потеряв сознание. Следователи и конвойные вылили на него несколько ведер холодной воды, затем Заковского привязали ремнями к креслу.

Я наблюдала за Сталиным, пытка доставляла ему удовольствие, даже радость.

— Граждане, простите меня, — проговорил Заков-ский, — я отвечу на все вопросы. Умоляю вас, не трогайте зубы!

Берия, улыбаясь:

— К сожалению, вы опоздали со своими признаниями. Чтобы вас поторопить, нам пришлось вызвать стоматолога. За лечение профессору придется заплатить наличными.

— С вашего разрешения, я напишу жене записку, она немедленно рассчитается с доктором.

— Вашей благоверной уже нечем рассчитываться, — процедил Л. П., — она находится недалеко от тебя, в соседнем кабинете.

— Мы долго будем играть в бирюльки? — спросил Сталин.

— Доктор, приступайте! — приказал Берия.

Маленький человечек, именуемый доктором, не спеша вынул из чемодана щипцы для удаления зубов.

— Разрешите больному сделать обезболивающий укол? — наивно спросил врач.

— Никаких уколов! — крикнул разъяренный Каганович.

— Голубчик, откройте рот! Покажите мне ваши больные зубы! — вежливо, как бы извиняясь, попросил врач.

Выпучив глаза, Заковский замотал головой. Его вытошнило. Два охранника с помощью следователей заставили несчастного открыть широко рот. Доктор ловко удалил ему здоровый зуб, потом второй. Раздался душераздирающий крик. Врач, вытирая полотенцем вспотевшие руки, заикаясь, спросил:

— Я могу быть свободным?

— Нет, товарищ Шумский, вы останетесь у нас, — властно проговорил Л. П.

— Как у вас? Мне сказали, что машина будет ожидать у подъезда.

Вожди дружно рассмеялись.

— Л. П., это несправедливо, — сказал, прищурившись, Сталин, — задерживать такого исполнительного человека.

Референт Берия, комиссар государственной безопасности Лукашев, вышел вместе с врачом. Через пять минут он вернулся.

— Все в порядке, — сказал он, — И. В., ваше указание выполнено.

— За хорошую, честную работу получишь орден, — мягко проговорил Сталин.

В грязный платок Заковский выплевывал сгустки крови.

— Гражданин Сталин, облегчите мою участь!

— Мы все слушаем! — растягивая каждое слово, произнес И. В. Берия, подойдя к Заковскому и наклонившись над ним. — Как только не ответишь на вопрос, будем удалять два зуба. Скажи, дорогой чекист, тебе нравится наш метод?

Собираясь с последними силами, Заковский прошамкал:

— Задавайте вопросы, я буду отвечать.

— Сволочь, почему ты провалил ленинградское дело? — спросил И. В.

— Я прошу у вас снисхождения, я раскаиваюсь.

— Ты с Генрихом Ягодой дружил?

— Мы были товарищами по работе.

— В Одессе взятки брал?

— Да.

— За что и каким путем?

— Через доверенных лиц.

— Вот листок чистой бумаги. В камере напишешь имена, фамилии, адреса, телефоны, если помнишь. Нам нужны все подробности: кто давал, сколько давал и за. что давал. Торговцы имеют хорошую память.

— Это было давно, у многих людей изменились адреса.

— Не беспокойтесь, не надо себя утруждать лишними заботами. — Сталин закурил трубку, которую я ему привезла из Финляндии. — Народный комиссар внутренних дел всех разыщет. Назовите сумму, которую вы получили незаконным образом.

— Я не считал, думаю, что триста тысяч рублей.

Молотов, заикаясь:

— Если Заковский назвал триста тысяч, следовательно, он имел в обращении минимум в десять раз больше.

— Где спрятаны деньги? — спросил Сталин.

— Мы все истратили.

— Кто мы?

Заковский тихо:

— Ягода, Ежов, Жданов, Щербаков…

— На что тратили?

— Я — страстный коллекционер, приобретал книги — редкие издания, собирал марки, монеты, фарфор, бронзу.