Дэвид Гланц - Крупнейшее поражение Жукова Катастрофа Красной Армии в Операции Марс 1942 г. Страница 63

Кроме того, Гарпе был встревожен очевидным решением русских оставить войска к северу от дороги Белый-Владимирское у Шайтровщины. Это означало, что ему придется жертвовать и без того скудными ресурсами, чтобы устранить эту угрозу. Более того, постоянное присутствие русских в этом секторе мешало действовать фон дер Медену у реки Нача. 3 декабря фон дер Меден двинулся к позициям русских у Шайтровщины с частями 1-го батальона 1-го танкового гренадерского полка (боевой группой Гупперта), но мощная противотанковая оборона русских остановила эту атаку в 800 метрах к востоку от деревни. После неудачной попытки восстановить связь с основными силами дивизии в Белом фон дер Меден настаивал, чтобы силы 246-й пехотной дивизии атаковали в восточном направлении вдоль шоссе, ведущего от Белого, чтобы дать ему возможность соединиться с остановленными отрядами и перерезать путь русским к северу от дороги.

Боевая группа Гупперта возобновила наступление на Шай-тровщину рано утром 4 декабря — на этот раз совместно с частями 246-й пехотной дивизии, выступившей на восток из Белого. Это сражение оказалось таким же ожесточенным и кровопролитным, как и накануне, и к полудню командир группы, капитан Гупперт, был серьезно ранен, а его части 1-го батальона 1-го танкового гренадерского полка — окружены и вынуждены с боем пробивать путь к отступлению от русских позиций. К концу дня были ранены все офицеры батальона, кроме трех, а в гренадерских ротах уцелело по 25–30 человек. Но русские укрепления по-прежнему держались (50).

Тем временем далее на юг у реки Нача 1 декабря 1 — и батальон 1-го танкового гренадерского полка фон дер Медена штурмом отвоевал берег к северу и западу от Васино, несмотря на русские «ежи» — противотанковые укрепления. Одновременно разведбат К-1, усиленный 5-м танковым гренадерским полком 12-й танковой дивизии, ценой огромных усилий выбил русские войска на другой берег Начи в секторе Семенцово. В ходе контратак 2-й батальон фон дер Медена успел сменить роту 33-го танкового полка, которая несколько дней продержалась в окружении в Шамилово, к западу от Степанове. Окруженные части отражали все атаки русских, включив в свою линию обороны 8 неисправных танков (51). В конце концов к вечеру 3 декабря 2-й батальон оттеснил упрямо сопротивляющиеся русские войска на запад, на другой берег Начи.

По ходу изменения боевой обстановки на Наче полковник Хольсте, командир 73-го артиллерийского полка 1 — и танковой дивизии, собрал небольшой отряд, чтобы выставить его против русских, ведущих боевые действия у железной дороги юго-западнее Владимирского, — по неверным оценкам немцев, численность русских не превышала двух бригад. Поначалу отряд Хольсте состоял из штаба 73-го полка и 37-го саперного батальона, ранее сдерживавшего противника на станции Ни-китинка. Этот небольшой отряд Хольсте подкрепил двумя ротами — 25-го и 29-го танковых гренадерских полков 12-й танковой дивизии. Кроме того, он добавил роту 514-го железно-дорожно-строительного батальона, 9-ю роту русских солдат из 592-го Freiwillig (добровольческого) батальона, несколько зениток и две батареи своего артиллерийского полка. Этот довольно большой отряд выбил русских со станции Никитинка и 3 декабря, усиленный батальоном К-1 и ротой 37-го истреби-тельно-противотанкового дивизиона, начал медленное продвижение на север. К вечеру Хольсте соединился с частями 2-го батальона 1-го танкового гренадерского полка, только что переправившимися на западный берег Начи. 4 декабря русские войска (уже известно, что это части 37-й механизированной бригады) нанесли ответный удар по боевой группе Хольсте к югу от Городня. Но силы Хольсте отразили атаку, когда несколько 75-миллиметровых противотанковых пушек 37-го истреби-тельно-противотанкового дивизиона уничтожили пять танков Т-34, а остальных вынудили отступить (52).

Медленное продвижение передовых частей 20-й танковой дивизии по лесам на юго-запад теперь способствовало успеху Хольсте. Но этот марш дался вновь прибывшей танковой дивизии барона фон Люттвица с трудом. В качестве авангарда 30-го армейского корпуса генерала Максимилиана фон Фрет-тер-Пико эта дивизия вышла из Духовщины несколько дней назад. В пути ей досаждали постоянные метели, занесенные шоссе, беспрестанные вылазки партизан, которые взрывали дороги, убивали и ранили солдат противника, — словом, всячески замедляли наступление. Более того, пока передовые части дивизии — 20-й мотоциклетный батальон и 2-й батальон 59-го танкового гренадерского полка — разворачивались в боевой порядок на случай возможной угрозы, они понесли «досадные потери» от «дружественного огня» собственной артиллерии. Участник действий 20-й танковой дивизии рассказывал о том, с какими затруднениями она столкнулась:

«Обстановка на нашей передовой была неясной, втылу орудовали партизаны. Русские переодевались в немецкие мундиры, захваченные в бою против 2-й авиаполевой дивизии.

Ожесточенные бои бушевали в окрестностях Сырматной [чуть севернее Самсонихи]. Населенный пункт много раз переходил из рук в руки, пока наконец не был отвоеван противником. Турьянка [восточнее Самсонихи], укрепленная противником и находящаяся под защитой сорока русских солдат и четырех танков, накрывавших атакующих смертоносным заградительным огнем, подверглась штурму поздно вечером 1 декабря при поддержке наших танков, саперов и 7-й роты 59-го [танкового гренадерского полка] (53)».

Следующие два дня 20-я танковая дивизия вела бой с русскими восточнее Самсонихи, но дальше не продвинулась. Непреклонное сопротивление русских недвусмысленно свидетельствовало о том, что 30-му армейскому корпусу не удастся предпринять крупные и успешные атаки с юга до прибытия в район 19-й танковой дивизии. К 4 декабря 19-я танковая все еще собиралась в районе Терешино, южнее Самсонихи. Но генералы Гарпе, Крюгер и Вессель уже вынашивали новые планы превращения отдельных успехов обороны в общую победу и наступлении. Вскоре им предстояло поделиться этими замыслами со штабом 30-го армейского корпуса, который, по их мнению, должен был сыграть важную роль на очередном решающем этапе операции.

Тупик в долине Лучесы

1-3 декабря

Несмотря на все сомнения насчет продолжения операции, страх генерала Юшкевича перед Пуркаевым и Жуковым пересилил и его уважение к упорно обороняющимся немцам, и тошнотворное чувство при мысли об ужасающих потерях предыдущих дней. Более того, теперь Юшкевич знал, что наступление 20-й армии провалилось и что Жуков и Пуркаев связывают дальнейший успех операции «Марс» с действиями советских армий к западу от Ржева, то есть и с подчиненной ему, Юшке-ничу, армией. Не имея выбора, кроме как атаковать, рано утром 1 декабря Юшкевич отдал подчиненным формированиям новый приказ. На этот раз вся его армия должна была двинуться в атаку на рассвете, одновременно, после максимально мощной артподготовки, какую только сможет обеспечить артиллерия. И опять-таки ввиду очередной сильной метели фронтовая авиация не смогла участвовать в подготовке к атаке.

Утреннее наступление 22-й армии намечалось на всей территории сектора — от Гривы к северу и Лучесы до Галицкино в шести километрах к югу от реки и на таком же расстоянии к востоку от шоссе Оленине-Белый (см. карту 17). 1-я гвардейская танковая бригада полковника Горелова находилась на острие удара через Лучесу к Васильцово, бригаду поддерживала пехота 3-й механизированной бригады полковника Бабаджаняна. 1319-й стрелковый полк 185-й стрелковой дивизии полковника Андрющенко вместе с одним батальоном 1-й механизированной бригады атаковал на левом фланге Горелова, а остальные части 1-й механизированной бригады и 10-я механизированная бригада — на правом. Весь фронт наступления протянулся широкой дугой вдоль Лучесы и южнее ее, к востоку и западу от населенного пункта Старухи. Юшкевич предпринял ночной марш 114-й стрелковой бригады, в то время находившейся в резерве, чтобы к утру она заняла позиции в тылу наступающих сил. Далее к югу батальон 10-й механизированной бригады и 49-я танковая бригада должны были двинуться в атаку вместе с двумя стрелковыми полками 238-й стрелковой дивизии полковника Карпова, чтобы очистить от войск противника район к югу от реки Лучеса и выйти к шоссе Оленине-Белый. За ночь 49-я танковая бригада майора Черниченко перегруппировалась, заняв место на острие удара, а свежий 39-й отдельный танковый полк майора А.Ф. Бурды выдвинулся из резерва армии, чтобы придать атаке больший вес. Юшкевич запланировал поэтапную атаку, чтобы включить в нее элемент непредсказуемости и помешать немцам своевременно менять позиции подразделений по ходу боя.

Хотя артподготовка и атака начались по плану, сильный снегопад и занесенные дороги задержали в пути резервную стрелковую бригаду и помешали передвижению танкового полка, в результате чего они не смогли вступить в бой 1 декабря. Тем не менее атака началась в 09:00 и ознаменовалась прорывами по всему фронту: солдаты Красной армии в порыве воодушевления бросались на укрепления противника. В сражении, интенсивностью превосходящем вчерашние, войска Юшкевича неуклонно продвигались вперед, хотя и несли большие потери. Советская пехота и танки решительно прорвались на север, к выходу из долины Лучеса, захватили Травино, оттеснили противника на новые оборонительные рубежи к востоку от Гривы. К югу от реки ожесточенная схватка вспыхнула на подступах к Гороватке и в самом населенном пункте, к ночи советская пехота и танки вынудили немецкие войска оставить его. Генерал Катуков ввел 49-ю танковую бригаду майора Черниченко в бой незадолго до полудня, после того как пехота 238-й стрелковой дивизии захватила Галицкино, а потом оттеснила немцев на несколько километров восточнее, на расстояние четырех километров от шоссе на Оленине. Сильно растянутая в юго-восточном направлении, ненадежная линия обороны немцев, включающая шоссе, еще держалась благодаря своевременному прибытию нескольких противотанковых пушек. Время от времени противник поддавался под безжалостным натиском Юшкевича, слегка отступал, но сохранял целостность линии обороны. К ночи генерал Юшкевич приказал своим резервным войскам, которые наконец-то прибыли, вступить в бой на рассвете в соответствующих секторах.