Александр Островский - 1993. Расстрел «Белого дома» Страница 69

По словам К. Илюмжинова, «вокруг „Белого дома“… было пять или шесть рядов омоновцев со щитами, с бронетранспортерами. В ВОСКРЕСЕНЬЕ, КОГДА ШЕЛ МИТИНГ НА СМОЛЕНСКОЙ ПЛОЩАДИ, почему-то резко, днем, охрану омоновцев сняли с „Белого дома“. Оставили только милиционеров без оружия. И охрана мэрии, которая была, тоже куда-то делась». [Хасбулатов Р. И. Великая российская трагедия. Т. 1. С 376.]

Как известно, 3 октября митинг на Смоленской площади продолжался с 12.00 до 13.00. Это значит, передислокация сил, находившихся в оцеплении Белого дома, производилась уже тогда.

По утверждению «Коммерсанта», 2 октября в оцеплении вокруг Белого дома «находилось от 3 до 5 тысяч вооруженных бойцов». 3 октября «до прорыва демонстрантами блокады — они быстро и незаметно исчезли». [Утицин О. Какая неожиданность // Коммерсант. 1993. 9 октября.]

2 октября в 18.55 разведка Белого дома сообщила, что в оцеплении вокруг здания парламента начались серьезные перемещения: «Специальные подразделения, предназначенные для действий против масс на улицах, оснащенные спецсредствами, сняты с позиций и передислоцируются в центр города. Они заменяются линейными частями милиции и внутренних войск, очевидно, не способными к активным наступательным действиям». [Меленберг А.,Чарный С. Черный октябрь в Белом доме // Новая газета. 2003 № 72. 29 сентября — 1 октября.]

И далее: «Как указывалось в нашем донесении от 4 ч. 15 м. 3.10.93, „в кольце обороны Белого Дома в течение ночи со 2 на 3 октября наблюдалось дальнейшее ослабление заградительных линий противника… Милицейское оцепление было отведено и заменено оцеплением внутренних войск, стянутых с периферии, численностью до взвода… Дальнейшая активность в течение ночи… носила все признаки подготовки к снятию оцепления… Результаты нашего анализа позволили сделать заключение, что В ТЕЧЕНИЕ 3.10.93 БЛОКАДА БЕЛОГО ДОМА БУДЕТ…ПРЕКРАЩЕНА“». [Там же]

Может быть, под влиянием переговоров 2 октября Кремль решил пойти на мир с Белым домом и начал подготовку к его деблокированию?

Ничего подобного.

2 октября «министром внутренних дел был утвержден план организационных мероприятий МВД России по обеспечению правопорядка и общественной безопасности в период массовых мероприятий в г. Москве 3–4 октября с. г, (№ 1/4339 от 2 октября 1993 г.)» [Москва, осень-93. С 318.]

Обратите внимание, 2 октября уже был УТВЕРЖДЕН план действия милиции на 3–4 октября. Следовательно, распоряжение о составлении его было дано никак не позднее 1 октября. Это значит, что к пятнице, когда еще только-только начались переговоры в Свято-Даниловом монастыре, МВД знало, что они закончатся ничем, знало, что 3 октября начнутся события, к которым следовало быть готовым.

В чем именно заключался утвержденный план, пока не известно, но известно, что согласно ему «для оперативного реагирования и локализации возможных нарушений общественного порядка создавались подвижные группы резерва министра внутренних дел в составе 200 человек с местом дислокации у здания по улице Житная, д.16». [Там же. См. также: События 21 сентября — 5 октября 1993 года: организаторы, исполнители и жертвы политического противостояния. Доклад Комиссии Государственной думы. // Портал «Русское воскресение».]

«2 октября, — пишет А. С. Куликов, — мы ощутили, что ситуация изменилась, а потому нами был создан резерв, находящийся в 15-минутной готовности, а командующий внутренними войсками Московского округа получил задачу на выдвижение в Москву тех частей внутренних войск, которые называются специальными моторизированными частями и несут службу в одежде сотрудников милиции. Части из Владимира, Тулы, Орехова-Зуева, Сергиева Посада, учебные подразделения из Лунева и Тулы начали выдвигаться к столице. Они шли на помощь тем соединениям, которые уже несли службу в Москве». [Куликов А.С. Тяжелые звезды С. 171. См. также Москва, осень-93. С. 318]

Таким образом, мы видим, что 2 октября МВД считало, что ситуация в столице не улучшается, а обостряется. В связи с этим оно уже в субботу начало стягивать в столицу дополнительные силы.

Выступая 5 октября по телевидению, начальник Управления МБР по Москве и Московской области Е. Савостьянов дал понять зрителям, «что его сотрудники были в курсе всех тайных планов Белого дома», в том числе знали о готовящемся его деблокировании. [Утицын О. Какая неожиданность// Коммерсант-daily. 1993. 9 октября. ] «…Мы знали планы боевиков», — заявил 7 октября на пресс-конференции В. Ф. Ерин. [Там же]

Заявления В. Ф. Ерина и Е. Савостьянова не были голословными. Накануне этих событий «начальник московской милиции Владимир Панкратов» открыто заявил, «что оперативные данные свидетельствуют о подготовке защитниками Верховного Совета вооруженного прорыва блокады». [Бруни Л.Г., Волков Д. Несколько вопросов президенту Ельцину о чрезвычайном положении в Москве // Сегодня 1993 5 октября]

«Поздно вечером членов штаба и других руководителей ГУВД, — вспоминает бывший начальник Московского уголовного розыска Ю. Г. Федосеев, имея в виду вечер 2 октября, — в пожарном порядке собрали на экстренное совещание. Торжественный… в парадной форме Панкратов в присутствии внешне беспристрастного руководителя администрации президента Филатова и лощеного вице-премьера Сосковца, которые должны были как бы подтвердить высочайшее одобрение всего происходящего, поставил задачу „по обеспечению общественного порядка во время митинга и НЕСАНКЦИОНИРОВАННОГО ШЕСТВИЯ ОТ ОКТЯБРЬСКОЙ ПЛОЩАДИ К Белому дому“». [Федосеев Ю.Г. Записки начальника МУРа. С 203.]

«…О том, что в Белом доме готовится прорыв оцепления», заявил в одном из интервью и В. В. Огородников. При этом он подчеркнул: соответствующую «оперативную информацию» «мы получили» еще «29 сентября». [Хинштейн А. Черный октябрь // Московский комсомолец. 1998. 3 октября (В. В. Огородников)]

На первый взгляд, в этом не было ничего удивительного. Вспомним упоминавшиеся ранее листовки с призывом к деблокированию Белого дома, вспомним призыв В. Уражцева по «Эху Москвы». Удивительно другое. Оказывается, решение о деблокировании Белого дома стало известно в МВД в тот самый день, когда оно было утверждено на встрече Е. А. Козлова с В. П. Баранниковым.

Итак, есть все основания утверждать, что МВД заранее знало о подготовке прорыва блокады Белого дома.

Но если В. Ф. Ерин, В. И. Панкратов и Е. Савостьянов были в курсе «всех тайных замыслов Белого дома», значит, они сознательно ничего не предпринимали, чтобы не допустить массового скопления митингующих на Октябрьской площади, сознательно ничего не делали, чтобы не допустить прорыва митингующих на Садовое кольцо, сознательно не приняли никаких мер, чтобы задержать демонстрантов на Крымском мосту, у Парка культуры, на Зубовском бульваре, на Смоленской площади, на повороте с Садового кольца на Калининский проспект.

Но вернемся к этому повороту, куда демонстранты подошли около 15.10–15.15. Как уже отмечалось, здесь Садовое кольцо разделялось на три полосы. Вход в тоннель бы заблокирован.

«Подступы к мосту… — вспоминает Р. С. Мухамадиев, имея в виду тоннель под Калининским проспектом, — были перекрыты машинами „Урал“ и автобусами. В кузовах — работники милиции. Я не понял, по какой причине, но они не пошли против народа. По всей вероятности, они были в резерве, поэтому продолжали сидеть на месте. А может, им поручено было охранять находящееся неподалеку посольство Соединенных Штатов. Во всяком случае, была, видимо, какая-то причина бездействия, иначе они не стали бы проявлять такую терпимость». [Мухамадиев Р.С. Крушение С. 158.]

Однако главное здесь в другом. Поскольку грузовики блокировали вход в тоннель, перед демонстрантами бы открыт только один путь — на Калининский проспект

«Как ни странно, — вспоминает Р. С. Мухамадиев, — он был безлюдным, словно встречали какую-нибудь иностранную делегацию». Отмечая отсутствие движения на Калининском проспекте, Р. С. Мухамадиев пишет, что его остановили примерно за два часа до того, как там появились демонстранты, то есть еще около 13.00. [Там же.]

Размышляя по этому поводу, он пришел к выводу, что милиция остановила движение на Калининском проспекте потому, что ждала здесь появления демонстрантов еще тогда, когда они только-только собирались на Октябрьской площади. Но если в 13.00 ожидалось их появление здесь, значит, милиция уже тогда не собиралась останавливать демонстрантов ни на Крымском мосту, ни Смоленской площади. Это невольно рождало мысль о том, что события развивались не стихийно, а «по загодя составленному сценарию». Но Р. С. Мухамадиев не хотел верить в это и отгонял от себя подобные мысли. [Там же. С 158–159]

По утверждению А. В. Руцкого, едва первые демонстранты вышли на Калининский проспект и стали поворачивать налево к мэрии и Белому дому, как загремели выстрелы. [Руцкой А.В. Кровавая осень. С. 397]

«Не успели передние ряды колонны выйти на Калининский, — пишет Р. С. Мухамадиев, — как в людей начали стрелять со стороны столичной мэрии. Стрельба шла из десятков автоматов. Были ли погибшие после этого залпа — не могу сказать. По-видимому, это было сделано скорее для предупреждения и устрашения. Все же вдоль улицы просвистели пули, посыпались разбитые стекла из окон домов». [Мухамадиев Р.С. Крушение. С. 159]