Андрей Платонов - Борьба за господство на Черном море Страница 69

Параметры бомбардировок с пикирования самолетов Пе-2[109]

О слабой подготовке молодых летчиков во время войны говорят и небоевые потери. Правда, тут требуются уточнения. К боевым потерям относится в том числе и гибель самолетов на аэродромах от ударов противника. Поскольку это никакого отношения к качеству летного состава не имеет, то мы их учитывать не будем. Кроме этого боевые потери подразделяются на самолеты сбитые и пропавшие без вести, то есть когда экипаж улетел на выполнение боевого задания и на аэродром не возвратился. Чаще всего причиной гибели машины становился отказ материальной части, в том числе от полученных боевых повреждений, а также ошибки пилотирования. По этой причине пропавшие без вести самолеты можно лишь частично отнести к боевым потерям, то есть потерям непосредственно от воздействия противника. Но даже если пропавшие самолеты отнести к боевым потерям, то в ВВС ЧФ на долю небоевых в 1941 г. пришлось 15 %, в 1942 г. — 29,5 %, в 1943 г. — 31 %, в 1944 г. — 34,3 %.

Ежемесячные боевые и небоевые потери ВВС ЧФ за 1944 г.

Нельзя делать однозначные выводы о сложных процессах по какому-либо одному параметру, но согласитесь, что подобные соотношения боевых и небоевых потерь о многом говорят. Кстати, обратите внимание на 1941 г. — там все летчики готовились по полноценной программе, и доля небоевых потерь оказалась минимальной за всю войну.

Если продолжить сравнение удара по Констанце с другими, приведенными выше, то нужно отметить еще один момент. И в Перл-Харборе японцы, и в Таранто британцы четко знали, чего они хотят, и готовились к уничтожению конкретных кораблей, а не вообще сил флота противника в базе. Отсюда такое соотношение пораженных линкоров и кораблей других классов. При налете на Кронштадт главными целями немцы выбрали линкоры, крейсера и эсминцы, ведущие огонь по позициям германских войск, а также ряд береговых объектов. Учитывая, что они сумели поразить оба линкора, потопить лидер и эсминец, нанести повреждения крейсеру «Киров», то можно сказать, что поставленную задачу они частично выполнили. Что касается удара по Новороссийску 2 июля 1942 г., то немцы выполнили его не в форме операции, а в ходе боевых действий германской авиации по советским узлам коммуникаций, и тут действительно у них не было приоритетных морских целей — что было больше размером, то и бомбили.

А что же являлось целями для советской авиации в Констанце? В послевоенных описаниях этого удара они не указаны, все обычно сводится к расплывчатой формулировке «плавсредства в порту Констанца». Но в документах ВВС ЧФ на подготовку к операции и в отчете по ней цели указаны. Так в боевом приказе командиру 40-го авиаполка говорится: «в 11:00–11:02 с пикирования уничтожить эсминцы, стоящие в северной и южной гаванях Констанцы[110], запасные цели — транспорта». Аналогичный приказ командиру 29-го авиаполка гласил: «11.04–11.06 с пикирования уничтожить эсминец в Лесной гавани[111], запасные цели транспорта и плавдок в Лесной гавани».

Эти боевые задачи органично вписываются в цель деятельности Черноморского флота в рамках Ясско-Кишиневской наступательной операции — содействие наступающим советским войскам, в том числе путем недопущения обстрела их с моря. А эффективно поддерживать огнем обороняющиеся войска с моря могли только четыре румынских эсминца — точнее, три, так как один из них находился в ремонте. Все они на момент удара находились в Констанце, «Regele Ferdinand» получил прямое попадание 250-кг авиабомбы и надолго вышел из строя. Кстати, именно этот корабль не фигурировал в боевых приказах в качестве объектов удара. Оставшиеся три эсминца остались невредимыми. Таким образом, цель операции достигнута не была. По-видимому, по этой причине после войны о поставленных боевых задачах не вспоминали. Отметим, что среди целей удара отсутствовали подводные лодки — хотя именно они на тот момент представляли реальную и наибольшую угрозу для советских кораблей и судов на Черном море.

Итак, операция ВВС Черноморского флота по уничтожению кораблей противника в ВМБ Констанца[112] проводилась на основании «Общего плана операции Черноморского флота по содействию войскам 3-го Украинского фронта по вторжению в Румынию», утвержденного Главнокомандующим ВМФ 24 июля 1944 г. Инициатива проведения этой операции исходила от Военного совета ЧФ. Целью операции являлось уничтожение четырех румынских эсминцев как наиболее потенциально опасных кораблей для советских войск, наступающих на приморском направлении. Непосредственно задачу по уничтожению этих четырех кораблей выполняли 59 пикировщиков Пе-2 в обеспечении 258 самолетов. При этом подводные лодки, представлявшие наибольшую угрозу для советских морских коммуникаций, не значились даже среди запасных целей.

Удар по Констанце был нанесен 20 августа, а 24 августа Румыния объявила войну Германии, став нашей союзницей. Естественно, это стало следствием не авианалета по ВМБ, а неудержимого наступления Красной Армии. Таким образом, на момент начала планирования операции по уничтожению румынских эсминцев в Констанце в ней была определенная целесообразность. Хотя эсминцы для наших наступающих войск представляли куда меньшую угрозу, нежели, например, речные мониторы на Дунае. По-видимому, сами по себе эсминцы являлись для Военного совета ЧФ знаковыми объектами. Из переписки политотделов и ВВС флота можно предположить, что идея реванша за три потопленных в октябре 1943 г. советских эсминца подспудно присутствовала как минимум с начала 1944 г. Естественно, это не было решающим фактором, а четыре румынских эсминца к тому же являлись самыми крупными кораблями противника на Черном море.

Однако многое к моменту проведения операции теряло смысл. С одной стороны, румынские эсминцы никакой активности не проявляли, с другой — германские подлодки оставались реальной угрозой для советского судоходства. За июнь — июль 1944 г. мы потеряли четыре судна, из которых пароход «Пестель» (1850 брт), баржу и десантный бот потопили подлодки. Так что именно последние должны были стать главными объектами удара в Констанце. Благо, базировались они компактно, и вероятность их поражения была даже выше, чем эсминцев. А так получилось, что U-9 потопили как бы случайно. Кстати, 2 сентября, то есть за неделю до окончания военных действий на Черном море, пережившая удар по Констанце U-19 топит советский тральщик Т-410, на котором гибнут 72 человека, — значительно больше, чем потеряли немцы во время удара по Констанце 20 августа.

21, 24 и 25 августа авиационные удары по Констанце продолжались — правда, гораздо менее масштабные как по составу участвующих сил, так и по результатам. Лишь 24 августа МБР-2 потопили морской буксир-спасатель «Basarabia» и четыре законсервированных бывших итальянских торпедных катера, которые к тому времени стали германскими S-502, S-503, S-504, S-506. В этот день ВВС флота добилась еще одного успеха: шестнадцать Пе-2 наконец-то потопили на Дунае два монитора — «Mihal Kogalniceanu» и «Lascar Catargiu». Как отмечено в отчете, противодействия они не оказали, что и неудивительно, так как корабли уже имели приказ по советским силам огня не открывать.

Учитывая, что 23 августа в Румынии произошел государственный переворот и 24 августа она объявила войну Германии, все последующие события имеют неоднозначную оценку. Действительно, зачем топить румынские корабли, если они уже союзники? Но не все так просто. Утром того же 24 августа начальник румынского Генерального штаба дал телеграмму в штаб германской группы армий «Южная Украина», где говорилось, что румынские вооруженные силы обеспечат свободный выход германских частей с территории Румынии и желают избежать всяческих вооруженных столкновений. Однако это увязывалось с беспрепятственным отходом румынских войск с фронта на свою территорию, так как румынские вооруженные силы прекращают какую-либо враждебную деятельность в отношении советских войск. Германское командование решило подавить бунт в своем лагере силой, и фактически в тот же день начались реальные боевые действия между германскими и румынскими войсками внутри страны. Несколько иная картина сложилась с флотом.

Согласно существовавшей организации, шеф Германского морского командования «Констанца» капитан 1-го ранга Хейнихен одновременно являлся германским представителем при штабе ВМС Румынии, а фактически — начальником штаба румынского флота. 24 августа он получил приказание захватить Констанцу и находящиеся там румынские корабли. Так вот, Хейнихен этот приказ проигнорировал. О причинах подобной вопиющей неисполнительности имеется несколько версий, но нам это и неинтересно. Главное, что германские корабли продолжали в Констанце мирно уживаться с румынскими и готовиться к переходу в Болгарию, так как дельта Дуная к 24 августа оказалась блокированной советскими войсками и прорыв вверх по реке хотя бы боевыми катерами и десантными баржами стал невозможен. 25 и 26 августа, затопив у Констанцы поврежденные корабли, остатки германского флота на Черном море ушли в Варну и Бургас. Нельзя сказать, что румыны этому способствовали, но не препятствовали. Собственно, на этом какие-либо взаимоотношения двух недавно союзнических флотов прекратились.