Надежда Ионина - 100 великих наград Страница 69

Для храма Ипатьевского монастыря училищу заказано Евангелие, напрестольный крест, чаши, дискос, ковш для теплоты, лжица и копье. Все эти вещи будут исполнены по рисункам и композициям великого князя Петра Николаевича, который лично передал директору Строгановского училища свои рисунки при проезде через Москву. Все предметы будут огромной ценности, чрезвычайно массивные, украшены эмалью и драгоценными камнями.

Комиссия при Государственной Думе по ознаменованию 300-летнего юбилея Дома Романовых приняла проект учреждения педагогического института в Костроме. Институту будет присвоено наименование Романовского; в нем будут обучаться лица обоего пола… Плата за обучение взиматься не будет, но окончившие обязаны будут прослужить по учебной части в течение 7 лет.

Государственная Дума предложила даже законопроект о создании в Москве Всероссийского Национального музея в честь 300-летия царствования Дома Романовых. Однако основные пункты программы нового музея в значительной степени затрагивали интересы Исторического музея, так как за основу нового музея решено было взять собрания Румянцевского музея, а «недостающие для устройства нового музея материалы получить из Исторического, Политехнического, Русского и Бахрушинского музеев». Можно себе представить масштабы намечавшихся изъятий из этих музеев![75]

Задолго до наступления праздников начал преображаться и Санкт-Петербург. Тысячи рабочих хлопотали над возведением ларьков и киосков, сооружением мачт для штандартов и установкой транспарантов, украшением зданий и проведением иллюминации.

Двадцать один пушечный выстрел возвестил о начале торжеств в 8 часов утра 21 февраля 1913 года, но главные улицы города публика начала заполнять еще до назначенного времени. Одни спешили полюбоваться праздничным убранством улиц, другие торопились к крестному ходу. По пути следования «высочайшего поезда» к Казанскому собору в парадной форме застыли войска и курсанты военных учебных заведений. За сотней императорского конвоя следовал открытый экипаж, в котором находились император Николай II и наследник престола; за ним запряженная четверкой лошадей парадная карета вдовствующей императрицы Марии Федоровны и императрицы Александры Федоровны, а за ней – четырехместная карета с их императорскими высочествами и великими княжнами. Замыкала «высочайший поезд» новая сотня конвоя.

В три часа роскошные залы Зимнего дворца были до отказа наполнены замершей в ожидании Высочайшего выхода публикой.

Когда было объявлено о праздновании 300-летия царствующего Дома Романовых, губернские представители дворянства, собравшиеся в Санкт-Петербурге, решили, что все российское дворянство должно объединиться во время этих торжеств и продемонстрировать перед Государем Императором свои верноподданические чувства. От всероссийского дворянства 25 мая в Москве была преподнесена верноподданническая грамота, в которой говорилось:

ВСЕМИЛОСТИВЕЙШИЙ ГОСУДАРЫ Три века назад подъятая живым народным духом Русская Земля восстала из бездны терзавших ее смут и, объединенная крепкой любовью к Родине и верой в ее великое будущее, изволением Божием призвала на Царство приснопамятного предка твоего, боярина Михаила Федоровича Романова.

Вспоминая в настоящие торжественные дни эту великую годину, Российское Дворянство несет ТЕБѢ, ВЕЛИKIЙ ГОСУДАРЬ, свой верноподданнический привет.

Верноподданнические грамоты были преподнесены в специальном ларце, изготовленном в древнерусском стиле из литого серебра.

В числе царских наград был «Наследственный нагрудный знак для лиц, приносивших их Императорским Величествам личные верноподданнические поздравления по случаю 300-летия царствования дома Романовых в дни юбилейных торжеств 21–24 февраля 1913 г.». Это был изящный памятный знак, представлявший собой оксидированный ажурный герб дома Романовых, увенчанный императорской короной и окруженный вызолоченным лавровым венком. Знак носился на правой стороне груди ниже звезд, но выше других знаков, которые носились на той же стороне груди. Право ношения такого знака удостоверялось особым свидетельством, которое выдавалось за подписью председателя «Комитета по устройству празднования 300-летия Царствующего Дома Романовых». Лица, которым был пожалован этот памятный знак, имели право помещать на его оборотной стороне свое имя, отчество и фамилию. Согласно Высочайше утвержденному положению, право на ношение этого знака переходило по наследству к старшему мужскому потомку пожалованного этим знаком. Таким образом, и в наши дни остались еще лица, имеющие законное право на ношение этой редкой и почетной награды, свидетельствующей о верности их предков российскому императорскому дому.

Памятью о торжествах осталась и медаль, на которой изображены схожие профили Михаила Федоровича Романова (основателя династии) и императора Николая II – последнего ее представителя. Медаль носили на ленте романовских цветов, и отчеканено ее было столько, что эта награда досталась почти всем подданным Российской империи. С изготовлением такого количества медалей не справился бы ни один монетный двор, поэтому чеканка медали была отдана на откуп частным лицам, и потому вариантов ее существует множество.

Николай II планировал учредить орден «Трехсотлетие» – своего рода домашний орден династии Романовых. Известная ювелирная фирма Карла Фаберже изготовила несколько пробных образцов весьма сложной формы и расцветки. Однако учредить этот орден не успели, так как началась Первая мировая война.

Награды имени Равноапостольной Княгини Ольги

К концу XIX века в России стал явно ощущаться недостаток женских орденов. Имевшимися орденами женщин практически не удостаивали, а орден Святой Екатерины вручался только аристократкам, да и то весьма редко. А число знатных дам и просто богатых женщин, которые занимались благотворительностью и другими общественными делами, было довольно велико, и круг их был влиятелен.

Поэтому в 1907 году Православное общество Святой княгини Ольги выступило с инициативой учредить особый женский орден в честь древнерусской княгини, которую Православная церковь причислила к рангу равноапостольных святых. Им предполагалось награждать женщин за деяния, каждому из которых находилась аналогия в биографии Святой княгини Ольги.

«В память о крещении самой княгини Ольги и ее успехах на этом поприще».

В лето 955. Пошла Ольга в Греки и пришла к Царьграду. Был тогда царь Константин, и пришла к нему Ольга. И увидел царь, что она очень красива лицом и разумна; подивился ее уму, беседуя с нею, и сказал ей:

– Достойна ты царствовать с нами в столице нашей. Она же, уразумев это, ответила царю:

– Я язычница. Если хочешь крестить меня, то крести меня сам – иначе не крещусь.

И крестил ее царь с патриархом. После крещения призвал ее царь и сказал ей:

– Хочу взять тебя в жены себе. Она же ответила:

– Как ты хочешь взять меня, когда сам крестил меня и назвал дочерью? А у христиан не разрешается этого – ты сам знаешь. И сказал ей царь:

– Перехитрила ты меня, Ольга.

И дал ей дары многие: золото и серебро, и паволоки, и сосуды различные; и отпустил ее, назвав своей дочерью.

«За подавление народных мятежей» – в связи с усмирением княгиней Ольгой восстания древлян, убивших ее мужа – князя Игоря, и как отголосок событий 1905 года. В «Повести временных лет» об одном из эпизодов мести княгини Ольги сказано так:

В лето 946. Ольга с сыном своим Святославом собрала много храбрых воинов и пошла на Древлянскую землю. И вышли древляне против нее. И сошлись оба полка для схватки. Бросил копьем Святослав в древлян, и копье пролетело между ушей коня и ударило в ноги коню, ибо был Святослав еще ребенок. И сказал Свенельд, воевода отца его:

– Князь уже начал; ударим, дружина, за князем.

И победили древлян. Древляне же побежали и затворились в своих городах.

Ольга же устремилась с сыном своим к городу Искоростеню. И стояла Ольга все лето и не могла взять города и замыслила такое.

– Хочу только взять с вас небольшую дань и, замирившись с вами, уйду прочь. Теперь у вас нет ни меду, ни мехов, вы ведь изнемогли в осаде, поэтому прошу у вас немного: дайте мне от каждого двора по три голубя да по три воробья.

Древляне, обрадовавшись, собрали от двора по три голубя и по три воробья и послали к Ольге с поклоном.

Ольга же раздала воинам – кому по голубю, кому по воробью – и повелела к каждому голубю и воробью привязывать трут[76], завертывая его в маленькие платки и ниткой прикрепляя к каждому. И повелела Ольга своим воинам, когда станет смеркаться, пустить голубей и воробьев. Голуби же и воробьи полетели в свои гнезда: голуби в голубятни, воробьи же под стрехи. И так загорелись. и не было двора, где бы не горело. И нельзя было гасить, так как все дворы загорелись сразу. И побежали люди из города, и повелела Ольга своим воинам хватать их. И так взяла город и сожгла его, городских же старейшин забрала в плен, а других людей убила, третьих отдала в рабство мужам своим, а остальных оставила платить дань.