Андрей Буровский - Евреи, которых не было. Книга 1 Страница 69

Чем сильно движение «ревизионистов»?

Во-первых, тем, что они, как юродивые, говорят о том, о чем боятся, не смеют или не решаются заговорить очень многие. Дело не только в действии законов, карающих за попытку. Общественность во всем мире настроена таким образом, что любая попытка отнестись к преступлениям нацистов объективно и без эмоций тут же воспринимается не содержательно, а эмоционально. Даже если никто не орет «нацист!», не хохочет, как гиена и не фыркает от возмущения, — присутствующие будут относиться к сказанному в первую очередь как к источнику эмоций. Или как к политическому действию: «А! Ты за нацистов, да?!».

Точно так же и попытки анализировать число убитых, условия содержания в концлагерях или судьбы конкретных людей тут же наталкиваются на чисто эмоциональное сопротивление. Или трактуются как стремление «преуменьшить страдания несчастных жертв», «сыграть на руку» их мучителям. И вообще: вы «за кого»?!

Так вот, ценность движения «ревизионистов» в том, что они уводят обсуждение истории Второй мировой войны, нацистского режима, Холокоста, поведения в нем политических сил из пласта эмоциональных завываний в пласт рационального обсуждения. Не «немецко-фашистские захватчики совершили невероятные зверства, залили землю кровью невинных людей!!!», а «батальон СС номер такой-то расстрелял 26 евреев 14 мая 1942 года». И из пласта политического в пласт научный. Не «на кого этот факт работает?», а «твердо ли установлен этот факт?».

«Ревизионисты» занимаются скучной прозой. Они выясняют, что на самом деле происходило в тех или иных местах, кто именно и что именно совершил… или не совершал. Независимо от правоты «ревизионистов» и от двигающих ими мотивов, мир от их деятельности становится трезвее и разумнее. Это радует.

Во-вторых, «ревизионисты» показывают явные несуразности в истории Второй мировой войны и Холокоста. А этих несуразностей гораздо больше, чем хотелось бы.

Весь мир обошла книга «Дневник Анны Франк». Семья Франк пряталась полтора года в тайнике, пока ее не выдали голландские сторонники Гитлера. Анна погибла, ее сестра и родители остались живы. По «Дневнику Анны Франк» сняты фильмы, прошли по всему миру пьесы… Это очень известное литературное произведение, «Дневник Анны Франк».

Это хорошее литературное произведение, но вот известный исследователь легенды о массовом истреблении Дитлиб Фельдерер из Швеции, который написал книгу о дневнике Анны Франк, утверждает, что это подделка. Он обращался в свое время к Отто Франку, отцу Анны, с просьбой разрешить проанализировать оригиналы рукописи, но получил отказ.

Затем, однако, по решению западногерманского суда, такой анализ был проведен. Официальный экспертный анализ Государственного уголовного департамента ФРГ охватывал три дневника и записную книжку с записями, датированными периодом времени с 12 июня 1942 г. по 17 апреля 1944 г., которые приписываются Анне Франк. При анализе дневника было установлено, что некоторые записи были сделаны шариковой ручкой. Добавить остается, что шариковые ручки запущены в производство только в 1951 г. Так что смотрите фильмы, читайте «Дневник Анны Франк». Литературная сторона ведь не пострадала от того, что «Дневник…» написан вовсе не Анной, и после войны.

Сколько было рассказано про идею нацистов «рационально использовать труп» заключенного, про «мыло из человеческого жира»! Так много написано (даже некие образцы предъявлялись в виде фотографий и показывались по телевизору), что некоторых читателей, наверное, огорчит заключение одного израильского ученого: в сороковые годы наука не располагала возможностью готовить мыло из человеческого жира. Нацисты если бы и захотели — у них не было такой возможности.

Если читателя интересуют факты: по некоторым, очень нечетким и противоречивым данным, в Освенциме проводились опыты по использованию человеческого жира. Есть серьезные причины считать, что таких опытов никто и никогда не проводил. Но если и проводил — то только первые, самые первые опыты. Менее жуткими они от этого не стали, но где же тут «тысячи тонн» такого мыла, снабжение им воинских частей или использование в лагерях?

Мыло из убитых евреев — это очередная пропагандистская утка, стоящая в одном ряду с заводом, изготовлявшим глицерин из павших французских и британских солдат. Во время Второй мировой войны эта байка всплывала регулярно, а в 1946 году даже состоялось… захоронение 20 ящиков мыла на еврейском кладбище в румынском городке Фольмигени. На ящиках была надпись: «чистый еврейский жир». Мыло хоронили со всеми подобающими почестями, выполнялась вся предписанная иудаизмом процедура.

Симон Визенталь, один из главных свидетелей на Нюрнбергском процессе, писал не без полета вдохновения: «Это было в Варшавском воеводстве, а фабрика находилась в Галиции, в Бельзеце. На этой фабрике с апреля 1942 года по май 1943 года переработано 900 тысяч евреев на сырье… Культурному миру трудно понять, с каким удовольствием нацисты и их жены смотрели на это мыло. …Зачарованная печаль, сидевшая в этом маленьком предмете ежедневного пользования (куске мыла. — А. Б.), разрывала даже окаменевшие сердца людей XX века» [90, с. 25].

Нужно ли доказывать, что в Бельзеце не было никакой фабрики, что никто чисто технически не смог бы «переработать на мыло» даже девятерых евреев, не говоря о 900 тысячах?

Как и большинство пропагандистских трюков, захватывающая история переработки евреев на мыло становится со временем все бледнее… на ней настаивают все меньше… И сегодня очень трудно позавидовать тем, кто принял в те времена всерьез эти похороны ящиков с мылом. Потому что израильские ученые прямо заявляют, что в те времена изготавливать мыло из человеческого жира было технически невозможно. Израильский эксперт Шмуль Краковский даже сообщил, что сказку про мыло из еврейского жира сочинили сами же нацисты. По мнению Ш. Краковского, их целью было доставить душевные страдания евреям. Остается невинно округлить глаза и спросить: «А разве Визенталь — нацист?!».

«Ревизионисты» неоднократно указывали на то, что свидетели Нюрнбергского и подобного ему процессов давали совершенно фантастические показания (которые, тем не менее, вполне серьезно принимались судом). Приведу один лишь пример: в числе документов, до сих пор хранящихся в Музее Освенцима, есть и такое показание:

«Некая молодая полька вошла в газовую камеру и перед голыми заключенными произнесла короткую, но пламенную речь, в которой она заклеймила нацистских преступников… После этого поляки опустились на колени и празднично произнесли молитву… Потом они вместе спели „Интернационал“. Во время пения пришел автомобиль Красного Креста, был пущен в камеру газ, и все испустили дух в пении и экстазе, мечтая о братстве и совершенствовании мира… И там стояла маленькая девочка пяти лет и держала за руку годовалого братца. Один из команды подошел, чтобы братца раздеть. Девочка громко воскликнула: „Прочь, убийца евреев! Не прикасайся обагренными еврейской кровью руками к моему прекрасному братику! Я теперь его добрая маменька, и он умрет у меня на руках“ [90, с. 97].

Еще раз напомню: весь этот нелепый, вызывающий чувство неловкости бред про поляков-католиков, которые после молитвы поют „Интернационал“ и мечтают о совершенствовании мира, про пятилетнюю девочку, произносящую патетические речи на пороге газовой камеры, не только считался „ценными свидетельскими показаниями“, но и неоднократно публиковался. Остается поблагодарить господ „ревизионистов“ за то, что они обратили, наконец, внимание на нелепость и недостоверность такого рода „показаний“.

„Ревизионисты“ показывают, что порой во всем мире принимают за чистую монету явно невероятные сведения. Истории про сжигание трупов без горючего, про сжигание тысяч трупов в огромных ямах, про поливание еще не сгоревших трупов вытапливающимся из других трупов жиром еще более невероятны, чем Анна Франк, пишущая шариковой ручкой свой дневник. Трупы не могут гореть сами собой! Это нарушение элементарных законов природы! Известно, что в крематориях надо потратить немало горючего для сожжения каждого трупа, а в Индии стоит вполне серьезная проблема исчезновения лесов из-за необходимости сжигать покойников: на каждого из них требуется до 300 килограммов дров, и то мягкие ткани сгорают не всегда полностью, в воду Ганга сбрасываются и кости, и обугленная человеческая плоть. Уничтожая трупы в Бабьем Яру, нацисты столкнулись с такой же проблемой; уже после их бегства из Киева жители города могли пройтись по сплошному пласту пепла, смешанного с костями. В этом пласте толщиной порядка 2–3 метров попадались почти не прогоревшие куски человеческих тел и куски золота: просмотренные немцами зубные коронки, обручальные кольца и так далее. Это золото и искало население. Но промысел оказался недолог, потому что пласт начал издавать сильнейшее зловоние, и „работать“ там сделалось просто опасно.