Эдуард Иванян - История США Страница 7

Борьба за власть во многих колониях ассоциировалась с правом на получение материальных выгод и нередко приводила к пересмотру Лондоном королевских патентов на управление ими — нерадивые или проявлявшие излишнюю самостоятельность частные владельцы, включая компании, могли быть лишены прав на владение, в результате чего земли вновь переходили под королевский контроль. Так, Вирджинская компания, управлявшая колонией Джеймстауна в 1612–1624 гг., королевским указом была лишена прав на нее. Борьба метрополии с проявлениями политической и экономической активности колоний обострялась с каждым годом. Она включала: покупку у индейцев земель, расположенных к западу от Аллеганских гор, и их самовольное освоение, развитие конкурирующих с метрополией отраслей промышленности, экспорт промышленной и сельскохозяйственной продукции, а также сырьевых материалов, минуя английских посредников, импорт необходимых колониям промышленных товаров из других стран и тем более на торговых кораблях, не принадлежащих английским судовладельцам. Естественной реакцией Лондона на опасное развитие событий в американских колониях была попытка укрепить в них власть губернаторов. Действуя в соответствии с инструкциями метрополии, губернатор Новой Англии Э. Андрос издал в 1688 г. указ, ограничивший количество общегородских собраний в населенных пунктах одним собранием в год и передавший местную милицию под его личный контроль.

Особым статусом обладала Пенсильвания. Она была названа в честь покойного к тому времени английского адмирала У. Пенна, чей сын и полный тезка У. Пенн-младший получил в 1681 г. титул на обширные плодородные земли территории из рук Карла (Чарлза) II в уплату за королевский долг отцу. Хозяин редко посещал своих подопечных, но во многом благодаря его влиянию населенная преимущественно квакерами колония стала образцом умелого самоуправления, мирных взаимоотношений с индейцами и целеустремленного привлечения новых колонистов из Ирландии и Англии.

Английская «Славная революция» 1688 г., которая ликвидировала феодальный строй в стране, положила начало капиталистическим отношениям и ускорила образование общеанглийского рынка, подтолкнула развитие в колониях социальных процессов. В Нью-Йорке вспыхнуло восстание под руководством немецкого колониста Я. Лейслера.[15] Хотя оно было вскоре подавлено, а сам Лейслер казнен, в 1691 г. в колонии было созвано законодательное собрание — ассамблея, и Нью-Йорк присоединился к колониям, имеющим выборное правительство.

Внешнеторговые связи с Голландией, выполнявшей роль коммерческого посредника в торговле колоний с Европой, столкнулись с активным сопротивлением Англии. Начиная с 1651 г. (1660, 1663, 1672, 1696 гг. и позднее) была принята серия законов, вошедших в историю под названием Законы о мореплавании (Navigation Acts) и имевших своей целью установить полный контроль метрополии над торговыми операциями американских колоний. Они были лишены возможностей непосредственной торговли с другими странами. Им разрешалось торговать лишь при посредничестве Англии, экспортировать свои товары только на английских торговых судах и исключительно через британские порты. Аналогичным образом колонии импортировали интересующую их зарубежную товарную продукцию лишь с использованием английских торговых судов или торговых кораблей стран — производителей этой продукции (т. е. без участия Голландии). После того как англо-голландские войны 1649–1674 гг. окончились поражением Голландии и установлением неоспоримого морского превосходства Англии на морях, контроль метрополии над внешней торговлей колоний стал еще более жестким. Еще в 1660 г. был составлен список товаров (включавший табак, сахар, индиго), которые могли экспортироваться исключительно в Англию. Список таких товаров с годами расширялся. Принятым в 1767 г. Законом о мореплавании предписывалось, что все вывозимые колониями в европейские страны (расположенные к северу от Испании) товары должны сначала поступать в Англию и лишь оттуда вывозиться в страны назначения. На вводимые английским правительством ограничения их свободы колонии ответили расширением контрабандной торговли и активизацией пиратства, которое традиционно практиковалось вошедшими в легенду английскими моряками и было взято на вооружение воинственно настроенными патриотами, сделавшими огромные состояния на грабеже в открытом море.

В результате принятых метрополией законов, ограничивающих свободу торговли колоний, рос дефицит их торгового баланса и ощущался резкий недостаток финансовых ресурсов в виде наличных денег. В 1737 г. Коннектикут стал чеканить первые медные деньги. Но попытки колоний начать выпуск собственных бумажных денег были пресечены в 1751 г. Лондоном, который сначала разрешил им печатать свои банкноты лишь в условиях войны или чрезвычайной обстановки, а в 1764 г. категорически и окончательно запретил им и это.

В конце XVII — первой половине XVIII в. в Англии были приняты многочисленные законодательные акты, направленные на дальнейшее ущемление экономических интересов американских колоний и превращение их в сырьевой придаток метрополии. В 1699 г. английский парламент принял Закон о шерстяных изделиях (Wool Act), вводивший экспортные ограничения для Ирландии и запретивший американским колониям производить и экспортировать шерсть, шерстяную нить, изделия из шерсти, в экспорте которых была заинтересована сама Англия. Разрешая при этом колонистам разводить овец и производить домотканую материю, Лондон препятствовал развитию в колониях собственной коммерчески ориентированной ткацкой промышленности. Но принятие этого закона стало лишь предвестником новых жестких ограничений. Ремесленники колоний давно освоили производство фетровых шляп из меха американского бобра и успешно экспортировали их в Европу и Вест-Индию. В 1732 г. в интересах английских изготовителей шляп парламентом Великобритании был принят Закон о шляпах (Hat Act), запрещавший экспорт шляп американского производства не только в Европу, но и из одной колонии в другую. Этим же законом американским шляпным мастерам разрешалось иметь не более двух подмастерьев, что предотвращало опасное для метрополии развитие конкурентоспособной шляпной индустрии в колониях. Очередной удар был нанесен в 1750 г. по быстро развивающейся американской железоделательной промышленности — английским парламентом был принят Закон о железе (Iron Act), запретивший сооружение в колониях доменных печей, прокатных установок и строительство железообрабатывающих предприятий. Добываемая в колониях железная руда, произведенные прутковое железо и чугун подлежали беспошлинному ввозу в метрополию в виде сырья для английской металлургической промышленности. Серьезные потери несли американские производители табака. Согласно Закону о мореплавании, производимый в колониях табак (в объеме 100 млн фунтов) подлежал вывозу в Англию, но сама метрополия была в состоянии потребить не более 4 млн фунтов. Остальная часть табака реэкспортировалась Англией в другие страны континентальной Европы с прибылью для себя, но не для его истинных производителей. В результате дискриминационной политики метрополии дефицит торгового баланса между Великобританией и ее североамериканскими колониями достиг в 1700–1773 гг. огромной суммы — более 20 млн фунтов стерлингов.

Несмотря на подобные искусственные ограничения, рост производственных возможностей американской промышленности не вызывал сомнений. В частности, в 1775 г. в колониях было больше железоделательных предприятий, чем в Англии и Уэльсе, вместе взятых. Мелкие семейные предприятия обеспечивали 75 % потребностей колонии в текстильных изделиях. Судостроительные верфи Новой Англии регулярно спускали на воду необходимые для американского торгового и рыболовного флота корабли — от океанских судов до небольших барок, необходимых для межколониальной торговли и внутренних транспортных перевозок. К 1765 г. эти верфи обеспечивали работой 10 тыс. судостроителей, моряков и портовиков региона. Продовольственные товары, производимые в штатах американского Юга, включая свинину, сушеную рыбу, лес, кукурузу, экспортировались из портов Новой Англии в Великобританию, Вест-Индию и даже Африку. Американские торговые суда возвращались на родину с готовыми текстильными, в первую очередь тонкошерстными и льняными, изделиями, а также имбирем, мелассой[16] и новыми рабами. Перед началом Войны за независимость внешнеторговый оборот колоний составлял 1/7 всего торгового оборота метрополии. В мае 1763 г. в кронштадтском порту бросил якорь первый корабль, совершивший трансатлантический рейс непосредственно в Россию. Он доставил сахар, ром, индиго, красное дерево, сассафрас[17] и возвратился в Новую Англию с грузом конопли, железа и полотна, приобретенным в Санкт-Петербурге. Этот первый визит американских торговцев в Россию остался практически не замеченным россиянами, поскольку американцев еще не отличали от частых гостей-англичан. Однако английский посланник в России не преминул сообщить в Лондон тревожную весть о брошенном британской короне вызове. Попытки английских властей запретить подобную активность американских корабелов и торговцев окончились неудачей — за первым кораблем последовали торговые суда из Нью-Йорка, Филадельфии и Бостона, закрепив за американцами право на независимую от метрополии торговлю с Россией.