Дмитрий Харитонович - История Крестовых походов Страница 7

Противники Али восприняли это как его слабость (историки спорят доныне, был ли Али «рыцарем без страха и упрека» или просто слабым руководителем). Через три месяца, то есть в начале 657 г., где-то в Месопотамии произошло еще одно сражение. Али уже побеждал, когда командующий войсками Муавии наместник Египта Амр сумел переломить ход битвы. Вдруг из рядов его воинов вышли старцы, державшие в руках копья, к которым были привязаны страницы из Корана. Идти атакой на них Али не решился и согласился на третейский суд исламских авторитетов. Из этого ничего не получилось, ибо неприятели его снова восприняли это как его неспособность к сопротивлению. Они начали занимать подвластные Али территории — Сирию, Египет.

Но враги обнаружились и среди друзей. Они полагали, что халифы изменили первоначальным идеям ислама (нередко бывает, что после смерти основателя учения его последователи начинают борьбу между собой, обвиняя друг друга в забвении заветов основателя). Эти радикалы (они назвали себя хариджиты, от араб. «харадж» — «восстать», «выйти», то есть «отделенные») утверждали, что все мусульмане равны, что равенство их должно быть и имущественным, что община (умма) выше халифа, ибо от него получает власть, а халиф может получать власть только избранием (почему-то их не смущали идеи шиитов об особой благодати в «доме пророка»), что если халиф не соблюдает заповедей ислама (в их интерпретации), то он может быть смещен и даже убит. Вообще истинный ислам может и должен распространяться силой, и не только среди язычников и даже людей писания, но и среди «неправильных» мусульман. И именно они сочли попытки примирения Али с его противниками той самой изменой делу ислама.

Али был убит как раз хариджитом. К власти пришел Муавия, основавший, несмотря на все заявления о выборности, халифскую династию Омейядов. Хариджиты не получили ничего, пытались основать свое государство, а в конечном итоге отказались от своих террористических устремлений, но не от коммунистических. Хариджиты существуют и сегодня в небольшом количестве в исламском мире, но не обладают уже серьезным влиянием.

Шииты, впрочем, не исчезли и продолжали действовать в подполье, подчиняясь имамам из Фатимидов — потомков Фатимы (у суннитов тоже есть титул имам, но это не лицо, обладающее особой благодатью, а — в соответствии с этимологией этого арабского слова — предстоятель, то есть в данном случае руководитель молитвы в мечети).

Халифат, впрочем, поджидали и другие напасти. В 750 г. в результате гражданской войны Омейяды были свергнуты и перебиты, и к власти пришли халифы из рода Аббасидов, потомков Аббаса, дяди пророка Мухаммада. Их правление, особенно царствование знаменитого Харун ар-Рашида, считается эпохой расцвета халифата, их двор в новой, специально построенной столице — Багдаде — стал центром культуры и искусств исламского мира. Второе верно, первое — нет. Распад халифата начался прямо с 750 г. Единственный уцелевший Омейяд — Абд ар-Рахман — бежал в Испанию, бо́льшая часть которой еще в 711–714 гг. была захвачена мусульманами, создавшими там провинцию халифата ал-Андалус. После нескольких лет борьбы он возглавил там не подчинявшийся Багдаду эмират со столицей в Кордове. Его тезка и преемник в 929 г. разорвал не только политические, но и религиозные связи с Аббасидами, провозгласив себя халифом. С конца VIII в. правители отдельных частей халифата объявляли себя независимыми правителями, формально, правда, признававшими верховную власть халифов. Кое-где, в частности в Северо-Западной Африке, и шииты оказывались государями. В 945 г. Багдад перешел под власть местной династии Буидов. После этого халиф оказался сколь угодно почитаемым (правоверные сунниты не ставили под сомнение его верховенство), но безвластным духовным руководителем суннитов (христиане сравнивали его с Папой). И все это несмотря на то, что, строго говоря, суннитский ислам, во всяком случае формально, не знает разделения светской и духовной власти.

Египет и Сирия, включая Палестину, оказались в IX–X вв. под властью династий сначала Тулунидов, потом Ишхидов.

Раздоры не миновали и шиитский мир. Около 760 г. шестой имам шиитов Джафар ибн Садик лишил права наследования имамата своего старшего сына Исмаила, как говорили, за чрезмерное пристрастие к вину. Вскоре после этого Исмаил исчез при неясных обстоятельствах. Его сторонники — исмаилиты — объявили, что он скрывается до конца времен, а перед концом света явится в качестве Мессии (Махди). Пока же дух его воплощается в каждом имаме. Потомок Исмаила (действительный? самозваный?) Али Саид Абдаллах ал-Махди в 909 г. захватил со своими приверженцами власть в Марокко и объявил себя не только имамом, но и халифом, основав халифскую династию Фатимидов. Его потомок ал-Муизз в 969 г. овладел Египтом и Сирией, и именно в Египет, в Каир, перенес свою столицу. В Магрибе Фатимиды по степенно уступили власть другим династиям, суннит ским, но в Сирии и Египте остались надолго.

Однако правители разных частей дар-ал-ислама сражались не только между собой. О войнах на Западе христианского мира я вкратце скажу ниже. Сейчас — о Святой Земле либо ее окрестностях, то есть о войнах между христианством и исламом на восточных границах христианского мира, о битвах между арабами и Византией.

Сначала инициатива была у арабов. В 717 г. они осадили Константинополь с суши и с моря, но благодаря мужеству защитников Нового Рима и умелым, энергичным действиям императора Льва III, основателя Сирийской династии [14], в 718 г. осада была снята. Немало помог византийцам и так называемый «греческий огонь»: некая горючая смесь на основе нефти (историки науки доныне спорят о ее составе). Она выбрасывалась специальными устройствами вроде гигантских сифонов и предназначалась для сожжения кораблей и осадных орудий противника (поскольку пленка нефти может гореть на поверхности воды, некоторые увлекающиеся хронисты утверждали — а легковерные писатели убеждены в этом поныне, — что «греческий огонь» горит и под водой). В 740 г. Лев Сириец одержал победу над арабами при Акроине, после чего их натиск на Империю временно приостановился.

Позднее, пользуясь смутами в распадающемся халифате, император Василий I, выходец из крестьянской семьи в Македонии[15], в 873 г. попытался захватить ряд территорий в Сирии, и ему сопутствовал успех.

Еще более впечатляющие победы были одержаны византийцами во второй половине Х в. Византийский полководец Никифор Фока в 961 г. отнял у арабов Крит, а в 962 г. сумел захватить Алеппо. В 963 г. он совершил переворот, свергнул и приказал убить императора Романа II и стал василевсом под именем Никифор III. В том же году он снова двинулся на арабов и захватил Антиохию. Тогда же им был взят Кипр. Его, Никифора, военачальник, убийца и преемник Иоанн Цимисхий продолжил политику того, кого он освободил от трона и жизни. Им также были отвоеваны в Сирии города и земли, некогда принадлежавшие Империи. Матвей Эдесский писал, правда существенно позднее: «Цимисхий, которого также называли Кир [16] Иоанн, повел войну против мусульман и прославился блестящими победами, отметив свой путь повсеместным разрушением и кровопролитием. Он уничтожил до основания триста городов и крепостей и дошел до рубежей Багдада». В письме царю Великой Армении Ашоту III Милостивому Иоанн похвалялся, выдавая, впрочем, кое-где желаемое за действительное: «Теперь вся Финикия, Палестина и Сирия освобождены от тирании мусульман и подчиняются правителям римлян. Помимо этого, в нашей власти находится великая гора (так! — Д. Х. ) Ливан. Все арабы, занимавшие ее, попали к нам в руки. Наше правление в Сирии было мягким, человечным и благожелательным. Империя Креста простерлась далеко во все стороны. Повсюду в этих местах почитают и прославляют имя Бога. Повсюду установлено мое владычество во всей славе и величии. Наши уста не устают возносить благодарственные хвалы Богу за то, что Он даровал нам столь славные победы».

В этих словах звучат не только нотки самовосхваления, когда император ставит рядом имя Бога и собственное, не только удовлетворение ввиду восстановления власти Империи в отпавших от нее землях. Разговор идет и об освобождении народов от ига магометан и новом утверждении в завоеванных землях христианской религии. И даже более того. Еще Никифор Фока, собрав народ Константинополя на ипподроме, где люди сходились не только смотреть конные состязания, но и общаться с властью, обратился к константинопольцам по поводу взятия Алеппо: «Слава Господу, победившему агарян! Я пойду в Мекку, взяв с собой великое множество солдат, подобных темной ночи. Я овладею этим городом, дабы воздвигнуть там трон лучшему из сынов человеческих (то есть Христу. — Д. Х. ). Затем я направлюсь в Иерусалим. Я завоюю Восток и Запад и повсюду распространю веру Христову». Вот уже и упомянут Иерусалим. Цимисхий в цитировавшемся выше письме к царю Ашоту заявлял: «Мы желали освободить Гроб Господень от поругания мусульман». Вот и программа будущих крестовых походов. Правда, Киру Иоанну выполнить ее не удалось. Далее он пишет: «Если бы проклятые африканцы не укрылись в прибрежных крепостях (имеются в виду расположенные там гарнизоны войск египетских халифов. — Д. Х. ), мы бы вошли, с Господней помощью, в Святой Град Иерусалим и смогли бы помолиться в этих почитаемых местах».