Константин Романенко - "Если бы не сталинские репрессии!". Как Вождь спас СССР. Страница 74

Поэтому они никак не могли допустить того, чтобы внимание Хрущева было привлечено «к признакам и механизмам заговоров, даже на историческом материале 20- летней давности». Осенью Хрущева отстранили от власти. Вот уж действительно история повторяется дважды: сначала как трагедия, затем как банальный фарс. «Никита» влип в то же дерьмо, которое сам размазал.

В выступлении на Военном совете 2 июня в числе заговорщиков Сталин упомянул и дипломата Карахана. Армянин Лев Карахан (Карахнян) родился в Тифлисе в семье присяжного поверенного из Кутаисской губернии и в 1904-м вступил в РСДРП как меньшевик. С 1912 года он участвовал в профсоюзном движении в Санкт-Петербурге, где он примкнул к организации объединенных социал-демократов.

После Февральской революции он стал членом Думы Петроградского района, а в августе 1917 года в числе «межрайонцев» был принят в РСДРП (б) и вошел в состав членов Президиума Петросовета, председателем которого стал Троцкий. С Лейбой Бронштейном в ноябре Карахан участвовал в мирных переговорах в Брест-Литовске как секретарь делегации и в марте 1918 года занял пост заместителя народного комиссара иностранных дел РСФСР.

С начала 20-х годов Карахан работал полпредом в Польше и Китае, а с 1925 по 1927 год — председатель ВСНХ СССР. В 1927–1930 годах и с 1934 года — заместитель председателя Госплана. С 1927 года он был заместителем народного комиссара иностранных дел СССР. Однако в 1934 году его освободили с этого поста и направили полпредом в Турцию. 3 мая 1937 года его отозвали в Москву, где и арестовали. Очередной допрос Карахана состоялся именно в день проведения Военного Совета, но спецсообщение о его результатах Ежов направил Сталину только 19 июня. То есть через день после публикации статьи Троцкого. О том, что Вождь внимательно отнесся к этому документу, свидетельствует его рукописная помета на первом листе: «Важно».

«№ 57 951 Совершенно секретно

 СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ

Направляю протокол допроса Карахана Л. М. от 2. VI-37 г.

Народный комиссар внутр. дел СССР

Генеральный комиссар госуд. безопасности Н. ЕЖОВ

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

Арестованного Карахана Льва Михайловича

от 2 июня 1937 года

Вопрос: В ранее данных показаниях Вы называли рад лиц, принявших участие в антисоветском заговоре. Следствие располагает данными о том, что Вы скрыли ряд государственных преступников и их предательскую деятельность. Предлагаем назвать всех лиц, коих Вы указали в своих показаниях.

Ответ: Я действительно скрыл ряд известных мне лиц из высшего командования РККА, которые принимали участие в антисоветском заговоре. Мне известно, что активными участниками заговорщической деятельности были ТУХАЕВСКИЙ, ЯКИР, УБОРЕВИЧ и КОРК (подчеркивания Сталина). Кроме них, к деятельности антисоветского заговора было привлечено значительное количество военных, однако фамилии их мне неизвестны, так как я считал для себя достаточным знание того, что вышеназванные мною лица принимают участие в заговоре. Это вызывалось также и необходимостью конспирации. О том, что в заговоре принимают участие и другие руководящие работники РККА, я знаю от ЯГОДЫ и ТУХАЧЕВСКОГО.

Немецкие правительственные круги были также информированы об участии военных в заговоре. И здесь я считаю необходимым указать на то обстоятельство, что в первую свою встречу с генералом МИЛЬХОМ в Будапеште он мне прямо заявил, что в предстоящей войне Германии с СССР последний в короткий срок времени будет иметь большой прорыв в артиллерийском хозяйстве.

Об участии в заговоре ТУХАЧЕВСКОГО, ЯКИРА я знаю из своих личных преступных отношений с ними. О том, что КОРК и УБОРЕВИЧ являются участниками заговора, я знаю от ЯГОДЫ и ТУХАЧЕВСКОГО.

Вопрос: Когда Вам впервые стало известно об участии ТУХАЧЕВСКОГО в антисоветском заговоре?

Ответ: Я это узнал впервые во время своей предпоследней встречи с ЯГОДОЙ перед отъездом в Турцию, если мне память не изменяет - в октябре 1934 года ЯГОДА мне сказал, что в заговоре принимает участие большая группа военных работников и что возглавляет военную организацию заговора ТУХАЧЕВСКИЙ.

Вопрос: Когда Вы лично связались с ТУХАЧЕВСКИМ по вопросам заговора?

Ответ: Осенью 1935 года я приехал в Москву из Парижа. После беседы с ЯГОДОЙ о своих переговорах с генералом МИЛЬХОМ мы решили, что по военным вопросам мне необходимо встретиться с ТУХАЧЕВСКИМ для того, чтобы якобы изложить ему подробно точку зрения германского генерального штаба рейхсвера и спросить его совета о дальнейшем направлении военных переговоров с германским правительством.

Тут же из кабинета ЯГОДЫ я позвонил ТУХАЧЕВСКОМУ и заявил ему, что я хочу с ним встретиться, причем указал, что говорю из кабинета ЯГОДЫ. ТУХАЧЕВСКИЙ изъявил согласие на встречу, и я прямо от ЯГОДЫ поехал к нему в наркомат Обороны. Беседа состоялась в его кабинете. ТУХАЧЕВСКИЙ знал о том, что я веду переговоры с германским правительством и наш разговор, касающийся контрреволюционной деятельности заговора, не имел каких-либо прощупывающих моментов: прямо перешли к делу.

Во время беседы ТУХАЧЕВСКИЙ все время подчеркивал, что он все больше и больше убеждается в том, что даже самая успешная деятельность заговора внутри СССР не будет иметь успеха без серьезной внешней помощи. Прямое объявление войны Германией СССР он считал наиболее верным средством: причем по его подсчетам и предложениям выходило так, что через самый короткий промежуток времени Германия нанесет катастрофический удар СССР, так как большое количество высших командных должностей в Красной Армии занято заговорщиками, которые помогут немцам добиться этого успеха.

В результате поражения СССР и реализации, таким образом, планов заговора к власти придут заговорщики, которые заключат мир с Германией, а вероятнее всего, и военный союз, с тем чтобы совместно с Германией начать военный поход против Франции. Это, по заявлению ТУХАЧЕВСКОГО, программа-максимум, которая в ближайшее время едва ли осуществима, так как немцы не готовы к прямому объявлению войны СССР. Поэтому более реальным является тот план помощи Германии заговорщикам, который предлагал генерал МИЛЬХ».

Следует пояснить, что будущий немецкий генерал- фельдмаршал (с 19 июля 1940 г.) и заместитель Геринга, Эрхард Мильх (Erhard Milch) родился в семье аптекарей Антона и Клары Мильх. Поскольку его отец был евре­ем, то ему было отказано в зачислении в Императорский военно-морской флот. Он поступил фанен-юнкером в артиллерийский полк и в 1911 году получил звание лейтенанта. В Первую мировую войну он служил в артиллерии, а с июля 1915 года — в авиации. В августе 1918 года его произвели в капитаны; он был награжден Железными крестами 2-й и 1-й степени, и к окончанию войны он стал и. о. командира 6-го авиаполка.

В 1920 году Мильх ушел в отставку и на следующий год начал работу в авиационной компании «Юнкере». В 1928-м «благодаря своим интригам и жесткости в устранении конкурентов» стал главным исполнительным директором «Люфтганзы». Приобретя капитал и влияние, уже с конца 1920-х годов он наладил связи с нацистским движением. Гитлеру он подарил отличный самолет, а Герингу каждый месяц переводил из фонда компании 1000 марок.

Поэтому после прихода нацистов к власти уже 28 января 1933 года Геринг приехал к Мильху домой, чтобы сделать ему предложение занять пост статс-секретаря министерства авиации. Он привез Мильха к самому Гитлеру, который сказал: «Я не знаю вас слишком хорошо, но вы человек, который смыслит в своем деле, а у нас в партии имеется совсем мало людей, которые разбираются в авиации так же, как вы. Вы должны пойти на эту работу. Речь идет не о деле партии. Речь идет о деле Германии — и для Германии необходимо, чтобы вы взялись за выполнение этой задачи». Как впоследствии утверждал сам Мильх, только после этих слов фюрера он решил дать свое согласие на назначение[100].

Получив пост имперского секретаря по авиации, с 1933 года за 5 лет Мильх прошел путь от оберста до генерал-оберста. Причем стараниями Геринга была прикрыта даже его «расовая неполноценность». Специальное расследование «установило», что Эрхард Мильх не при­надлежал к евреям, а являлся «плодом внебрачной связи его матери с арийцем — бароном Германом фон Биром». Поскольку дело было шито белыми нитками, то даже сам Геринг шутил в узком кругу: «Да, мы сделали из Мильха ублюдка, зато ублюдка аристократического».

Мильх быстро освоился в роли сына барона, а когда 15 ноября 1941 года в Берлине застрелился начальник Технического управления министерства авиации Эрнст Удет, то свежеиспеченный «барон» занял его место. После войны, во время Нюрнбергского процесса, Мильх содержался в лагере Дахау. Выступая свидетелем на процессе, он стал одним из самых яростных защитников Геринга. В 1947 году за причастность к депортации иностранных рабочих его судили и приговорили к пожизненному заключению. Но уже в 1951 году срок сократили до 15 лет, а в 1955-м вообще освободили досрочно.