Х. Льоренте - История испанской инквизиции. Том I Страница 74

II. Кортесы присовокупили, что этой меры будет достаточно для предотвращения массы бедствий и разорения множества семейств, так как причиной несчастий являются пагубная тайна и клевета, находящаяся под ее покровом. Система эта тем более заслуживает народного проклятия, что, хотя честь и доброе имя осужденных вопиют о реабилитации и их родственники настоятельно требуют ее, редко все-таки удается спасти честь осужденных и дать справедливости восторжествовать. Но даже тогда, когда реабилитация дается, она происходит с такой задержкой, что никогда не позволяет целиком загладить зло. Само промедление вытекает из процедуры инквизиционных трибуналов.

III. Это выступление кортесов дало понять королю настроение умов. Однако он избежал прямого ответа, говоря, что нельзя ничего решать в таком важном деле, не получив точного и углубленного познания фактов; он поручает кортесам собрать все факты, которые дошли до их сведения, и представить ему на следующем же собрании. Это собрание произошло в том же городе в 1512 году. Принятые на нем резолюции образуют договор между государем и народом; они содержат двадцать пять статей, почти целиком направленных к сужению юрисдикции инквизиторов и к прекращению изъятий от податей и налогов, которыми они так злоупотребляли.

IV. В договоре было сказано, что инквизиторы более не могут вмешиваться в процессы по обвинению в двоеженстве и ростовщичестве, если только виновные не впали в ересь, утверждая, что эти преступления не являются грехом, ни в процессы светских судов против богохульников, если богохульства не содержат ереси. Одновременно инквизиторам запрещалось вести процессы по делам веры без участия епархиального епископа, а главному инквизитору произносить приговор по апелляциям без согласия членов совета инквизиции; в противном случае исполнение произнесенного им приговора должно быть отложено. Также было узаконено, что трибуналу следует сообразоваться с постановлением буллы Иоанна XXII[675] «На гадания того» («Super specula illius»), если он должен высказаться по какому-либо делу о некромантии. Кортесы не приняли никакой резолюции относительно публичности инквизиционного судопроизводства и почти ничего относительно конфискаций. Впрочем, было условлено, что продажные сделки, обмены и приданое, условленные или назначенные тем, кто пользовался репутацией хорошего католика, имели полную и совершенную силу, даже если бы было объявлено впоследствии по приговору, что договаривающийся был уже еретиком, когда вступал в сделку, только бы ересь его была скрытою.

V. Король вскоре пожалел, что связал себя словом по отношению к кортесам. При содействии инквизиторов он хлопотал и получил от папы 30 апреля 1513 года освобождение от присяги, данной кортесам в исполнении статей конвенции. Одна из оговорок этого освобождения специально гласила, что трибуналы инквизиции вступают во все права, которыми пользовались раньше. Это поведение короля навело ужас на все королевство. Народ всюду восстал, и государь принужден был отвергнуть вышеупомянутое бреве и просить папу утвердить распоряжения кортесов, причем папа должен был угрожать церковными наказаниями всем ослушникам этого папского повеления. Папа признал необходимость разрешить то, о чем его просили, и исполнил это буллой от 12 мая 1515 года. Только боязнь общего мятежа была способна принудить короля к этой мере, столь же позорной, сколь и чрезвычайной. Он был расположен действовать иначе, хотя ему и говорили, что инквизиторы лишь с явным нарушением закона могут вмешиваться в процессы по обвинению в содомии, потому что они карают виновных смертной казнью, хотя они и не повинны в ереси; но инквизиторы превращают это преступление в грех и присваивают себе право судить его. Король думал, однако, исправить свою политику, вводя в силу папское бреве от 28 января 1515 года, объявлявшее, что инквизиторы не подпадают под обвинение в каноническом беззаконии, присуждая к релаксации виновников этого проступка или всякого другого, постороннего ереси. Какую сообразность можно найти между подобным учением и учением, объявляющим виновным в беззаконии за отсутствие кротости священника, который даже в случае справедливой и сдержанной самозащиты законно убивает своего обидчика?

Глава XI

ПОПЫТКА РЕФОРМЫ СВЯТОГО ТРИБУНАЛА, СДЕЛАННАЯ КОРТЕСАМИ КАСТИЛИИ И АРАГОНА. О ВАЖНЕЙШИХ СОБЫТИЯХ, ПРОИСШЕДШИХ ПРИ КАРДИНАЛЕ АДРИАНЕ, ЧЕТВЕРТОМ ГЛАВНОМ ИНКВИЗИТОРЕ

Статья первая

ТРЕБОВАНИЕ РЕФОРМЫ КАСТИЛИЕЙ

I. Никогда испанская инквизиция столько не рисковала быть упраздненной, как при главном инквизиторе Адриане, кардинале, епископе Тортосы, в первые годы царствования Карла V.

II. Когда этот юный монарх прибыл в Испанию, он склонялся упразднить инквизицию и был убежден, что, по крайней мере, следовало организовать ее судопроизводство, согласно нормам естественного права и по образцу всех остальных судов. Его наставник Гильом де Круа, герцог де Сора, маркиз д'Ариско, владетель Шевра (под этим именем он более известен), его великий канцлер Хуан Сельвахио и другие ученые юрисконсульты, пользовавшиеся его доверием, внушили ему это решение, получившее новую силу благодаря мнению нескольких коллегий и университетов Испании и Фландрии, с которыми молодой государь советовался.

III. В феврале 1518 года в Вальядолиде состоялось общее собрание кортесов королевства Кастилия, на котором представители нации заявили государю: «Мы умоляем Ваше Высочество[676] повелеть трибуналу святой инквизиции вести себя таким образом, чтобы соблюдалась справедливость; чтобы дурные люди наказывались, а невинные, охранялись от всякой несправедливости, сообразно святым канонам и нормам уголовного права, установленным для этой цели; чтобы избираемые судьи происходили из благородной расы, были людьми совестливыми, с хорошей репутацией и в возрасте, требуемом законами, и верными своему долгу, и чтобы епархиальным епископам было разрешено разделять их обязанности в пределах предоставленных им прав».[677]

IV. Кортесы не ограничились этими средствами. Они послали канцлеру Сельвахио десять тысяч золотых дукатов и обязались подарить такую же сумму, когда просимый декрет будет приведен в исполнение.[678] Король ответил, что будет наблюдать за точным соблюдением справедливости и примет нужные меры для уврачевания зла, на которое жаловались кортесы. Вследствие этого король обязал кортесы расследовать подробно все происшедшие злоупотребления и наметить средства, которые, по мнению кортесов, более всего годны для их прекращения.

V. Когда вальядолидское собрание закончило свои труды, Карл созвал собрание кортесов Арагона в Сарагосе, куда он отправился в сопровождении канцлера Сельвахио. Тот заготовил проект королевского указа, который должен был быть опубликован по просьбе кортесов королевства Кастилия. Он состоял из тридцати девяти статей. В них были урегулированы организация святого трибунала, возраст, качества, жалованье судей и второстепенных служащих и формы судопроизводства.

VI. Результат нового кодекса был таков:

1. Более не будет происходить ни одного судебного преследования в порядке службы, и свидетелям, приглашенным для дачи показаний по делу, не будут предлагаться общие вопросы для получения ответов насчет других лиц.

2. Каждый доносчик будет подвергнут критическому рассмотрению по правилам, установленным в указе, чтобы узнать мотив доноса и понять, как следует поступить с доносом.

3. Приказ о заключении в тюрьму может быть дан лишь при участии епархиального епископа и юрисконсультов, и только после того, как последние сами подвергнут новому допросу каждого свидетеля.

4. Тюрьмы будут доступны для посетителей, чисты и удобны, одним словом, они будут домами предварительного заключения, а не застенками, как места, предназначенные для наказания преступников.

5. Узники будут иметь возможность свидания со своими родственниками, друзьями, защитниками и всеми интересующимися их участью.

6. Узники могут избрать себе адвоката и доверенного попечителя.

7. Обвинение будет им сообщаться быстро, с обозначением времени и места, когда свидетели дали свое показание относительно совершения узниками преступления, для того чтобы арестованные имели ясное представление о своем деле.

8. Если обвиняемые потребуют копию осведомления с именами свидетелей, она будет выдана им, как и допрос прокурора.

9. Когда улики и все показания будут получены, их сообщат обвиняемым в полном виде, без всякого изъятия, ввиду того, что в настоящее время нет лиц достаточно могущественных, которые могли бы внушать страх свидетелям, кроме случаев, когда к суду будут привлечены герцог, маркиз, граф, епископ или лицо, облеченное каким-либо другим церковным саном.