Олег Мороз - Хроника либеральной революции Страница 75

Нельзя, однако, сказать, что Хасбулатов просто поддался эмоциям: его эмоциональность была вполне просчитанной. Петр Филиппов (фракция «Радикальные демократы»):

— Мы имеем дело с непрофессиональным Съездом. Поэтому взять верх в голосовании можно, только устроив скандал, эмоциональный всплеск. Хасбулатов это хорошо понимает.

На мягкое рейтинговое голосование были вынесены три проекта постановления Съезда — представленный редакционной комиссией, главами субъектов Федерации и президентом. Лучшие голоса получил первый проект, который и был принят за основу.

Проект постановления «О конституционной реформе», разработанный редакционной комиссией, предполагал проведение этой реформы только в рамках действующей Конституции. Он предусматривал также отказ от референдума, отмену декабрьского соглашения между ветвями власти, введение в действие всех замороженных на VII съезде поправок к Конституции, резко ограничивающих полномочия президента и, более того, ставящих его в положение, когда над ним постоянно занесен топор (статья 121-6).

После этого в Грановитой палате Кремля редакционная комиссия начала доработку проекта. В состав комиссии были включены Ельцин, Хасбулатов и Зорькин. Неслыханное дело — от президента требовали снизойти до такого «не царского» занятия. Но Ельцин готов был пойти на все, лишь бы добиться тех целей, которые он для себя наметил. В данном случае — если и не сделать политическую ситуацию более стабильной, то по крайней мере сохранить эту стабильность на том уровне, на котором она оказалась после VII съезда.

Как и ожидалось, обсуждение второго вопроса повестки дня — о нарушении Конституции двумя ветвями власти, — состоявшееся 11 марта, вылилось в бессмысленную взаимную перепалку. Депутаты жаждали пригвоздить Ельцина — как они считали, главного нарушителя Основного закона — к позорному столбу. Так, Михаил Челноков (парламентский блок «Российское единство») напомнил, что Конституционный Суд уже принимал решение о неконституционности ряда указов Ельцина. В связи с этим «в соответствии со статьей 121-10» Конституции депутат внес предложение об отрешении президента Ельцина от должности.

Надо сказать, это предложение не было вольной импровизацией данного депутата. О намерении «Российского единства» поднять вопрос об импичменте еще перед открытием съезда заявлял один из лидеров блока Сергей Бабурин.

После заявления Челнокова Ельцин не торопясь собрал бумаги, поднялся, застегнул пиджак и демонстративно покинул зал заседаний.

К ответной атаке прибегли и демократы. Борис Золотухин из Парламентской коалиции реформ обвинил Хасбулатова в присвоении «всех полномочий по руководству парламентом, Съездом, народными депутатами», что также является нарушением Конституции, и предложил упразднить пост председателя ВС, сохранив лишь должности председателей двух его палат.

В общем, организаторы съезда добились того, чего хотели, — благодаря этому второму вопросу повестки дня градус взаимного раздражения, враждебности на нем вновь «зашкалил», превысил всякие пределы.

Обстановка вокруг съезда — истеричная. Прохановский «День» на первой полосе опубликовал фотографию: 1944 год, по Москве ведут пленных немцев. Подпись под снимком: «Так скоро поведут демократов».

На пути из Кремля к гостинице «Россия» депутаты вынуждены идти по милицейскому коридору сквозь толпу, орущую: «Долой Ельцина!». Над толпой — портреты Сталина, лозунги «Депутат, добей гадину!», «Это твой Сталинград», знамена Союза русского народа, Фронта национального спасения.

По ходу съезда непримиримые оппозиционеры не гнушаются прибегать к прямым провокациям. Так, 12 марта Михаил Астафьев сообщил коллегам, будто в Кремль введены войска. Председатель Комитета ВС по обороне и безопасности Сергей Степашин посоветовал Астафьеву обратиться к Съезду, чтобы его лишили депутатских полномочий и привлекли к уголовной ответственности за провокацию и клевету. Однако депутаты немедленно поручили проверить это сообщение председателю другого комитета — по вопросам законности, правопорядка и борьбы с преступностью — Асламбеку Аслаханову. Естественно, выяснилось, что заявление Астафьева — «утка».

По сообщениям прессы, перед началом съезда Хасбулатов, не очень полагаясь на кремлевскую службу безопасности, пригласил для охраны депутатского собрания 80 человек из своей личной охраны.

Позже стало известно, что организаторы съезда заранее озаботились и тем, чтобы для его проведения было подготовлено резервное место, снабженное всем необходимым. Так, на всякий случай. В качестве такого резервного места был выбран Парламентский центр на Цветном бульваре.

Продолжая попытки спасти ситуацию, Ельцин внес в проект постановления съезда, принятый за основу, принципиальные поправки, которые предусматривали исключение из него двух пунктов. Один из них признавал утратившим силу постановление VII съезда о стабилизации конституционного строя, другой вводил в действие ряд статей Конституции, на которые на VII съезде был наложен мораторий, в том числе ту самую статью 121-6, немедленно прекращающую полномочия президента в случае, если он попытается «распустить либо приостановить деятельность любых законно избранных органов государственной власти».

Перед голосованием по седьмому пункту проекта постановления, вводящему в действие замороженные на VII съезде поправки к Конституции, Ельцин взял слово и предупредил депутатов, что «наступил решающий момент в работе съезда». Однако его предложение исключить из проекта этот пункт было отвергнуто. Среди прочих, депутаты ввели в действие и злосчастную статью 121-6. Согласно другой «размороженной» статье, парламент обретал право приостанавливать до заключения Конституционного Суда действие президентских указов, не соответствующих, по мнению депутатов, Конституции.

Постановление, принятое Съездом, по существу превращало президента в фигуру, лишенную каких-либо серьезных властных полномочий. Отныне Ельцин в осуществлении внутренней и внешней политики обязан был строго следовать в фарватере Верховного Совета и Съезда. Россия фактически становилась парламентской республикой.

Приняв проект постановления, представленный редакционной комиссией, Съезд тем самым отменил постановление «О стабилизации конституционного строя РФ», принятое на VII съезде, включая пункт этого документа о проведении референдума 11 апреля.

Это уже было окончательное фиаско президента. Начальный этап его разгрома — тот предыдущий, декабрьский съезд. Здесь — этап завершающий, к которому шли терпеливо и последовательно. Результат: Ельцина «дожали».

Снова следует жест уже не протестующего, а как бы поверженного — Ельцин вновь покидает зал. Вместе с ним уходят члены правительства и часть депутатов, поддерживающих президента.

На съезде объявили перерыв. Хасбулатов, Зорькин и Руцкой отправились к Ельцину с визитом — видимо, для того, чтобы продемонстрировать всем: вот какие они миролюбивые, склонные к компромиссу. После одержанной победы можно проявить и великодушие к побежденному.

Однако никаких конкретных результатов этот визит, естественно, не принес. По словам очевидцев, «встреча была короткой, и стороны расстались, крайне недовольные друг другом».

Депутаты демократических фракций, собравшиеся в перерыве, расценили произошедшее как переворот, направленный на узурпацию власти руководством ВС.

В середине дня 12 марта на съезде распространился слух, что Ельцин намерен выступить по телевидению с обращением к российскому народу. Видимо, по этой причине, — чтобы иметь возможность оперативно отреагировать на очередной ход президента, — Съезд, по предложению Хасбулатова, решил продлить свою работу еще на один день. «Мы посмотрим, как будет себя вести другая ветвь власти», — сказал спикер.

Но Ельцин молчал. Держал паузу.

В этот же день непримиримая оппозиция предприняла попытку захватить электронные СМИ. Пока что не физически — законодательно. После перерыва депутатам был роздан проект постановления Съезда о государственном телерадиовещании. Его первым пунктом предполагалось подчинить Верховному Совету Российскую государственную телерадиовещательную компанию «Останкино», а также Федеральную телерадиовещательную компанию «Россия» и ИТАР-ТАСС. Очень не нравилась депутатам неумолкающая критика в их адрес, раздававшаяся с телеэкранов. Что касается крупнейшего в России информагентства, целью было, — чтобы каждое их эпохальное решение мгновенно разлеталось по всему миру…

Это депутатский демарш был прологом к реальному штурму останкинского телецентра и того же ТАССа, который произошел более полугода спустя.