Владислав Лебедько - Хроники российской Саньясы (Из жизни Российских мистиков - Мастеров и Учеников 1960-х - 1990-х) Страница 76

- Влад, иди скорее! Там какой-то девушке плохо... Выхожу. Возле раздевалки лежит девушка, закатывает глаза, судорожно расстегивает пуговицы на кофточке и шепчет:

- Ой, умираю! Ой, помогите!

Вокруг столпились люди. Все растеряны. Вижу рядом своего приятеля, тоже методиста, помогавшего вести группу, - Игоря Ропало: у Игоря в то время были шикарные, лихие усы. Сообразив, в чем дело, я прошу любопытных разойтись, а Игоря - остаться. Наклоняюсь к девушке, похлопываю ее по плечу:

- Смотри, - видишь этого великолепного усача? Так вот: если будешь продолжать истерику, то он тебя выебет!

Минутный ступор... и девушка как-то сразу перестает "умирать", самостоятельно встает, и мы с ней проходим в зал, садимся на маты и начинаем беседовать. Люди постепенно расходятся, только Игоря я прошу пока не уходить, а маячить в другом конце зала. Юля (так зовут девушку) периодически посматривает в его сторону, но уже больше с любопытством, чем с испугом.

Ситуация оказывается сравнительно несложная, и мы достаточно быстро с ней разбираемся. Страхи и "умирания" больше не грозят. Но остается еще весьма рыхлая почва, на которой могут взрасти новые подобные проблемы... Договариваемся о встрече через неделю, так же, после занятия.

А занятия проходили в зале, недалеко от парка Лесотехнической Академии. И вот, после занятия мы с Юлей отправляемся в этот парк. Уже достаточно поздно и на улице темно. Прохожих мало. Чтобы дойти до парка, нужно пройти через тоннель, над которым - железная дорога. В тоннеле пустынно и мрачно.

- Ну что, Юля, беспокоило тебя что-нибудь за эти дни?

- По сравнению с прошлым, - почти нет. Правда, была одна штука... Замечаю, что, говоря об этом. Юля нервно теребит себя за шею.

- Что такое? - показываю на руку.

- Да, такое ощущение, как будто душит кто-то, когда об этом думаю.

- Хм...

Останавливаемся где-то посередине тоннеля. Беру Юлю за горло и начинаю душить, усиливая эффект и надеясь вызвать катарсическое переживание.

- Так или сильнее?

- Сильнее!

- А теперь?

- Да-а!!! - начинает отбиваться, но я пока не отпускаю: необходимо, чтобы она сама приложила хорошее усилие.

В тоннеле появляется фигура прохожего: элегантно одетый мужчина лет сорока с дипломатом. Вот блин! Вмешается и вся работа пошла насмарку. Но я не отпускаю Юлю, продолжая душить, а она продолжает отбиваться и кричать. Прохожий остановился. Прошел еще метра два. Снова остановился. Бочком, бочком и, поравнявшись с нами, бросился наутек, придерживая кепку! Но работу мы завершили: полный катарсис!

Российская Саньяса...

Пришли в парк. Юля отдышалась, слезы высохли, беседуем дальше.

- Знаешь, Влад, самая большая трудность для меня, - это то, что я не умею и не могу выбирать. Все время, когда встает ситуация выбора, я теряюсь и тут же из меня уходят все силы.

- Вот как? Ну ладно, давай пока погуляем, может быть, чего и придумаем на этот счет. Кстати, сейчас куда пойдем: направо, налево или прямо?

- Пошли направо.

- А может быть назад? Там тоже неплохая аллея.

- Нет, пошли направо.

Некоторое время идем молча. Потом я начинаю рассказывать ей о деревьях в этом парке. О том, как они расположили свои стволы и ветки так, чтобы им хватало света и питания... И еще какую-то "околесицу" в том же духе. Рассказ незатейлив, но в нем все время сквозит намек о том, как делать выбор. На каждой развилке я спрашиваю Юлю о том, куда мы теперь пойдем, но без специального акцента на этом: как само собой разумеющийся вопрос.

Гуляем мы так часа полтора, а потом я вдруг заявляю:

- Ну, вот ты и решила вопрос с ситуациями выбора. Пока мы гуляли, ты сделала самостоятельный выбор семьдесят семь раз! И сил у тебя не убавилось, а скорее, наоборот...

Через три месяца я узнал от своей знакомой, что Юля вышла замуж, удачно поменяла работу и чувствует себя весьма неплохо.

Вот еще одна история из сравнительно недавних. Одна моя знакомая (назовем ее Ирина) - одинокая женщина лет сорока с грузом совершенно типичных проблем: одиночество, сексуальная неудовлетворенность, отсутствие постоянной работы, никак не размениваемая квартира и соседи в ней, постоянные конфликты с повзрослевшими детьми. Очень хочет вырваться из замкнутого круга "этих земных проблем и жить духовной жизнью", но зафиксирована на решении проблем почти намертво. Для нее - вырваться из замкнутого круга, означало решить их все желаемым образом. Я ее знаю лет пять, и все это время она решает эти проблемы, переходя от одного психоаналитика к другому. Наконец обращается ко мне:

- Все, устала. Ни с места. К тебе обращаться я до сих пор не решалась, но никто мне не может помочь. Ты для меня единственный оставшийся авторитет в этой области. Если ты не поможешь, то не знаю, что буду делать. Сможешь со мной поработать?

- Ладно. Денежков принесешь, так и поработаем...

- Сколько сеансов потребуется?

- Два.

- ???

Только уселись в кресла, Ирина начала свой длинный отчет, который я уже частично слышал, но теперь - со всеми подробностями. Некоторое время слушаю. Потом встаю и начинаю прогуливаться по комнате, разглядывая различные предметы и уже не проявляя видимого интереса к ее рассказу. Ирина столь же методично продолжает свое повествование. Я беру с полок разнообразные предметы и начинаю вкладывать ей в руки: игрушки, будильник, ручки, даже пачку презервативов... Она механически принимает, иногда даже разглядывает, но все продолжает и продолжает излагать историю своей нелегкой жизни и попыток ее облегчить. Скоро на коленях и в руках ее скапливается внушительная горка из разных предметов. Она так и сидит с ними, а я укладываюсь на диван и впадаю в дремоту, оживляясь и приоткрывая глаза лишь тогда, когда в словах Ирины появляется хотя бы отдаленный намек на что-то живое и осмысленное. Проходит полтора часа - время, оговоренное нами для сеанса. Я просыпаюсь, потягиваюсь, потираю лицо и говорю как бы чуть в сторону, позевывая:

- Ты тут какую-то хуйню говорила... (Зеваю). Ну ладно, на сегодня сеанс закончен. Следующий раз встретимся послезавтра. Единственная просьба:

реши к этому времени такой вопрос, - что ты хочешь изменить в себе. Какой ты хочешь стать?

Гора предметов летит на пол, что, кстати, весьма символично... Через день - уже совсем другой человек: живая речь и глаза светиться стали. А все очень просто. Единственный авторитетный для Ирины человек одним словом обесценил все навороты, с которыми она носилась пять лет...

Подобных историй было достаточно много. В некоторых случаях мое разгильдяйское поведение приводило к интересным результатам, в других - это было просто пустое выпендривание, не дававшее ничего, кроме рисовки, особенно, если были зрители.

Но присутствовала во всем этом и очевидная польза, по крайней мере, для меня: накапливая опыт таких действии, я научился различать, - какие из них реализуют чистую интуитивную информацию, а какие приходят, как говорится, "от ума" и, соответственно, совершенно бесполезны...

4. Однажды в сновидении...

Экспериментами со сновидением мы (я и мои друзья - соученики) занимались достаточно много. Иногда эта тема была в фокусе внимания группы или индивидуального внимания: когда эти эксперименты использовались как часть ежедневной специальной практики; в другое время они были эпизодическими или фоновыми: засыпаем и просыпаемся мы каждый день, и для эксперимента такого рода необходима лишь специальная позиция внимания. Хотя, наиболее интересные опыты были тогда, когда для подготовки к ним выстраивается специальная индивидуальная практика.

Сразу же отмечу, что наши интересы в этой области направлены несколько в другую сторону, чем то, что описано у различных авторов. Задача состоит не в том, чтобы проникать в разные миры и что-то там совершать, а в том, чтобы осознанно, без каких-либо промежуточных действий, сразу стараться войти во сне в переживание предельной Абстракции. Или же, что наиболее эффективно, подготовить себя специальной индивидуальной практикой к тому, чтобы максимально чисто, без внутренних шумов (внутреннего диалога и множества иных помех, которые, кстати почти не упоминаются в литературе, как будто внутренний диалог - это единственное препятствие, создающее личностную окраску) Обратиться к Абстракции и, если она снизойдет и ты станешь ею, войти в этом качестве в сон. Вернее, даже не войти в сон, а удерживаться на границе сна и бодрствования: на жаргоне это называется "войти в просоночное состояние". Чтобы было яснее: для физических органов чувств наиболее приближенным к Абстракции переживанием является, например, переживание бескрайнего безоблачного голубого неба; более глубокие переживания: Пустота, Тишина и тому подобные не имеют представительства в физических органах чувств, тем не менее, могут быть пережиты. Естественно, такие эксперименты проводились через несколько лет подготовки, заполненных другими многочисленными аспектами Практики...