Глеб Благовещенский - Всемирная история пиратства Страница 79

Генри Эвери. На заднем плане – его фрегат «Каприз», ведущий атаку

А уж если добавить сюда еще превосходные характеристики его фрегата, то становилось очевидно: лучшей кандидатуры на должность адмирала пиратской эскадры и не придумаешь! Эвери был изрядно польщен предложением капитанов возглавить их и принял его с радостью. Итак, еще не минуло даже года с начала его деятельности на поприще пиратства, а он уже был адмиралом! Чудеса, да и только!

От капитанов Эвери узнал, что они отнюдь не случайно оказались в этом месте, поскольку их стоянка находилась практически на линии торговых путей из Индии в Мекку. Со дня на день должен был показаться караван индийских судов с грузом драгоценностей, золота и серебра.

За радостью дружеского общения пираты даже не заметили, что значительная часть торговой флотилии уже миновала их ночью. Однако двум кораблям повезло, увы, гораздо меньше. Скромный шлюп «Фатех-Мохаммед» был взят пиратами на абордаж практически мгновенно, а вот с другим судном, куда более крупным, «Гангсвэй», им пришлось повозиться. Развернулась настоящая морская баталия. Сражение продолжалось несколько часов; жертвы с той и другой стороны оказались весьма серьезными. У Даниэля Дефо приводится описание этого сражения: «Когда они (т. е. пираты. – Авт.) открыли огонь, дабы остановить сей корабль, на нем подняли флаг Великого Могола (владыка большей части Индии. – Авт.) и, казалось, приготовились к обороне. Эвери же только обстреливал корабль с дальней дистанции, и некоторые его матросы начали понимать, что их капитан отнюдь не такой герой, каким поначалу казался. Однако в это время в дело вступили шлюпы. Один из них подошел к кораблю с носа, другой с кормы, они атаковали его и взяли на абордаж, после чего корабль тут же спустил флаг и сдался. То было одно из личных судов Великого Могола, и на борту его находилось несколько высших придворных чинов, а среди них, как говорили, одна из дочерей Могола, которая совершала паломничество в Мекку. Магометане полагают, что каждый из них обязан раз в жизни посетить сие место, и отправляются туда с богатыми дарами, которые возлагают к гробнице Магомета. Известно, что жители Востока путешествуют с необычайной помпезностью, прихватывают с собою всех своих рабов и служителей, роскошные одежды и драгоценности, нагружают свои корабли золотом и серебром, а сверх того везут огромные суммы денег, дабы оплачивать расходы в путешествии по суше. Вот почему добыча, попавшая в руки пиратам на том призе, не поддавалась исчислению».

Пираты были людьми не искушенными в дворцовых церемониях, да и нравом мягким не отличались, а потому вели себя с пленниками довольно-таки бесцеремонно. Причем это еще слабо сказано! Все женщины были зверски изнасилованы, а моряки и простые пассажиры подверглись пыткам. Для некоторых мучения оказались настолько нестерпимыми, что они с отчаяния прыгали в воду.

А добыча пиратам и впрямь досталась огромная! Согласно описи Ост-Индской компании, которой принадлежали оба судна, общая сумма убытков составила просто астрономическую величину ‡ 325 000 (по другим источникам – ‡ 500 000, а то и все ‡ 625 000)! Впрочем, при распределении ее на всех пиратов эскадры Эвери, доля каждого оказалась не столь уж и большой. Хотя по некоторым данным при дележе на острове Реюньон простые пираты получили около ‡ 1000 на душу – если так, то им было просто грех жаловаться.

Однако о такой добыче следовало хорошенько позаботиться!

И тут Эвери вновь продемонстрировал свою дерзкую сметливость, лишний раз показав, насколько было ему на руку то, что пираты избрали адмиралом именно его! Согласно Дефо, дело происходило следующим образом: «После того как они легли на означенный курс (к Мадагаскару. – Авт.), Эвери послал к каждому из шлюпов по шлюпке, дабы пригласить к себе на борт их капитанов, с коими он желал держать совет. Когда же они явились, объявил им, что ради общего блага собирается предложить им нечто, должное оградить их от разного рода неожиданностей. По его мнению, лучшим способом распорядиться сокровищами было бы спрятать их на берегу в потайном месте, ибо все опасались, что их плавание может окончиться неудачей. Он также предупредил их, что их может разъединить плохая погода, и, если шторм разбросает шлюпы по океану и один из них встретится с военным кораблем, он может быть захвачен или потоплен, и в таком случае часть сокровищ, находящаяся у него на борту, будет потеряна для оставшихся, не говоря уже об обычных опасностях, подстерегающих на море. Что касается корабля Эвери, то он достаточно силен, чтобы достойно встретить любое судно, которое можно встретить в этих водах; если же ему повстречается столь сильный корабль, что он не сможет его захватить, ему нечего опасаться самому быть захваченным, ибо его судно весьма маневренно и быстроходно, в отличие от шлюпов. Потому он предложил им перевезти сокровища на борт своего фрегата и опечатать каждый сундук тремя печатями. И каждый из капитанов будет хранить одну из них до момента, когда они встретятся, если им по какой-то причине и придется на время расстаться.

Сие предложение показалось всем столь разумным, что его с готовностью приняли, рассудив, что, если что-нибудь произойдет с одним из шлюпов, другой может избежать опасности, и потому ради общего блага нужно последовать совету. Сокровища погрузили на борт к Эвери, и сундуки опечатали. В этот и следующий дни корабли флотилии держались вместе, погода стояла прекрасная, а тем временем Эвери тайком собрал своих матросов и сказал им, что теперь у них достаточно денег, чтобы устроить свою судьбу, и ничто не мешает им отправиться в какую-нибудь страну, где их никто не знает, и жить в достатке до конца своих дней. Матросы поняли, что он имел в виду, и вскоре решили провести своих недавних напарников – команды шлюпов. Не думаю, что кто-нибудь из них испытывал столь сильные угрызения совести, чтобы попытаться удержать остальных от такого предательства. Словом, они воспользовались темнотой, изменили курс и к утру пропали из виду».

Блестяще, не так ли?! Видит Бог, Эвери не удалось в итоге войти в «золотую двадцатку» пиратов, но он, несомненно, был этого достоин!

Обманув доверившихся ему капитанов, Эвери взял курс на Карибы, а конечной целью являлся порт Нассау на Багамах. Кстати, на борту «Каприза» помимо всех ценностей находились еще индийские наложницы и 90 чернокожих рабов! Эвери сделал остановку на острове Сан-Томе, там, где когда-то он так весело отправил на дно два голландских судна. Новый свой визит Эвери также сделал особенным, чудовищно обсчитав португальских купцов при закупке продовольствия. Имея возможность купить несколько раз весь остров, экс-адмирал пиратов предпочел расплатиться фиктивными чеками!

«Веселый Роджер» Генри Эвери

Достигнув Нассау, Эвери, судя по всему, уже вынашивал мысли о том, чтобы где-нибудь тихо осесть на дно. Острых ощущений ему хватило свыше головы, а богатства его могло достать на несколько жизней! Эвери испросил аудиенцию у губернатора Багам Николаса Тротта, обсудив с ним возможности сдачи и прощения. Как ни странно, но договориться ему с Троттом не удалось. Хотя тот и организовал им торжественную встречу, выставив чуть ли не героями (предварительно ему было уплачено ‡ 2000, а, кроме того, он стал новым хозяином «Каприза», правда, сильно потрепанного штормами). Тротт, которого подозревали в мошенничестве и взятках, ожидал скорого увольнения и уже не обладал достаточными полномочиями для того, чтобы обеспечить Эвери полное прощение всех его преступных деяний. Не увенчался успехом и схожий маневр, предпринятый Эвери на Ямайке. Ситуация становилась напряженной. У части пиратов, опасавшихся в любой момент быть схваченными, лишенными своих сбережений и отправленными на виселицу, родилось желание оставить Эвери и двинуться к побережью Северной Америки, где было несравненно спокойнее. Сам же Эвери, с которым, между прочим, осталось большинство команды, вознамерился вернуться в Англию на шлюпе «Исаак». Этот шлюп благополучно достиг Ирландии. Вскоре после высадки все 24 члена его команды были схвачены, однако самого Эвери среди них не оказалось, как не оказалось на борту «Исаака» и наложниц, которых, видимо, извели по пути. Когда было устроено дознание, выяснилось, что Эвери предварительно пообщался с большинством команды, всякий раз называя иное место в качестве предполагаемого убежища. Было очевидно, что он заметал следы, делая это столь же искусно, как и все остальное. Следы его так и не обнаружились.

Вместе с тем Даниэль Дефо утверждает, что «…Некоторое время Эвери жил в Ирландии, однако все не решался продавать бриллианты, ибо первый же вопрос о том, как они к нему попали, мог бы привести к его разоблачению. Поразмыслив, как поступить, он решил, что в Бристоле ему удастся найти людей, которым он мог бы довериться, для чего, как он рассудил, следует отправиться в Англию; так он и поступил и, прибыв в Девоншир, отправил письмо одному своему приятелю с просьбою встретиться с ним в городке Биддифорд. Тот, в свою очередь, связался со своими друзьями и посоветовался с ними, каким образом лучше сбыть бриллианты. Они же решили, что безопаснее всего передать их купцам, чье богатство и влияние оградят их от вопросов, каким путем они к ним попали. И тот приятель сказал ему, что близко знаком кое с кем из людей, которые могли бы оказать таковую услугу, и если Эвери пообещает ему хорошие комиссионные, то он честно устроит это дело. Эвери понравилось сие предложение, ибо он не видел другого способа уладить свои дела, поскольку не мог сам встречаться с купцами. Таким образом, приятель его отправился в Бристоль и объяснил купцам суть дела. Те же, в свою очередь, отправились в Биддифорд, где встретились с Эвери, и после заверений в честности и чистоте их намерений он передал им свои сокровища, состоявшие из бриллиантов и нескольких золотых сосудов. После того они дали ему немного денег на текущие расходы и на том распрощались.