Константин Романенко - "Если бы не сталинские репрессии!". Как Вождь спас СССР. Страница 82

Хранение бомб под открытым небом значительную часть последних привело к негодности, стала появляться ржавчина на корпусах. Бомбы стали терять из-за раздутия корпусов нормальный полет при сбрасывании с самолета, нем нарушается точность попадания в цель. Надо считать, что бомба не будет давать положенного ей взрывного действия.

**Имеющийся авиасклад № 252 также не обеспечивает нормального хранения авиабомб**. Этот склад начал формироваться в начале 1934 года, а строительство развернулось только во второй половине 1935 года. Хранилища для склада построены недоброкачественно. Из-под пола хранилища выступает подпочвенная вода, что вызывает сырость. Вентиляция в хранилищах отсутствует. Все это требует очень частой пересушки имущества, чтобы уберечь его от порчи. Противопожарные водоемы построены настолько вредительски, что вода в них не держится и уходит в почву. Электроосветительная линия, положенная от электростанции цементного завода, разрушилась весной 1937 года, и в данное время света на складе нет.

Электрокабель, проложенный под железнодорожным мостом в грунте, технически при прокладке выполнен вредительски. Весенний разлив ручья (не имеющий названия) потоком своей воды разрушил под мостом кабель. Подача тока прекратилась. Не обошлось без человеческих жертв. В апреле 1937 года один из красноармейцев склада, стоящих на посту у моста по охране электрокабеля, был убит, наступив на кусок проволоки, торчавшей из земли. В своей вредительской работе члены нашей военно-троцкистской организации КАЩЕЕВ, ДЗЫЗА и БЕККЕР держали под особым своим вниманием этот склад.

В 1935 и 1936 гг. из ассигнованных сумм на строительство склада они, т.е. КАЩЕЕВ, ДЗЫЗА и БЕККЕР, сняли около одного миллиона рублей. Делалось это под предлогом недостатка рабочей силы, а последняя перебрасывалась с одного строительного участка на другой, также под предлогом усиления участка рабочей силой.

Вопрос: В каком состоянии находится метеорологиче­ская служба в авиачастях Примгруппы?

Ответ: Я, ЛАПИН, МИРОНОВ, ГЛАЗУНОВ и ЮНГМЕЙСТЕР хорошо учитывали в своей вредительской работе необходимость разрушить эту службу. Хотя у меня точных данных нет, но полагаю, что и в гражданской сети метеослужбы на ДВК также есть люди, завербованные военно-троцкистской организацией. Для метеостанций в 1934, 1935 и 1936 гг. не построено ни одного специального здания. Нет такого здания ни в штабе ВВС группы, нет таких зданий и в частях.

Денежные средства штаб ВВС ОКДВА на оборудование метеостанции не отпускал в нужной потребности для частей. Снабжение водородом и шарами-пилотами шло с большими перебоями. Командиры частей, производя ночные или дневные полеты, знали о состоянии погоды только над своим аэродромом, а что делается в радиусе 10–15 км, не было известно. Это приводило к гибели материальной части и к смертельным жертвам летного состава.

23 августа 1934 г. под руководством ЮНГМЕЙСТЕРА на аэродроме в Мучной в 28-й эскадрилье было выпущено в воздух 11 самолетов с опытными летчиками и наблюдателями. Около 24 часов 23 августа разразился большой силы тайфун с обильным дождепадом. Самолеты разметало по разным местам Приморья. Один экипаж бросило на землю, погиб летчик и наблюдатель. Второй самолет сел у бухты Ольги, и спустя некоторое время разливом потока горной реки самолет унесло в море, экипаж остался жив. Третий экипаж вынужденно сел у Амурского залива, два самолета сели в долине реки Даубихе, шестой экипаж едва не залетел в Маньчжурию, но, восстановив ориентировку, сел севернее Спасска, остальные самолеты имели вынужденные посадки на аэродромы Спасского узла. В это время я еще не состоял в военной троцкистско-фашистской организации и при расследовании причин данного происшествия весьма ярким виновником выглядел бывший **Ком. 51-й авиабригады ЮНГМЕЙСТЕР. Я в то время перед ЛАПИНЫМ и бывшим военным прокурором** Приморской группы МАЛКИНЫМ требовал предания суду ЮНГМЕЙСТЕРА.

Этим моим требованиям ЛАПИН был недоволен. Суду были преданы начальник метеостанции 51-й аб. и пом. нач. штаба 51-й аб. КОЧАНОВСКИЙ. После моего вступления в члены военного троцкистского заговора мне сразу стало понятным, почему ЮНГМЕЙСТЕР не был поддержан ЛАПИНЫМ в моем ходатайстве о предании его суду. ЛАПИН мне тоже как-то напомнил об этом случае.

**Разрушением метеослужбы подготовлялось активное поражение авиации ОКДВА в предстоящей войне с Японией**. В настоящее время крайне плохо работает связь телефонная, телеграфная и радио по обеспечению частей данными о состоянии погоды. За 1935 и 1936 гг. было немало случаев, когда из-за несвоевременной и неточной информации о погоде подвергались риску не только отдельные самолеты, но и целые соединения. Только опытность штурманского состава, высокая техника полета старых летчиков избавляла их от гибели. Молодые летчики и наблю­датели, попадавшие в неожиданно трудные метеоусловия, ломали самолеты, а иногда и сами погибали.

В 1937 году 24 мая из района Кремово вылетели в Хабаровск 21 самолет. Метеосводка Хабаровской станции давала на всем протяжении хорошее состояние погоды. В действительности хорошая погода была только до параллели станции Вяземская, севернее и до Хабаровска шел обильно мелкий дождь и стоял сплошной туман. 18 самолетов вернулись обратно, а 3 самолета сели на крайне плохом летном поле, примитивно оборудованной посадочной площадке у станции Вяземская. В этот день право руководить вылетом взял на себя Хабаровск. Во время войны авиация ОКДВА, вылетев всей своей массой на уничтожение японской авиации или других целей, может сама не дойти до этих целей и погибнуть из-за плохо подготовленной метеослужбы. Неожиданный шквал, тайфун, буран, метель, туман или сильный дождепад может привести и большую массу самолетов, находящихся в воздухе, к такому же исходу, как и те небольшие группы самолетов, о которых здесь шла речь.

Протокол читал, записано с моих слов правильно —

ФЛОРОВСКИЙ.

Допросил:

Нач. ОО ГУГБ НКВД 19-го Стрелкового Корпуса —

Ст. лейтенант госбезопасности КОСТЮК»[107].

На первом листе сохранилась рукописная помета Сталина: «Очень важное. Значит на Дальнем Востоке наша авиация в тяжелом состоянии».

Вождь с особой любовью относился к авиации. В завершение военного парада 1 мая 1937 года над Красной площадью традиционно прошли эскадрильи самолётов, а «Красная Пятерка» выполнила подряд девять «мертвых петель» и другие фигуры высшего пилотажа. Был показан и встречный учебный воздушный бой. В этот же день в Испанию двумя партиями 30 и 31 шт. были направлены самолеты СБ.

Однако, несмотря на постоянное внимание Сталина к авиастроению, дела в этой отрасли обстояли далеко не блестяще. В войсках происходили частые аварии, в том числе и с человеческими жертвами; машины, поступав­шие с предприятий, имели дефекты, а война в Испании показала, что новые самолеты, поставляемые франкистам немцами, по некоторым параметрам превосходили советские. В декабре 1936 года, с созданием Народного комиссариата оборонной промышленности (НКОП), из состава тяжелой промышленности оборонная была выделена в самостоятельную отрасль. 8 декабря ее руководителем был назначен Моисей Рухимович.

Доклад нового наркома НКОП «О мерах ликвидации и предупреждения вредительства в оборонной промышленности» Политбюро ЦК ВКП (б) заслушало 17 мая 1937 года. Все «просчеты в этом вопросе Рухимович свалил на предшественников», и ему было поручено к 5 апреля подготовить план мероприятий «по разоблачению и предупреждению вредительства и шпионажа» и доложить результаты проверки исполнения мобплана СНК и ЦК ВКП(б). 22 июня заместителем начальника ВВС был назначен бывший пехотный политрук еврей Яков Смушкевич, самодеятельно выучившийся летать в 1921 году. А 23 июля специальной правительственной комиссии в составе Межлаука, Рухимовича и Алксниса было поручено изыскать возможность для выпуска 1000 самолетов Р-10.

Моисей Львович Рухимович с полным основанием мог быть причислен к когорте «старой гвардии». Революционную деятельность он начал в 1904 году в организации «Бунд». Как и многие «революционеры», в 1906–1909 годах он был в эмиграции, а с февраля 1917 года стал членом Харьковского комитета РСДРП(б). В 1917–1919 годах Рухимович — народный комиссар по военным делам Донецко-Криворожской советской республики, военный комиссар Центрального управления по формированию Красной Армии Украинской ССР. Не менее разнообразен и дальнейший его «послужной» список.

С 1919 по 1926 год он успел поработать на разных постах: член РВС 14-й армии, председатель Донецкого губисполкома, управляющий трестом «Донуголь». В 1925 году он стал председателем ВСНХ Украинской ССР, а с 1926 года — заместитель председателя ВСНХ СССР. 11 июня 1930 года Рухимович занял пост наркома путей сообщений СССР, однако 2 октября следующего года он был снят с должности и понижен до управляющего трестом «Кузбассуголь». Вновь востребованным он оказался в июне 1934 г., когда его назначили заместителем наркома тяжелой промышленности СССР, курировавшим вопросы «оборонки», а с 8 декабря 1936 года за­нял пост народного комиссара оборонной промышленно­сти. Однако на этом месте он продержался меньше года; 15 октября 37-го Рухимовича сняли с должности, а на следующий день арестовали. Об обвинениях, предъявленных подследственному, можно судить по спецсообщению № 10680 от 8 февраля 1938 года: