Александр Тюрин - Война и мир Ивана Грозного Страница 83

Нанеся русским войскам поражение под Венденом, Стефан Баторий начинает большой поход в Россию. В наступлении будет участвовать 41 814 воин, в основном немецкая и венгерская наемная пехота, но также представители почти всех западных стран, включая англичан, шотландцев, французов и т. д. На стороне Польши будет воевать шведский флот и 17 тысяч шведских солдат.

В моральной (а если точнее, аморальной) подготовке европейских войск сыграла большую роль и масштабная антирусская пропаганда, которая была организована и распространена на всю Европу польскими властями.

По данным Разрядного приказа, Россия могла выставить против поляков и шведов 10 532 кавалериста, 3119 стрельцов и казаков. Вместе со служилыми татарами и городским ополчением русские войска на северо-западном фронте составляли 23 641 человека.[53] В это время обострилась угроза крымского нападения, что оттянуло дополнительные русские силы на границу Дикого поля. Штаден пишет о нарастании крымской угрозы: «Крымский царь так жаждет захватить Русскую землю, что я не могу не описать, ни рассказать… в полной мере. В особенности потому, что турецкий султан (посадил) в Польше королем Стефана Батория, как и его (крымского царя) посадил он в Крыму».

На северо-западе русские войска уступали врагу более, чем вдвое, по общей численности, и, многократно, по количеству постоянных войск, хорошо подготовленных и вооруженных огнестрельным оружием.

Исходя из этого, русское командование избрало оборонительную тактику. Москва растягивала войска по рубежам, не зная, куда придется главный удар противника.

Летом 1579 г. крупные шведские силы высадились в Ревеле и двинулись к Нарве.

26 июня польский король Стефан грамотой, отправленной к Ивану Грозному, не только объявил войну России, но и провозгласил себя освободителем русских от «тирании».

Грамоту Батория можно признать образцом густопсового лицемерия. Уж не польскому государству, держащему своих хлопов в фольварочном рабстве, освобождать кого-либо на Руси. На русский народ зажигательные лозунги Батория не произвели никакого впечатления. Возможно, они адресовались аристократии, но к 1579 боярская фронда в Московском государстве была уже давно разгромлена.

Начиная со Стефана Батория, все западные завоеватели будут объявлять себя освободителями русского народа – и, первым делом, станут «освобождать» русских от жизни и имущества. (Завоеватели-освободители словно чувствуют, что вслед за ними, «мирно» грабящими и убивающими, пройдет армия пропагандистов, которая подправит некрасивую картинку с помощью ретуши и стирательной резинки.)

30 июня польская армия (в современной терминологии – международные коалиционные войска) двинулась в поход. 31 июня литовские казаки-черкасы захватили городки Козьян и Красный, а 4 июля – венгры взяли город Ситно.

В июле 1579 царь находится в Новгороде. Послы Карпов и Головин являются к Ивану Васильевичу с известием, что король с войском движется вглубь России.

В начале августа 1579 Стефан Баторий с 16 тысячным войском, где было значительное число венгров, осадил Полоцк. В гарнизоне города насчитывалось не более 6 тысяч человек.

В начале осады русские оставили Стрелецкий острог и перешли в Высокий замок. Осажденные воеводы, кн. Вас. Телятевский, Петр Волынский, кн. Дм. Щербатый, дьяк Л. Раков и дьяк М. И. Ржевский (старый знакомый по лихому крымскому походу), держались в дубовой крепости более трех недель.

Поляки пытались зажечь крепость, обстреливая ее калеными ядрами. Русские ратники на веревках спускались со стен и тушили горящие участки. Жители самоотверженно помогали гарнизону. Псевдорики там и сям пишут о чуждости и враждебности московского войска западно-русскому (белорусскому населению) – но факты опровергают это мнение. «Жители, старики и женщины, бросались всюду, где вспыхивал пожар, и тушили его, на веревках спускались со стен, брали воду и подавали в крепость для гашения огня; множество при этом падало их от неприятельских выстрелов, но на место убитых сейчас же являлись новые работники».[54]

Сам Стефан Баторий высоко оценил действия осажденных: «в деле защиты крепостей они (московитяне) превосходят все прочие народы».

Воеводы Борис Шеин и Фед. Шереметев, не имея возможности пройти к Полоцку, заняли Сокол и препятствовали подвозу припасов польским войскам.

29 августа венгры прорвались в Высокий замок через выгоревшую часть стены. Однако их встретил свежевырытый ров и залпы пушек. Венгерская пехота откатились обратно.

Следующий приступ на Высокий замок также был отбит. 30 августа часть гарнизона вместе воеводой Волынским сдалась на условиях свободного выхода всех русских ратников из города. Однако другие воеводы, вместе с владыкой Киприаном, заперлись в соборе св. Софии, где сражались до последнего.

При взятиии Полоцка венгры и поляки уничтожили его ценнейшие библиотеки со множеством древних русских летописей и церковных текстов – основная их часть погибла в соборе.

Лишь немногие из пленных русских ратников перешли на службу к Баторию, эти люди получили в Литве участки земли, те что похуже, да и соседи-паны не давали житья клятым москалям. Основная же масса вернулась на родину, вызвав удивление западных наблюдателей.

«Кровожадный тиран» не подверг наказанию ни одного ратника, вернувшегося из Полоцка – все они были отправлены служить дальше, в Великие Луки, Заволочье, Невель и Усвят. Западные пропагандисты, находящиеся в созданном ими пространстве лжи, приписали это «растерянности тирана».

А Полоцк, лишившийся древнерусского книжного наследия, станет крупнейшим центром полонизации западно-русских земель. Иезуитам и другим католическим орденам будут переданы здесь обширные земли с тысячами крепостных.

19 сентября гетман Н. Ю. Радзивилл, во главе венгерских, немецких, польских наемников, начинает осаду русской крепости Сокол. Незадолго до этого гарнизон крепости сильно сокращается, потому что отряд вольных казаков, посланный воеводой Б. Шеиным к Полоцку, уходит на Дон.

25 сентября вражеские войска поджигают Сокол «новым умышленьем» (видимо, с помощью артиллерии) и врываются в город. Немецкие наемники, вошедшие в крепость, были отрезаны от основных польских сил затворившимися железными воротами. Однако остальная масса атакующих снесла ворота, опасаясь потерять добычу.

Немцы и поляки устроили в городе резню.

Немецкий полковник Вейер, служивший у Батория, сообщал, «что бывал на многих битвах, но нигде не видал такого множества трупов, лежавших на одном месте».

При резне погиб воевода Б. Шеин, князья А. Палецкий, М. Лыков и В. Кривоборский. По польским данным было убито около 4 тысяч русских. В Соколе не могло быть столь крупного гарнизона, значительную часть из погибших составляли жители города.

«Тогды же сожгли Сокол-город литовские же люди и воевод государевых побили. Василья Борисовича Шеина да князя Михаила Юрьевича Лыкова-Аболенскаго, да князя Андрея Палетцкаго, да князя Василья Кривоборского и иных многих князей и бояр и дворян, и бой бысть добри крепок. А литовских людей побито и немецких и погорило в приступех вчетверо русково». Судя по сообщению Соловецкого летописца, пользовавшегося русскими источниками, значительные потери имели и враги.

В Соколе происходит событие, на которое обратил внимание царь Иван в своем письме Стефану Баторию – в стане победителей происходит исполнение магических ритуалов.

«Маркитантки», сопровождающие наемников, вырезают внутренности из павших русских воинов и используют их для приготовления неких средств, которых польские пропагандисты, неловко оправдываясь, называют «лекарствами». В Европе XVI века происходит расцвет т. н. «гуманизма», что на практике проявлялось в распространении примитивной натурфилософии и магических практик.

6 октября 1579 крепость Суша была сдана воеводой П. Колычевым (родственником знаменитого Филиппа Колычева) вместе с большим количеством орудий. Возможно этот боярин из рода, немало участвовавшего в борьбе против московской верховной власти, купился на посулы и обещания поляков.

Помимо королевского войска ведут боевые действия против России и крупные польско-литовские феодалы во главе частных армий. Эта война заключается во всецелом опустошении русских земель. В частных армиях, преимущественно, грабители и насильники из числа черкасов и степных кочевников – «освободители» ещё те.

Литовский магнат князь Константин Острожский переходит Днепр и совершает набег на северские земли, не может взять Чернигов, однако разоряет северскую область до Стародуба, Почепа и Радагоста, захватывая огромную добычу и большое число пленных.

Вот что пишет о набеге Острожского польский придворный пропагандист Гейденштейн: