История татар Пензенского края. Том 2 - Фаттих Мухомятович Зюзин Страница 83

ево землю, на реку Кудадею и на Киржим. Для того в нынешнем 1700-м году марта в 21 день в грамоте великого государя (полный титул) ис приказу Казанского дворца на Пензу к стольнику и воеводе Ивану Яковлевичю Сафонову за приписью дьяка Данила Никитина писано: Били челом великому государю темниковец Уразмамет мурза Сиюшев сын Байбирин да Утемиш мурза Акмаметев сын князь Девлеткилдеев: в прошлом де в 207-м году ноября в 27 день менялись де они полюбовно великого государя жалованьем поместьи своими.

Он, Уразмаметь, променил Утемишу мурзе помесной своей земли в Пензенском уезде ис порозжие земли на реке на Кудодее и от устья Кирижима, вверх по обе стороны, до вершины, и до сакмы, и черес сакму до Красного липяга. А от Красного липяга до Тю(т)нярских вершин и до Кудадея реки. А от устья Тю(т)няр, по Кадодее вниз до устья Кирижима. А в межах и гранях и в округе та ево, Уразмаметева, помесная земля с темниковцы ж, с Алеем мурзою Смольяновым сыном Бичюриным с таварыщи, дватцать пять чети в поле, а в дву по тому ж, з дворовыми усадьбами и з животинным выпуском, да сенных покосов на пятьсот копен, и с рыбною ловлею, и с ыстоки, и с лесом з дровяным, и с хороменным, и со всяким угодьем. А Утемиж мурза променил ему, Уразмаметю мурзе, помесной своей земли в Кадомском уезде, (…) в деревне Кокшеве, пашни полосмины в поле, а в дву по тому ж, с сенными покосы. (…) менялись (…) пустое на пустое (…); взял он, Уразмамет мурза, у него, Утемиша мурзы, денег дватцать рублев.

Приводится выписка из отказных книг Пензенской приказной избы от 10 октября 7193 г. об отказе порозжих земель по 25 четвертей в поле, а в дву по тому ж, и по 500 копен сена темниковским мурзам и татарам Алею мурзе Смолянову сыну Бичюрину и Уразмаметю мурзе Сиюшеву сыну Байбирину с товарищами в Пензенском у. на р. Кудадее в вышеуказанных местах. На отказе 1700 г. были сторонние люди – крестьяне Михаила Прокофьевича Бардина и Тимофея Савельевича Степанова из д. Колояр Пензенского уезда (РГАДА, ф. 1209, оп. 2, д. 6502).

РГАДА, ф. 350, оп. 2, д. 2572

Тем не менее, из другого документа (Поколенной росписи 21 июля 1788 г.), на которую ссылаются мурза Сулейманка Кадряков сын Агишева и мурзы Беккулов-Халелов, Курмакай Сулейманов, Кадермет Абдулгазеев, Бахтей Шамонов (детей мурз Агишевых), по прошению «О пожалованном их предка Сунчелея Сунелеева, Сунелея Елмаметова, Иванаша и Бектемира Мердяшевых поместье, значимущемся в поразборному 7188 г. (1680 г.) списку ныне вновь поколенную роспись, а при том ландратской 1-й, 2-й, 3-й и 4-й ревизских сказок копии… (предоставляю)…», видно, что землями они владели еще в 1680 г. (ГАПО, ф.196, оп.2, д. 31).

Из свидетельств, выданных Саратовским Дворянским депутатским собранием в конце XVIII в., мы видим, что земли на месте основания Пенделки получали также потомки князя Тенишева и мурз Бичурина, Казаева, Енгалычева и Муратова. При этом напомним читателю, что род Енгалычевых и Муратовых тоже были исконно княжескими родами. Стоит при этом отметить, что из прошений о восстановлении в дворянском достоинстве, написанного в адрес Пензенского Дворянского депутатского собрания, известно, что к 1713 г. у Кодряка мурзы Досаева сына Казаева (Казеева) из Темниковского уезда в д. Пенделки имелись крепостные крестьяне (ГАПО, ф. 196, оп. 2, д. 1134).

В Саратовское Дворянское депутатское собрание также было подано прошение о восстановлении в рода в дворянстве в апреле 1866 г. от государственного крестьянина, проживающего в д. Пенделки Кузнецкого уезда Акбулата мурзы князя Ишмаметова. В документах была приложена копия выписки о выдаче земельных угодий в 7193 г. (1685 г.) из Пензенской Приказной избы. В выписке говорится, что группа служилых татарских мурз и князей из Темникова подали челобитную царям Иоану и Петру (Первому) и получили угодья вдоль р. Кадады, от устья р. Кряжим и до р. Тютняра в Пензенском уезде. Среди получавших земельные угодья по 75 четей (около 40–45 га.) были: Абейдулла Измайлов Дебердеев, Алей Смонтяков Бичурин, Агеев сын Аникеев (вероятно, Еникеев), Сенет Еникеев, Вабахтин Беректов, Резеп Арсланов Еникеев, Алтынбаев сын Бичурин, Умряк Мамаков, Ишмамет Теребердеев, Акбулат Ишмаметов, Елговат Кураев Чераков (вероятно, Чураков), Кодряк Бексеитов Чераков, Сюнбай Борисов Бичурин, Куракаев Кодряк Тормышев, а также – Адяковы, Байгузины, Бибариска (вероятно, Бибарсовы), Чумаевы, Акбулатовы, Сюльдюковы (Сюньдюковы), Енюкеевы, Кичмасовы, Бегишевы, Кудяковы, Бигаевы, Усмановы, Исламовы, Тухтаровы, Муратовы, Бахтияровы, Иртугановы, Корамышевы, Черкасовы, Акмаевы, Корамышевы, Суховы, Уразмаметовы, Алюмакаевы (Алмакаевы), Терекуловы, Тугушевы, Уразовы (Уразаевы), Кутеевы (Кутею Уразову сыну Матвееву) (ГАСО, ф. 19, оп. 1, д. 1596)

ГАСО, ф. 19, оп. 1, д. 1

Среди приведенных выше документов сохранились также купчие XVII в. о четвертном владении татарами и мурзами земель. Спустя 30 лет от дачи татарам земель часть их отошла к помещику Аничкову. Но права свои татары Пенделки считали попранными – они хлопотали долго по этому поводу, и бросили тяжбу только лет 10 спустя, «когда получили обещание о сложении оброчной подати». Известно, что сразу после отмены раздачи земель за сторожевую службу в самом начале XVIII в., татары стали распродавать свои четвертные дачи, а сами они уходили на юг для поселения на новых местах. Сохранившиеся архивные документы свидетельствуют о том, что вызванный подобной распродажей Указ 1727 г. о воспрещении иноверцам продавать свои четвертные земли русским людям остался, по-видимому, без всякого исполнения. Земли продавались за самые ничтожные цены, а иногда просто пропивались. Татарские мурзы селились нередко на новых землях вместе со своими крестьянами, в числе которых были не только собственно татары и мусульмане других национальностей, но иногда и русские крестьяне. Такое явление нередко наблюдалось, в дд. Пенделке и Тарлаково.

До нач. XVIII в. положение татар мало чем отличалось от положения других народов, населяющих Пензенский край. В своей основной массе татары относились вполне лояльно как в отношении русского населения, так и государственной власти в целом. Как мы видим, многие из татар вместе с русскими принимали деятельное участие в заселении земель бывшего Казанского ханства. Но, тем не менее, низшие слои служилого русского населения чувствовали себя лучше, чем рядовые служилые татары. Плохое владение руским языком, а также разное вероисповедание ставили любого инородца в тяжелое положение. Отсюда происходили случаи вымогательства земель у инородцев. Но при этом уничижительное отношение к инородцам со стороны власти и русских помещиков не было проявлением какой-либо строгой системы, а