Николя Верт - История Советского государства. 1900-1991 Страница 9

Лишенные возможности модернизировать свои хозяйства, доведенные до нищеты перенаселением и низкими урожаями, крестьяне вынуждены были по высоким ценам арендовать земли у помещиков или захватывать их силой. В 1902 г., впервые с 1861 г., поднялась настоящая волна беспорядков в деревне. На Украине и Среднем Поволжье разразились бунты. Ведомства царского правительства насчитали только за период с 1902 по 1904 г. 670 «крестьянских восстаний». Обычно они начинались с разгрома помещичьих усадеб, затем крестьяне занимали поля и угодья своих помещиков, присваивали себе скот и сельскохозяйственный инвентарь.

Тем временем характер русской деревни постепенно менялся; с появлением сельских школ и развитием железнодорожного сообщения жизнь крестьян становилась менее замкнутой. Земствам удалось ввести хотя бы элементарную грамотность. Теперь уже 20 — 25% крестьян могли читать и передавать другим ту информацию, которая «носилась в воздухе», распространяемая, согласно донесениям полиции, «студентами и всякими агитаторами, переодетыми коробейниками, странниками или бродягами». По существу, речь шла о весьма приблизительной передаче содержания споров, шедших в земских собраниях или городских политических кружках либералов и радикалов. Министерство внутренних дел сообщало в донесении от 1902 г.: «Крестьяне охотно читают брошюры, передают их друг другу или устраивают общие чтения. Это укрепляет в них надежду на скорейший раздел помещичьих земель, которого они ждут с нетерпением». Расширению контактов сельского населения с внешней средой способствовало и то, что все молодое мужское население (за исключением старших сыновей в семье) отбывало всеобщую воинскую повинность, отрывавшую их на шесть лет от родной среды, а также ежегодный уход миллионов крестьян на работу в город во время «мертвого сезона». Все это способствовало возникновению нового поколения крестьян, не знавшего крепостничества, более образованного, более открытого, более независимого и «фрондирующего».

С возобновлением экономического производства, наметившимся в 1903 г,, городские рабочие вновь пришли в волнение. За один только 1903 г. бастовало более 200 тыс. рабочих. Так, нефтяники Баку, доведенные до крайности нищетой, одержали частичную победу над нефтяными компаниями в результате первого длительного столкновения с хозяевами. Они требовали прежде всего улучшения условий труда и повышения зарплаты. В стране, где какие бы то ни было формы забастовок были запрещены законом, требования нефтяников переросли в политическую борьбу: они стали бороться за право на забастовки, за признание их профсоюза, за политические свободы. Официальные правительственные профсоюзы оказались не у дел вследствие стихийных «неподконтрольных» забастовок, охвативших юг России в 1903 г. (Одессу и Ростов), Зубатов был смещен.

Наконец, волнения коснулись и студентов — наследников разночинной интеллигенции 1860 — 1870 гг., — число которых неуклонно увеличивалось (в 1890-е гг. оно удвоилось). Бюрократический аппарат империи вынужден был увеличиться в связи с модернизацией и индустриализацией общества. В конце 1890-х гг. студенчество уже не хотело мириться с «строгим ошейником» высших учебных заведений, лишенных всякой самостоятельности, соответствовавших замыслам Д.Толстого, одного из теоретиков самодержавного правления 1880-х гг. Студенты требовали автономии, в которой правительство, естественно, им отказывало. В феврале 18 99 г. полиция ворвалась в здание Санкт-Петербургского университета и расправилась со студентами.

Петербургским студентам угрожали в случае беспорядков отправкой в армию простыми солдатами. В ответ они стали бойкотировать занятия; в течение ряда лет в университете возобновлялись забастовки, которые вскоре перекинулись в провинцию. В марте 1902 г. состоялся подпольный всероссийский съезд студентов, на котором приверженцы либеральных взглядов и эсеры выступили друг против друга. В студенческой среде образовалась небольшая группировка, продолжившая традицию революционеров-народников максималистского толка; они-то и вступили в «боевую организацию» эсеров. Несмотря на строгость отбора студентов при приеме и исключения, высшие учебные заведения превращались в рассадник антиправительственной агитации.

«Все классы общества пришли в смятение», — писал в своих донесениях М.Бомпар, посол Франции в России в 1904 г.; в стране совершаются политические убийства, идут забастовки, крестьянские бунты, новые слои общества, охваченные идеями радикализма и обновленного народничества, превратились в оппозицию государству. Реакция властей не заставила себя ждать. Репрессии начались с того момента, когда в апреле 1902 г. министром внутренних дел был назначен Плеве. На все сложности обстановки он реагировал политическими и административными мерами. Для подавления крестьянских восстаний и рабочих забастовок была послана армия. Подверглись преследованиям евреи (в 1902—1904 гг. в Кишиневе и Одессе прокатились массовые погромы), правительство стремилось направить на них волну народного гнева. Все земские начальники, мало-мальски подозреваемые в либерализме, были смещены со своих постов. В 1903 г. Плеве признавался французскому послу Бомпару: «Меня выдвинули на этот пост как человека крепкой руки. Если я проявлю малодушие в проведении репрессий, смысла в моей деятельности не будет... Раз уж я начал, надо продолжать. Я сижу на пороховой бочке и взорвусь вместе с ней».

Нельзя точнее выразить безнадежность положения, в которое поставили самодержавие его непреклонность и отказ от каких бы то ни было реформ.

Глава II. Провал политической альтернативы (1905— 1914)

I. РЕВОЛЮЦИЯ 1905 — 1907 гг.: ПРОВАЛ ПОПЫТКИ УСТАНОВЛЕНИЯ ПАРЛАМЕНТСКОЙ МОНАРХИИ

1. От русско-японской войны до Кровавого воскресенья

27 января 1904 г. японская эскадра врасплох напала на русский Тихоокеанский флот в Порт-Артуре и уничтожила его полностью. Этим военным действиям предшествовал длительный период напряженности в отношениях между двумя странами. Под влиянием безответственных советников Николай II уже в течение ряда лет проводил на Дальнем Востоке авантюристическую политику. В 1896 г. он получил от китайского правительства разрешение на строительство Транссибирской железной дороги, проходящей через Маньчжурию, и на беспрепятственное использование природных ресурсов, находящихся по обе стороны железнодорожного полотна (речь шла о полосе шириной в 50 км). В 1898 г. Витте добился уступки в аренду Порт-Артура, где была создана военно-морская база. Боксерское восстание дало России повод выступить в качестве «защитницы» Маньчжурии. Однако продвижение России к берегам Тихого океана и границам Кореи встревожило Японию, перешедшую в то время к бурной экспансии. Столкновение между двумя империалистическими государствами уже можно было предугадать; оно становилось неизбежным, тщательно подготовленным с японской стороны, в то время как царское правительство, уверенное в собственных силах, ни в коей мере не избегало его. Тем сильнее было разочарование, постигшее Россию после разгрома 27 января 1904 г. Находясь на расстоянии 8 тыс. км от своих основных баз, царская армия терпела поражения одно за другим: на море вблизи Порт-Артура (31 марта 1904 г.), в Китайском море (14 августа) и, наконец, 20 декабря — сдача Порт-Артура. Вместо того чтобы вызвать единение народных сил, война, чуждая национальным интересам, с самого начала воспринималась русской общественностью как бессмысленный конфликт, результат некомпетентности власти. Повторилось то же, что и в Крымскую войну, — дух пораженчества овладел умами оппозиционеров. Ввязавшись в этот конфликт, власти совершили грубую политическую ошибку: на страну, уже находившуюся в глубоком экономическом кризисе, взвалили новый груз — непосильный.

15 июля 1904 г. Плеве был убит членами «боевой организации» эсеров. Сделав первую уступку общественному мнению, Николай II назначил на его место генерала князя П.Святополка-Мирского, который выразил готовность «применять законы либерально, однако не затрагивая основ существующего порядка». Такая программа, направленная на восстановление традиций «либерализма» Александра II и завершающая эру контрреформ, могла бы удовлетворить общество на 20 лет раньше. Осенью же 1904 г., когда складывалась оппозиция режиму, она была заведомо устаревшей. 6 ноября в Санкт-Петербурге открылся I съезд земств. На нем была принята программа, состоящая из 11 пунктов. Она повторяла основные требования либерального движения и настаивала на созыве, впервые в России, «свободно избранных представителей народа». Иными словами, речь шла о созыве национального собрания — органа, абсолютно несовместимого с самодержавным режимом. Вслед за съездом прошла так называемая «банкетная кампания» — ряд банкетов, организованных «Союзом освобождения» (левые либералы), — собравшая тысячи людей. Кульминацией этой кампании стал банкет, состоявшийся в столице в день годовщины восстания декабристов 1825 г., около 800 участников которого провозгласили необходимость немедленного созыва Учредительного собрания. В ответ на эту волну протестов 12 декабря был издан указ, в котором перечислялись насущные реформы, правительство обещало также смягчить цензуру, однако основной вопрос о создании выборного органа власти обходило молчанием. Два дня спустя появилось правительственное сообщение, официально предостерегавшее против любых выступлений, способных нарушить общественное спокойствие.