Владислав Гончаров - 1917. Разложение армии Страница 9

Генерал Рузский. Северный фронт не получает даже битого [мяса]. Общее мнение таково, что у нас все есть, только ничего нельзя получить. В Петрограде, например, бедный стонет, а богатый все может иметь. У нас нет внутренней организации.

Генерал Шуваев . В начале войны на довольствии было 1 300 000, а теперь 10 миллионов. К ним надо добавить и до 2 миллионов рабочих; ведь все дать армии и не дать работающим на армию нельзя. Я еще раз повторяю, что надо принимать все меры, но и отдавать себе также отчет в действительности.

Генерал Рузский . В Петрограде полная дезорганизация. Соборы, учебные заведения, 700 000 рабочих, – все просят снабжать их.

Генерал Гурко. В Сибири много мяса, но подавать его нельзя, так как для этого необходимо 150 пар паровозов, каковых у нас нет. Железные дороги плохо работают, так как всех рабочих убрали на фронт еще в начале войны. Паровозы не чинятся… [25]

(В.-уч. Арх.; дело № 703; л. 7 – 63.)

№ 9. Телефонограмма № 36. Командира запасного батальона лейб-гвардии Гренадерского полка начальнику гвардейских запасных частей 24 февраля 1917 года

Доношу, что наряды высланы в Елагин дворец, тел. № 433 – 78, в Петроградский трамвайный парк, № 407 – 36, на Газовый завод, № 410 – 58, на Фильтроозонную и Водопроводную станцию, № 445 – 59, на завод Военно-Врачебных заготовлений, № 257 – 78 и на Приморский вокзал, № 434 – 62.

Толпа забастовавших рабочих, вышедшая из трамвайного парка, направилась к Сампсониевскому мосту, где, встретив препону – роту лейб-гренадер, направилась по Дворянской улице к Троицкому мосту.

На Дворянскую улицу выслан из манежа Босэ взвод казаков рассеять толпу.

На Большом проспекте остановлены трамваи. Выслан взвод казаков из манежа Павловского военного училища.

24 февраля 1917 г.

(По копии, в фонде л-гв. Гренадерского полка, св. 38, дело № 38, 1917, л. 15. Публикуется по: Большевизация Петроградского гарнизона… С. 21–22.)

№ 10. Циркулярное письмо Чрезвычайной Следственной Комиссии для расследования противозаконных по должности действий бывших министров и прочих высших должностных лиц от 30 марта 1917 года № 10, 30 марта 1917 года, № 100 – 036

Чрезвычайной Следственной Комиссией на меня возложено производство следствия по делу о расстреле полицией из пулеметов народа и войск в феврале – марте с. г.

Ввиду этого прошу вас, г. командир, установить и сообщить мне, имеются ли во вверенной вам части воинские чины, которые в революционные дни фактически сняли пулеметы с крыш или чердаков здания (с указанием по возможности улиц и №№ домов) или же доставили куда-либо отобранные в эти дни у полиции пулеметы (с указанием куда именно).

В случае, если такие воинские чины имеются, прошу сообщить мне их имена, отчества, фамилии и служебное положение.

Ввиду срочности порученного мне дела прошу не задержать исполнением настоящего запроса, адресуя ответ: Чрезвычайная Следственная Комиссия, следственная часть № 10, Зимний дворец 7, запасная половина, Советский подъезд.

( подпись )

(По подлиннику, в фонде л-гв. Кексгольмского полка, д. № 23, 1917. г., № 93. Публикуется по: Большевизация Петроградского гарнизона… С. 22.)

№ 11. Краткий обзор революции в Петрограде, составленный комитетом л. – гв. Измайловского полка

С первых чисел февраля в Петрограде начали носиться слухи о забастовке, которая должна была возникнуть 14 февраля, что все ждали и со стороны правительства были приняты меры к подавлению могущих возникнуть 14 февраля беспорядков, причем почти все войсковые части были назначены по вызову на помощь полиции и находились в это время в полной боевой готовности.

Вопреки ожиданиям, как 14 февраля, а также и последующие дни было совершенно тихо, за исключением появления на улицах небольших кучек народа с требованием хлеба, в каковом в Петрограде действительно ощущался недостаток, то увеличиваясь, то уменьшаясь, [волнение] продолжалось до 20 февраля, и вмешательство воинских частей было совершенно излишним, потому что ввиду увеличения временно появившегося хлеба оно улеглось само собой, а частью было подавлено полицией.

С 24 февраля опять появились небольшие толпы народа с более категорическими требованиями хлеба, потому что таковой с рынка снова исчез, и для того, чтобы купить 2 фунта черного хлеба, надо было простоять в очереди 5–6 часов; 25 февраля волнение усилилось, и некоторые фабрики и заводы были остановлены; рабочие присоединились к движению; толпа требовала хлеба и с негодованием заявляла о желании свергнуть правительство, но очень редки были слышны заявления о свержении Николая II; в этот день для усмирения были наряжены казаки и поднята и вооружена всякого рода оружием, включительно до пулеметов, вся петроградская полиция, которая иногда безжалостно расстреливала толпу, а что касается казаков, то они не старались силою оружия подавить восстания; но даже препятствовали действиям полиции, и на этой почве у казаков с полицией были стычки, оканчивающиеся бегством последних. В этот день жертвы со стороны восставших были уже не малые.

26-го почти все рабочие фабрик и заводов оставили работы и присоединились к восстанию, которое начало принимать угрожающие размеры; восставшие подходили к фабрикам и заводам, не прекратившим своих работ, снимали работающих, и движение усиливалось с каждым часом. В это время некоторые войсковые части принимали участие в подавлении восстания, причем жертвы со стороны восставших в этот день увеличились, появились ораторы, толпа увеличивалась с каждым часом, стали раздаваться возгласы о свержении правительства; несмотря на расстрелы полицией, восстание продолжало расти все и более.

С утра 27 февраля восстание приняло ужасающие размеры и пошли слухи о присоединении некоторых войсковых частей, с полдня же переход некоторых войсковых частей на сторону народа вполне определился и восстание перешло в революцию, появились красные знамена и флаги с надписями: «Долой Николая! Да здравствует революция! Да здравствует республика!» К вечеру все войсковые части Петрограда перешли на сторону народа и революционного движения. Революционерами в этот же день были взяты: Петропавловская крепость, арсенал и другие правительственные учреждения, причем все автомобили и оружие, найденное здесь, перешло на сторону – в руки революционеров, многие автомобили были вооружены пулеметами и были посланы для защиты от нападения на восставших со стороны защитников старого режима. В этот день из всех тюрем восставшими были выпущены политические заключенные, произведена масса арестов приспешников старого режима, которые были отправлены в Министерский павильон при Таврическом дворце.

В ночь на 28 февраля все восставшие двинулись к Государственной думе с криками: «Долой Николая, долой правительство!», где к восставшим вышли члены Государственной думы и просили разойтись, но толпа требовала свержения власти, и тогда ей было объявлено, что ими, т. е. членами Думы, уже избрано Временное правительство впредь до созыва Учредительного собрания, и некоторые войсковые части были оставлены тогда же в распоряжение нового Временного правительства для несения караульной службы. Несмотря на то что все войсковые части перешли на сторону Временного прав., полиция, засев на чердаках и колокольнях, стреляла по солдатам и народу.

28 февраля переход всех войсковых частей Петрограда вполне определился и присоединились некоторые полки, стоящие в окрестностях Петрограда, а некоторые из них в строю вместе с офицерами явились к новому Временн. правит. Все время в министерский павильон приводили новых военнопленных, начиная с министров и кончая городовыми, жандармами и т. п. публикой. В этот же день по требованию народа и солдат были организованы Совет солдатских и рабочих депутатов, задачи которого отстаивать интересы рабочих и солдат.

В настоящее время Совет рабочих и солдатских депутатов… [26]

(По подл., в фонде л. – гв. Измайловского полка, св. 53 дело, «Разная переписка», л. 365. Публикуется по: Большевизация Петроградского гарнизона… С. 22, 24–26.)

№ 12. Дознание о действиях офицеров Волынского полка, принимавших участие в подавлении революционного восстания

О штабс-капитане Слефохт I

9 мая 1917 года опрошенные солдаты 3-й роты показали: 25 февраля 1917 года штабс-капитан Слефохт, будучи с ротой в 32 ряда на площади у Николаевского вокзала и занимая людьми своими угол Гончарной улицы и Знаменской площади, во время натиска толпы отдал приказание стрелять по толпе, но люди отказались стрелять – не стреляли, тогда он, подъезжая (штабс-капитан Слефохт был верхом на лошади) к отдельным людям, ударял их по плечу хлыстиком, так он ударил рядового 2-го взвода Изота Котова и младшего унтер-офицера Павла Артемова, о которого и сломался хлыстик. Ввиду того, что толпа не расходилась, штабс-капитан Слефохт подавал повторные команды к стрельбе, но уже никаких насилий над людьми не предпринимал.