Дж. Киддер - Япония до буддизма. Острова, заселенные богами Страница 9

Не упомянув о густых лесах Корекавы, нельзя завершить обзор биологических ресурсов, использовавшихся для удовлетворения разнообразных нужд древнего человека. В лесах росли такие породы деревьев, как каштан, вяз, кипарис, береза, вишня и ель.

Все гладкие камни, использовавшиеся людьми самого раннего Дзёмон, имели такую форму от природы и во множестве лежали по берегам рек. Иногда овальные камни размером с ладонь люди обкалывали с одного конца, делая таким образом рубила и каменные топоры (рис. 6). В отдельных случаях заостренные концы орудий слегка полировали. Для примитивных орудий годился практически любой камень, главное — чтобы он не был слишком мягким. Орудия труда делали из песчаника, андезита, глинистого сланца, кварцита, змеевика, кристаллического сланца, яшмы, базальта и обсидиана. Изделия из аргиллита, диорита, офиолита, жадеита и некоторых других минералов полировали. Ведшие более оседлый образ жизни люди среднего Дзёмон делали плоские каменные ступки овальной или прямоугольной формы. Ступки имели немного приподнятый край; иногда у них было четыре ножки. Функции пестика выполняли специальные камни сферической формы. Камни с углублениями свидетельствуют о том, что они использовались для добывания огня, а свои амбициозные строительные замыслы древние люди реализовывали с помощью примитивных топоров трапециевидной или напоминающей корпус скрипки формы (рис. 7, а, б). Довольно часто топоры делали из обломков скальных пород, выходящих по берегам рек. Такие камни были обколоты со всех сторон, кроме одной, остававшейся гладкой. Их использовали для топоров особой формы, применявшихся для копки земли и рубки тонких деревьев и кустарников: камень привязывали к короткому концу развилки толстой ветки (рис. 8). В настоящее время каменные орудия этого типа по-прежнему встречаются на Каролинских островах, на архипелаге Фиджи и в Новой Гвинее. Полированные топоры, овальные и прямоугольные в сечении, были в ходу в среднем и позднем периодах Дзёмон, причем в более поздние периоды предпочтение явно отдавали топорам прямоугольного типа. Шлифовка камня при изготовлении топора появилась еще в раннем Дзёмон; большой прорыв в изготовлении изделий с отшлифованной и отполированной поверхностью был достигнут сразу после того, как закончился средний Дзёмон. К этому времени вырос уровень технического мастерства изготовителей и значительно увеличилось производство изделий из камня, в том числе топоров, мечей и прочих, которым прежде приписывалось магическое значение — этим конкретным предметам или в сочетании с другими. Так называемая каменная дубинка (секибо), до периода Кацусака не встречавшаяся в комплексах, имеет слишком ярко выраженный фаллический характер, чтобы предполагать, что ее прототипом был небольшой пест для размола зерен дикорастущих злаков и орехов, а большие дубинки, иногда достигающие длины полутора метров, явно слишком тяжелы для использования в таком качестве (рис. 7, к). Круглые и зубчатые навершия жезлов или булав появились примерно в период Хоринути; зубчатые навершия произошли от наверший треугольной формы, которые были довольно широко распространены у жителей гор (рис. 7, г, д). Круглые навершия могли использоваться в качестве молотков. Возможно, эти предметы служили оружием на охоте или в схватках с врагом; не исключено также и их церемониальное предназначение (рис. 7, е).

Двойной желобчатый топор, поначалу вещь, пригодная для повседневного практического использования, претерпевает ряд трансформаций, превращаясь в предмет магического назначения: у некоторых топоров оба конца, между которыми оставлена лишь тонкая перемычка, приобретают форму остроконечного конуса; другие — длинные и узкие, изящно изогнутые и зачастую имеющие тонкие лезвия — становятся похожими на узкие ножи или напоминающие иглу пики. Плоские желобчатые топоры второго типа — творения мастеров позднего Дзёмон. Чаще всего они встречаются в Тохоку, однако также были распространены у жителей равнины Канто, в Тосане и Хокурику. В редких случаях топоры имеют широкие гребни, а в центре изделий — отверстия, что делает эти топоры весьма похожими на навершие жезла с пиками с обеих сторон.

Обычный четырехугольный топор, желобчатый или отполированный, появился в среднем Дзёмон, но отполированные топоры получили широкое распространение только в период Хоринути (рис. 7, в). Что касается топоров, по форме напоминающих корпус скрипки, то существовали многочисленные разновидности этих изделий, которые использовались в качестве орудий для выкапывания ямок, рубки веток и т. д.; у жителей горных районов были очень популярны топоры, по форме похожие на плектр.

Инструментом многоцелевого назначения у доисторических людей был нож-скребок с хвостовиком. Он был особенно удобен для открывания створок раковин, разрезания шкур, разделки туш животных и резки овощей. Хотя его преимущества по достоинству оценили все жители Японских островов, но больше всего таких орудий встречается на севере страны и в тех местах, где есть обсидиан или кремень и другие силикаты. Северный вариант ножей-скребков среднего Дзёмон отличался наличием на длинном конце хвостовика, однако постепенно изделия стали приобретать форму практически равнобедренного треугольника, в котором хвостовик являлся вершиной (рис. 7, ж-и). Ножискребки обоих типов были весьма разнообразными по внешнему виду, все они широко использовались древними людьми. На севере Японии существовали ножи-скребки с двумя хвостовиками, но они встречаются очень редко. Подобно своим северным аналогам, изделия из ранних поселений на острове Кюсю тоже имеют хвостовики, расположенные напротив длинного режущего края. На равнине Канто после периода Хоринути все ножи этих типов пропадают. Предназначение буров и ножей без хвостовиков было в чем-то схожим, а чем-то — различным.

Иглы и рыболовные крючки делали из кости, рога, клыков или бивней животных. В поздние периоды в Тохоку и на острове Хоккайдо основания игл и рыболовных крючков часто украшали резьбой, а иногда шлифовали и полировали.

Наконечники стрел изготавливали из камня, а также из костей и зубов акул; иногда наконечники имели черешок и отверстие у основания; к древку наконечник накрепко приклеивался смолой. Наконечники в форме лаврового листа использовались на протяжении всей эпохи Дзёмон, но к ее концу они уменьшились в размерах, стали тоньше и изящнее; иногда такой наконечник может иметь перемычку у основания и хвостовик. На западном побережье, где почти во всем находятся какие-то отличия, встречается особый тип наконечников — с заостренными обоими концами и сужением посередине, причем размеры одного конца превышают размеры пятки.

Наличие гарпунов, рыболовных крючков, каменных и глиняных грузил, а также лодок-долбленок свидетельствует о совершенствовании методов добычи даров моря. Проткнутый костью череп морского леща из кьёккенмёдинга в Сиидзуке, префектура Ибараки, является подтверждением того, что удача хотя бы изредка сопутствовала рыбакам. Каменные грузила для сетей имеют круглую или цилиндрическую форму и покрытую насечками поверхность; глиняные грузила, использовавшиеся главным образом при ловле на крючок, представляют собой фрагменты керамических изделий, у них сглаженные края и тоже покрытая насечками поверхность (рис. 9, б). Датировать грузила, судя по типу керамики, несложно, однако в некоторых археологических памятниках эпохи Дзёмон были найдены в значительных количествах похожие на них круглые диски, но без насечек. Возможно, эти предметы предназначались для какой-то игры (рис. 9, а). Сети были связаны из веревок, а камни с тремя или четырьмя выступами, возможно, использовались в качестве грузиков при их плетении или в качестве веретен при прядении.

Остатки лодок-долбленок помогают понять, каким образом люди Дзёмон после глубоководной рыбалки привозили домой свой улов. Всего было обнаружено около 60 сохранившихся целиком или частично лодок добуддистской и раннебуддистской эпох; учитывая обстоятельства, при которых они были найдены, и отсутствие сопутствующих предметов, многие из них не представляется возможным датировать. Однако иногда это все же удается сделать, порой даже по таким косвенным признакам, как изображения этих лодок на артефактах эпохи Яёй или периода могильных курганов. Наверное, одна из самых ранних и лучше всего сохранившихся лодок находилась в Йокосиба-тё, префектура Тиба. Она выдолблена из ствола дерева, не исключено, что из грецкого ореха, длиной 4,5 метра. Несмотря на то что нельзя с полной определенностью сказать, к какому периоду она относится, отметим, что она была найдена рядом с керамикой раннего Дзёмон. Нос и корма лодки острые и немного приподнятые — похоже, что такая форма была наиболее типичной в доисторический период. Однако к периоду могильных курганов, если уже не к периоду Яёй, на лодках вполне могли появиться по 5-6 весел с каждой стороны. Возможно, по древности с лодкой из Йокосиба-тё может посоперничать лодка, извлеченная из слоя торфа в Камо. Она имеет круглую форму, однако нос и корма лодки утрачены. Не вызывает сомнения, что в течение долгого времени существовали лодки двух типов. Один из них походил на лодки айнов — обтекаемые, сужающиеся к носу и корме; второй имел почти квадратные нос и корму и более четкие формы. В некоторых лодках делали стационарные сиденья, а в некоторых (особенно в неолите) по всей длине лодки устанавливали похожие на скамейки балки, на которые при необходимости клали доски для сидения. Лодка из Камо имела шесть пар весел: два больших с широкими лопастями и четыре маленьких с узкими. В данном случае все они были предназначены для обеспечения свободы маневра судна. Целиком сохранилось только маленькое весло; его длина — около 130 сантиметров.