В. Бойко - Испытание воли Страница 9

Одной смелой атаки советской подводной лодки оказалось достаточно для срыва операции мощной немецко-фашистской эскадры Вся группа кораблей повернула обратно на свою базу. «Тирпиц» встал на ремонт.

Хотя угроза для советского конвоя со стороны германских надводных кораблей была снята, на трассе развернулись трагические события, приведшие почти к полному разгрому «PQ-17». Рассредоточившиеся суда стали объектом непрерывных атак подводных лодок и авиации противника. Слабо вооруженные одиночные транспорты нередко преследовало до трех подводных лодок.

Со стороны Северного флота были предприняты невероятные усилия по спасению конвоя. С 5 июля, когда командованию флотом стало известно о принятом англичанами решении, на обширных просторах Баренцева моря начался усиленный поиск затерявшихся судов. В нем участвовали боевые и спасательные суда, авиация. Одновременно наносились удары по аэродромам противника и осуществлялся непрерывный поиск вражеских подводных лодок на вероятных курсах движения одиночных транспортов.

Так как большая часть уцелевших судов шла к Новой Земле, то все обнаруженные суда сводились в этом районе в одно место, откуда они в дальнейшем следовали в Архангельск под эскортом боевых кораблей и воздушным прикрытием дальних истребителей.

Операция по поиску и охранению транспортов, следовавших одиночно, продолжалась до 24 июля. На нее было затрачено во много раз больше времени и средств, чем при проведении обычной конвойной операции.

Активно участвовал в поиске и прикрытии судов и 95-й авиационный полк дальних истребителей.

Накануне состоялось партийное собрание полка с повесткой дня: «О роли коммунистов в обеспечении выполнения боевого приказа командования по прикрытию конвоя». Началось рассмотрение заявлений о приеме кандидатами в члены ВКП(б). Секретарь партийной организации Ефим Львович Фонберштейн представлял одного за другим тех, кто в трудный час для страны решил связать свою судьбу с партией: летчиков Ивана Колонтая, Ивана Сыроватко, Виктора Стрельцова, штурмана Петра Зюкова, авиационного механика Архипа Кукшина.

Полк, подготовившийся к проведению конвойной операции, ранним утром 5 июля был поднят по тревоге.

— Получен приказ, — сообщил начальник штаба, — всем полком перелететь к новому временному месту базирования, сосредоточиться на полевой площадке и оттуда вести боевую работу.

Задача была поставлена трудная. В этом районе никогда не садились. Аэродромного оборудования не было.

— Садиться будем по посадочному «Т», — уточнив майор Жатьков. — Штурману полка оперативно проработать со всеми штурманами маршрут полета и изучить ориентиры подхода.

Приобретенный опыт полетов в Заполярье позволил быстро решить все организационные вопросы.

Отправляясь к машинам, летчики получили команду взять на борт каждого самолета для обеспечения вылетов на новом месте по два представителя инженерно-технической службы.

Взлетели парами и над морем взяли курс на восток. От мыса Канин Нос повернули на юг.

Прошли береговую черту, вышли в назначенный район, где вскоре четко обозначилась серая полоска полевого аэродрома.

Садились со значительным интервалом. После пробега немедленно выруливали в указанные встречавшими места, высвобождая полосу для других. Приемом самолетов руководили приземлившиеся первыми командир полка майор А. В. Жатьков и старший инженер полка И. А. Беланов. Все обошлось благополучно.

Ступив на землю, люди сразу почувствовали перемену климата. Пронизывающий холодок проникал всюду. В воздухе носились тучи комаров, мошек, облеплявшие все открытые места тела. После укусов мгновенно появлялась опухоль. Через несколько минут худощавый штурман Миша Корнилов стал неузнаваем. Доставалось и остальным. По очереди дымили папиросами и ветками разгоняли надоедливых насекомых.

Господство тундры и дыхание сурового моря чувствовались во всем. А вокруг — ни души. Невдалеке виднеется ряд самолетных контейнеров. Это все, что имелось из «аэродромных сооружений». Контейнеры приспособили под жилье.

Не успели оглянуться, как аэродром затянуло белой пеленой тумана. В нескольких десятках шагов трудно было что-либо различить. Такого плотного тумана экипажи в Заполярье еще не встречали.

В одном из контейнеров, превращенном в штаб, командир полка собрал прибывших. В тесноте сразу как-то стало теплее.

Командир объяснил предстоящую задачу: экипажам в течение всего светлого времени вести в море поиск своих транспортов и вражеских подводных лодок.

— Летать придется много, — подчеркнул майор Жатьков. — Условия суровые, трудности — на каждом шагу. Особо обращаю внимание на контроль за погодой в воздухе и на земле. Всегда помните о неприкосновенном запасе топлива с расчетом ухода на запасной аэродром.

Инженер полка И. А. Беланов объяснил сложность обслуживания самолетов в создавшихся условиях. Обменялись мнениями.

Огорчало лишь то, что немедленному вылету не всегда позволяла погода.

Люди заметно устали. В контейнерах имелись лишь голые нары, а у многих не оказалось даже шинелей.

Под шутки и смех улеглись спать.

Через два-три часа начали вскакивать один за другим, дрожа от холода. Натягивали на себя все, что можно. Затопили печку, подняли шум и возню. Разогревшись, до подъема еще вздремнули.

Предстоящий летный день не сулил ничего хорошего. Время от времени с залива наплывал вязкий туман. Требовалась обстоятельная разведка погоды.

Командир вызвал добровольцев — нужен был один летчик. Вторым членом экипажа шел штурман полка майор Георгий Варфоломеевич Бовкунов. В полет попросились все. Жатьков остановил свой выбор на заместителе командира 1-й эскадрильи капитане Николае Федоровиче Кирикове, который считался одним из лучших летчиков по технике пилотирования и самолетовождению в сложных погодных условиях. Полет предстоял на предельный радиус.

Экипаж ушел на задание. Погода ухудшилась. Истекло время, но самолет не возвратился. Не сел он и на другие аэродромы. Так и пропал без вести над просторами студеного моря.

Метеорологические условия настолько ухудшились, что в течение ближайших трех дней о вылетах не могло быть и речи. Мрачные серые тучи висели над головой. Над равнинной тундрой, однообразной и невыразительной, они смыкались у горизонта сплошным куполом. Подгоняемые ветром, перекатывались нескончаемым потоком. Ветер все-таки разорвал тучи сначала на огромные массивы, затем раздробил и размельчил их на куски, угоняя на восток. Проглянуло солнце. Все выскочили на улицу. Бесцельному ожиданию пришел конец.

Звеньями поднимались самолеты в воздух и уходили в море, на поиск затерявшихся судов.

На аэродроме оставалось всего два самолета, в задачу которых входил перехват немецких воздушных разведчиков в районе аэродрома.

Не успевал самолет приземлиться, как к нему устремлялись все свободные на земле. Засыпали вопросами.

Вскоре не хватило полетных карт — настолько частыми были вылеты. По предложению штурмана 1-й эскадрильи старшего лейтенанта Н. Н. Совы, пока не подвезли карты, чертили схемы маршрутов от руки. Отдыхали урывками.

Только 10 июля экипажи вошли в соприкосновение с судами, шедшими с небольшим охранением, к Новой Земле.

Первым их обнаружило звено старшего лейтенанта Пузанова. Вокруг кишели фашистские бомбардировщики и торпедоносцы. Но как только подошли «Петляковы» и Стрельцов дал залп реактивными снарядами, гитлеровские пираты удрали без оглядки, преждевременно сбросив свой смертоносный груз в воду.

В этот день фашистским стервятникам больше не удалось приблизиться к охраняемым кораблям.

Погода снова ухудшилась, и вылеты возобновились только 13 июля. Уцелевшие суда конвоя к тому времени собрались у берегов Новой Земли. Начался организованный перевод их в Архангельск.

Под воздушное прикрытие 95-й авиационный полк взял суда севернее острова Колгуев. У входа в горло Белого моря пролегал наиболее опасный участок проводки. Однако до самого Архангельска эта группа кораблей прошла без потерь, хотя активность противника с воздуха не ослабевала. Но ей противостояли решительность и мужество североморцев.

На траверзе мыса Канин Нос патрулировавший над конвоем ведущий четверки капитан К. В. Володин заметил выход в атаку группы «Ю-88». Оставив над конвоем пару старшего лейтенанта А. Н. Сучкова, он со своим ведомым младшим лейтенантом А. С. Рудаковым пошел на сближение с «юнкерсами». Залпами реактивных снарядов, пулеметными очередями они сбили по одному «Ю-88». Остальные начали уходить. Обстреляв удиравших фрицев, подожгли еще два «юнкерса».

Возвратившись к кораблям, они стали участниками жаркого воздушного боя, который вела оставшаяся пара с группой «юнкерсов». В первой же атаке Сучков поджег немецкий бомбардировщик реактивными снарядами, а затем добил его пулеметными очередями. Горящий фашистский самолет упал в море. Его ведомый повредил второй бомбардировщик, который не замедлил скрыться в облаках.