Андрей Буровский - Евреи, которых не было. Книга 1 Страница 93

Примерно в это же время Хазарский каганат резко перемещается на север. Новая столица Итиль в низовьях Волги постепенно становится важнее Семендера, население переходит на Нижнюю Волгу или на Дон — особенно к той части излучины Дона, которая ближе всего к Волге. Причина проста — отойти подальше от мест, очень уж доступных для мусульман.

Конечно же, хазары сохранили тесные связи с Византией. Даже крепость Саркел, третий по значению город Хазарии, построен с помощью византийского инженера, Петрония Каматира: император Феофил послал своего приближенного, чтобы помочь друзьям-хазарам. Жаль, что, построенный в нижнем течении Дона, сейчас Саркел лежит на дне Цимлянского водохранилища, примерно в 15 км от современного берега.

Более того…

Император Лев Исавр в 732 году — в разгаре войн с арабами и незадолго до разгрома хазар — даже женил своего сына Константина на сестре хазарского кагана. Девушку звали Чичак, что значит — цветок. В крещении хазарская княжна стала Ириной, а ее сын от Константина, названный по деду тоже Львом, сидел на троне в 775–780 годах. У него было прозвище Хазар.

Мне трудно разделить мнение, высказывавшееся и М. И. Артамоновым [150, с. 12], и С. А. Плетневой, что хазары для стран Восточной Европы стали неким щитом, заслонившим Европу от мусульман [149, с. 42].

С тем же успехом можно считать ее спасительницей стран Востока от византийской или от славянской агрессии.

«Я живу у входа в реку и не пускаю русов, прибывающих на кораблях, проникнуть к ним (то есть к мусульманам. — А. Б.). Точно так же я не пускаю всех врагов их, приходящих сухим путем, проникать в их страну. Я веду с ними упорную войну. Если бы я оставил их в покое, они уничтожили бы всю страну измаильтян до Багдада», — так писал хазарский царь Иосиф министру калифа Испании Абдуррахмана III, Хасдаи ибн-Шафруту.

Судьба Хазарии скорее как раз в том, что это — срединная промежуточная страна, в которой вечно и все воюют за свои эгоистические интересы (совершенно чуждые самой этой стране).

Наверное, именно поэтому Хазария и не стала христианской страной.

Еще в 680-е годы некий хазарский князек возжаждал таинства крещения, причем и для самого себя, и для всего населения страны. Князек позвал христианского епископа Исраила, и тот старательно, честно искоренял алтари Тенгри-хана, «чудовищного, громадного героя», бога неба и света, боролся с языческими обрядами, такими, как дикие пляски и битвы на мечах в нагом состоянии [151, с. 90].

Как будто миссия епископа Исраила оказалась довольно удачна: видимо, хазары уже готовы были принять веру в единого бога. Но каган совершенно правильно увидел политическую подоплеку действий князька: желание попросту отделиться от каганата. К худу это или к добру, но христианизация даже отдельного маленького княжества не состоялась, а уж тем более всего каганата.

Христиан много в странах, которые завоевали хазары, особенно в Крыму. На этих землях была даже создана византийскими священниками особая митрополия, в которую входило 7 епархий.

В 860 году многих хазар обратил в христианство св. Кирилл (брат Мефодия).

Обо многих событиях в Хазарии и окрестных странах мы знаем из книги «Житие Иоанна Готского». Но ведь христианство было официальной идеологией Византийской империи; не за что-нибудь, за христианизацию мира велись войны.

Византийцы постоянно использовали христианство для усиления своего влияния в Хазарии. Стоило готам в Крыму подняться против хазар, и византийцы уже готовы принять готов в свое подданство. Не получилось — хазары разгромили повстанцев, казнили их главарей… Кроме епископа Иоанна Готского, за которого очень уж просила Византия. А стоило пощадить Иоанна Готского, как византийцы тут же переходят к интригам с целью расширить влияние христианской церкви в Хазарском каганате, а Крым так и вообще присоединить к Византии…

Все логично: уже императора Константина изображали с двумя священными реликвиями в руках: жезлом и державой. Если жезл — это, в сущности, палка, которой пророк должен «пасти свое стадо», то держава — символ куда более сложный: это крест, воткнутый не во что иное, как в земной шар. Такова была претензия византийских императоров — власть, ни много ни мало, над всем миром. Власть, освященная крестом.

Так что, с одной стороны, единобожие было все в большей степени необходимо и для каганата как государства, и для все большего числа самих хазар. В конце концов, поклонение дубам, холмам, небу в виде Тенгри-хана и пляски нагишом все меньше давали их душам. Хазары духовно перерастали язычество, как многие народы до них и после них.

С другой стороны, принять и ислам, и христианство мешали внешние обстоятельства. И на этом фоне очень интересен был опыт одного из хазарских каганов, Булана.

Тут надо сказать, что евреи испокон веку жили в городах Дагестана: это ведь район активнейшей караванной торговли. В Вавилонии, по словам Иосифа Флавия, евреев было «бесчисленные десятки тысяч, и невозможно установить их число». Уже во времена персидских царей проникали они в Грузию, в торговые города вокруг Каспийского моря, поселялись на территории, которую мы сейчас называем Дагестан.

Откуда Гумилев взял, что в Дагестане жили исключительно участники восстания Маздака? Что они одичали и вели образ жизни местного языческого этноса, забывая свою веру и культуру? Что они «заселили пустую степь, жили за счет ландшафта и находились со своими соседями-хазарами в симбиозе» [3, с. 88]?

Скажу коротко — никаких источников по этому поводу нет. Из источников не вытекает ни специфики местного еврейства, ни принадлежности к нему Булана. По Гумилеву, он не принимает иудаизм, а просто восстанавливает, разрешает себе и соплеменникам назвать себя иудаистами после особенно славной победы.

Если Лев Николаевич и пишет об этом, то только по одной причине — ему так хочется. У нас же нет никаких данных ни для того, чтобы считать евреем самого Булана, ни для принятия прочих странных предположений Л. H. Гумилева.

Тогда, в 723 году, иудаизм приняли каган Булан и некоторые из его придворных. И только.

В этом же году число евреев Хазарии пополнилось: император Лев Исавр издал указ о насильственном крещении всех евреев, проживающих в Византийской империи. Нет никаких данных, как осуществлялся этот указ на практике, но, разумеется, крестились далеко не все. Большинство предпочитало бежать, а Хазария была близко, союзницей Византии, и въехать в нее было нетрудно.

«Владетель Константинополя во времена Харуна ар-Рашида изгнал из своих владений всех живущих там евреев, которые вследствие сего отправились в страну хазар, где они нашли людей разумных, но погруженных в заблуждение; посему евреи предложили им свою религию, которую хазары нашли лучшей, чем их прежняя, и приняли ее», — так рассказывает о событиях мусульманский источник.

Евреев в Хазарии стало еще больше, чем раньше, да к тому же сразу две разные группы: старые переселенцы из Вавилонии и Персии и совсем «свежие» переселенцы из Византии. Опять процитирую Л. Н. Гумилева, и опять для того, чтобы пожать плечами: ну откуда он все это взял?! «Хазарские евреи встретили выходцев из Византии с древним радушием, но те заплатили им за гостеприимство оскорбительным презрением» [3, с. 82].

Говоря коротко, мы не имеем никакого представления о том, как жили между собой в Хазарии евреи этих двух разных народов. Для нашей же темы важно именно это: евреев в Хазарии стало еще больше.

У А. Кёстлера есть красивая мысль о том, что быт Хазарии, ее торговые города на перекрестках путей, космополитический дух очень соответствовали еврейскому духу и порождали нечто подобное в людях всех народов. Каждый, кто жил таким образом и занимался вот такими делами, становился похож на еврея. И в результате и понимал его лучше, и легче принимал именно иудаизм. Идея красивая и сильная, что говорить [6, с. 44].

Примерно на десятилетие (799–809 гг.) выпадают реформы кагана Обадии: этот каган объявил иудаизм государственной религией. Более поздние хазарские цари считали, что Обадия — законный наследник престола, «из сыновей его (Булана; — А. Б.) сыновей царь по имени Обадия» [152, с. 97].

Но, конечно же, об этом перевороте у Л. Н. Гумилева тоже свое мнение: что Обадия был вовсе не хазарин, а еврей, причем из византийских евреев-талмудистов. Что он захватил власть в стране путем переворота и установил диктатуру еврейской общины. Хазарский каганат, по Гумилеву, и состоялся именно таким образом: как диктатура кучки международных торговцев, не имевших ничего общего со всем остальным населением Хазарии.

«Обстоятельства, при которых произошел этот не столь религиозный, сколько политический переворот, прикрыты множеством легенд, которые все без исключения представляются вымышленными с одной целью — утаить от истории и народа истинное положение дел» [3, с. 90].