Эдвард Кьера - Они писали на глине Страница 13

Есть другое, более удачное объяснение: древнееврейские историки, стараясь заполнить лакуну между правильной, по их мнению, датой сотворения мира и временем, от которого у них имелись достаточно надежные данные, обнаружили, что у них для этого не так уж много имен. И, не желая выдумывать и вводить какие-либо новые имена и лица, они просто «растянули» сроки жизни патриархов так, чтобы общее количество лет соответствовало нужному числу. Древние евреи не могли представить, что их ранние герои отстояли от них так уж далеко, и потому они поместили их в сравнительно близкое прошлое. Другое дело вавилоняне, окруженные со всех сторон наидревнейшими памятниками; они пользовались более точными масштабами. Им тоже пришлось «растягивать» немногочисленных действующих лиц, чтобы закрыть лакуну, но «растягивать» значительно сильнее, чем евреям. И здесь опять-таки было бы ошибкой отвергать самую раннюю часть царских списков как абсолютно недостоверную из-за слишком большой продолжительности жизни, приписываемой древнейшим царям. Гораздо лучше будет попытаться понять, чем это вызвано, и использовать переданную нам информацию, насколько это возможно.

К царским надписям, замурованным в стенах древних сооружений, спискам датировочных формул и царским спискам следует добавить еще один вид источников — царскую переписку, т. е. письма, которые они посылали своим чиновникам, указывая им, как поступать в тех или иных случаях. Здесь мы видим царя, стоящего у кормила правления, в большинстве случаев старающегося проявить все, на что он способен. И эти же письма позволяют нам, между прочим, увидеть, как жили его подданные.

Глава девятая

СКАЗАНИЯ ЖРЕЦОВ

У обитателей Вавилонии и Ассирии, как и у остальных древних народов мира, существовали домашние культы. Глава семьи был жрецом, а глиняные фигурки божеств и маленькие модели жилищ этих богов составляли обязательную принадлежность каждого дома. Домашним божествам приносили жертвы и в определенные дни совершали обряды, участие в которых принимали только домочадцы. Несомненно, домашние божества, считавшиеся демонами-хранителями семьи, играли важную роль в религиозной жизни древних жителей Месопотамии. Великие боги пантеона, которым поклонялись в храмах, защищали все государство в целом и были слишком величественны и важны, чтобы заботиться об отдельном человеке. Конечно, люди посещали храмы, как по обязанности, так и из желания расположить к себе столь важные силы.

Очень хотелось бы иметь полное представление о домашнем культе. К сожалению, об этом у нас есть лишь отрывочные сведения, почерпнутые из семейных контрактов. Мать раздаст своим детям маленькие обиталища богов, описывая каждое из них и особо отмечая их сохранность. В завещании отец оставляет старшему сыну домашних богов, предупреждая его, однако, что он должен позволять другим детям приходить в дом и приносить им жертвы. Очевидно, домашние обряды должны были совершаться, как и прежде. Так как участие в домашних обрядах могли принимать только члены семьи, допуск к подобным обрядам означал, что человека признают членом данной семьи со всеми вытекающими из этого обязанностями и правами.

Вавилонские таблички проливают также столь желанный свет на некоторые библейские эпизоды. Все помнят, как Рахиль украла «идолов», домашних богов своего отца [Бытие 31, 19–35]. Когда пропажа былая обнаружена, все подверглись столь тщательному обыску, что Рахили едва удалось спасти свою добычу, применив хитроумную уловку. Почему же нужно было так беспокоиться из-за каких-то двух грошовых терракотовых статуэток? Таблички дают на это ответ: если зять овладевал домашними богами тестя, он считался настоящим сыном и получал свою долю при наследовании. Украв домашних богов, Рахиль надеялась сделать своего мужа непосредственным членом семьи отца, и он, соответственно, мог на законном основании потребовать долю наследства. Речь, таким образом, шла не о двух фигурках, а о весьма значительной доле имущества.

В настоящее время мы не можем восстановить в подробностях домашний культ, так как до сих пор встречались лишь случайные упоминания о нем. Но об общественном культе можно составить вполне ясное представление. Религиозная литература Вавилонии и Ассирии настолько обширна и разнообразна, что, пожалуй, не имеет себе равных. Здесь и псалмы, и молитвы в честь богов и обожествленных царей. Некоторые из этих псалмов и молитв исполнялись в храмах и представляли собой литургические произведения: особо оговаривалось что должны делать жрецы, а что простые участники богослужения. Многие псалмы содержат указания на то, на какую мелодию или под аккомпанемент какого инструмента их нужно исполнять. Сохранилось немало повествований о великих богах и эпических поэм о полубожественных героях древности. Были найдены также рассказы о сотворении мира, древние космологии, мифы, многие из которых весьма любопытны с философской точки зрения.

Удивительно, но почти вся известная нам литература была записана в течение столетия или двух крайне трудного для жителей Месопотамии времени — после 2000 г. до н. э. Мирные шумеры были полностью покорены менее культурными, но более сильными в военном отношении пришельцами-амореями. Хаммурапи быстро расправился с многочисленными городами-государствами и создал огромное царство. «Великий администратор» намеревался объединить свою империю, введя законы и сделав свой родной язык (входивший в семью семитских языков) официальным во всех подвластных ему владениях. Это нанесло шумерской цивилизации смертельный удар. И хотя можно только сожалеть о падении одной из величайших цивилизаций древности, нужно отдать должное Хаммурапи за то, что он по крайней мере хотя бы понимал, какой нанесен урон культуре. Он высоко ценил шумерский язык и хотел, чтобы его преемники не допустили гибели связанных с шумерским языком великих культурных ценностей. Но он знал и то, что язык этот умирает. Побудил ли к тому сам царь или же шумерские ученые, но всех вдруг охватило горячее желание записывать все, что следовало бы сохранить для потомства. До того времени большую часть псалмов и сказаний изустно передавали бродячие музыканты. Если бы эту древнюю традицию удалось поддержать, то даже при условии, что шумеры растворились бы среди иноплеменников, их культура могла быть спасена. Случилось так, что смертельный удар, нанесенный шумерской цивилизации, оказался сигналом для начала активной литературной деятельности. Храмовые школы и библиотеки Вавилонии стали наполняться литературными произведениями самого резного рода. Как долго продолжали еще странствующие певцы ходить из дома и дом, распевая свои песни и забавляя людей, за что получали подарки и знаки одобрения, мы не можем сказать, но во всяком случае мы знаем, что имена некоторых из них «попали в печать», чего при других обстоятельствах никогда бы не случилось. В конце текста некоторых песен писец делал приписку «из уст такого-то». Это может служить объяснением того обстоятельства, что в одном и том же повествовании, записанном в разных местах, иногда обнаруживаются весьма значительные расхождения. Они обязаны своим происхождением индивидуальности певца, который, обладая хорошим воображением, мог привнести в разработку древней темы что-то свое, личное.

Описанное выше положение дел представляет известную трудность для тех, кто пожелал бы заняться исследованием религиозной литературы. Мы знаем, что ни одна из записей этих песен не может быть датирована много позднее 2000 г. до н. э. Древние писцы, по-видимому, хорошо потрудились, спасая то, чем они располагали, так как за последовавшие почти две тысячи лет не было сделано каких-либо серьезных дополнении В древних библиотеках начали находить старые шумерские оригиналы тех преданий, которые мы раньше считали ассирийскими. Но хотя мы и знаем, что такие-то произведения были записаны к 1900 г. до н. э., остается вопрос — насколько они сами старше записей? Некоторые из них, несомненно, на протяжении многих столетий передавались из уст в уста. Другие явно уступают им по времени и относятся приблизительно к тому периоду, когда были записаны. Каждое сочинение следует датировать, основываясь на внутренних свидетельствах, какого-либо общего правила здесь нет.

Кроме того, повествования подвергались правке редактора. Нет сомнений в том, что эпизоды или варианты рассказа, которые не отвечали вкусам слушателей, опускались. Подвиги местного божества обычно выставлялись на первый план в том городе, где этому божеству поклонялись. Это по-человечески понятно; современный эстрадный артист, если он достаточно сообразителен, всегда в какой-то мере приспосабливает свои шуточки к тому месту, где дается представление. К счастью, мы располагаем копиями псалмов, происходящими из разных городов, и можем определить, что в них оставалось неизменным, а что могло изменяться в большей или меньшей степени.