Григорий Ганзбург - Стихотворение А. С. Пушкина «19 октября 1827» и трактовка его смысла в музыке А. С. Даргомыжского Страница 2

Пушкинистика предоставляет либреттологии необходимый материал: знания, добытые при анализе пушкинских текстов. В свою очередь, либреттология может давать пушкинистике такие знания об этих текстах и такие их интерпретации, которые иными методами не могут быть получены. Взаимообмен данными (касающимися одного и того же объекта) естественно делает либреттологию и пушкинистику смежными науками.

Существует и определенная типологическая схожесть между этими областями знания. Филология – комплекс наук, в число которых входит пушкинистика. Сама же пушкинистика – комплексная наука, оперирующая инструментарием нескольких разных наук. То же самое можно сказать и о либреттологии: музыкознание как комплекс наук включает ее в свой состав, сама же либреттология – комплексная наука.

Предмет изучения – смысл

Исследование текста с позиций либреттологии бывает желательным, а бывает и необходимым для понимания смысловой структуры синтетического литературно-музыкального произведения. Смысл – истинно либреттологический объект, поскольку возникает «на стыке» слова и музыки как их общий элемент. Словесный текст (либретто) и музыка – два смыслообразующих фактора, а смысл целого возникает как результат их сложного взаимодействия. В определенных случаях собственно музыкальный компонент произведения не поддается пониманию отдельно от осмысления вербального компонента. (В предельно категоричной форме эту истину сформулировал Роберт Шуман: «Музыкальный звук есть вообще перевоплощенное слово».5 В другом высказывании он дал понять, что музыка «как бы пребывает между речью и мыслью»6.) Этим можно объяснить, почему иногда анализ музыкального компонента синтетического произведения приближает исследователя к осознанию смысла словесно-поэтической составляющей.

Таким образом, мы в своих рассуждениях подошли к самому захватывающему (и загадочному) моменту во взаимодействии искусств: к таинству возникновения смысла «на стыке» словесного и музыкального творчества. Настоящая работа посвящена исследованию сложного случая взаимодействия поэзии и музыки – в романсе А. С. Даргомыжского «Бог помочь вам!..» на стихи А. С. Пушкина.

2. Стихотворение А. С. Пушкина «19 октября 1827»

Известно, что стихотворение сочинено к годовщине основания Царскосельского Лицея и в авторском чтении на собрании лицеистов оно было воспринято как спонтанная импровизация. Е. А. Энгельгардт: «Пушкин […] на лицейской сходке […] сделал экспромт, который так мил, что я в прозаической своей памяти сохранил его […].7 Однако, глубокая продуманность композиции, отточенность формы и наличие разночтений между ранними списками и окончательной редакцией говорят о тщательной подготовленности этого «экспромта» и о длительном целенаправленном его совершенствовании. Обратимся к тексту окончательной редакции8:

Богъ помочь вамъ, друзья мои,Въ заботахъ жизни, Царской службыИ на пирахъ разгульной дружбы,И въ сладкихъ таинствахъ любви!

Богъ помочь вамъ, друзья мои,И въ буряхъ, и въ житейском горѣ,В краю чужомъ въ пустынном морѣ,И въ мрачныхъ пропастяхъ земли!

Текст содержит благословение и перечень ситуаций, в которых человеку нужна Божья помощь. Перечень этот дан в строго систематизированном виде.

В первой строфе названы благоприятные ситуации в порядке нарастания их субъективной значимости. Продвижение в карьере («царская служба») лучше и важнее, чем просто повседневная рутина («заботы жизни»), дружеские пиры на ценностной шкале выше карьеры, а любовь занимает максимально высокое положение.

Во второй строфе ситуации выстроены в порядке возрастания их неблагоприятного отрицательного значения: после абстрактно-неопределенного («бури»), то есть обычные, повседневные житейские волнения и неурядицы, – следует «житейское горе», потом хуже – изгнание, еще хуже – одиночество среди враждебных стихий и, наконец, наихудшее: «мрачны пропасти земли», что надо понимать как могилы, где, собственно, и не остается ничего другого как уповать на помощь Бога.

Концентричность структуры содержания

Смысловыми оппозиционными парами, симметрично расположенными по обе стороны воображаемой центральной линии (оси симметрии) являются: 1) жизненные заботы – житейские бури; 2) продвижение по службе – житейское горе; 3) круг друзей – чужбина; 4) любовь – одиночество; и, наконец, 5) «мрачны пропасти земли» – единственный смысловой элемент, не имеющий противоположного (парного) понятия на позитивной половине шкалы.

Если свести все оппозиции в таблицу, это будет выглядеть так:

Появление пятого, непарного элемента перегружает негативную сторону шкалы, как бы смещая центр тяжести, делает смысловую конструкцию асимметричной и опрокидывает ее в семантически-неведомые «мрачны пропасти» потустороннего мира, выходящие за грань рационально-познаваемого. (В конце возникает то сложное психологическое состояние, или даже своего рода ощущение, культивируемое в искусстве романтиков, которое можно определить как трепет в предчувствии потустороннего.9)

Пушкин здесь уклоняется от использования ожидаемой оппозиции «любовь – смерть» и выстраивает принципиально иную оппозицию. Логика ее в том, что смерть противопоставлена не одному какому-либо этапу жизненного цикла, будь то «сладки таинства любви» или что-то другое, а всей человеческой жизни в целом. Поэтому в семантическом плане первые семь строк (из которых две – 1-я и 4-я – содержат формулу благословения, а остальные пять – перечень жизненных коллизий) – уравновешиваются всего одной последней строкой, где высказана надежда на помощь Бога после смерти. Наоборот, в композиционном плане (два четверостишия) и в фонетическом плане (созвучие 4-й и 8-й строк) – существует строгое равновесие, структурное соответствие между двумя строфами, двумя половинами стихотворения, как это бывает в пространственных искусствах при соблюдении принципа центральной симметрии (идеальная правильность конструкции воспринимается как «алмазная прочность» формы). Балансирование между симметрией и асимметрией, игра звуковыми и смысловыми оттенками словесной ткани – порождают здесь то свойство стихов, которому нет названия, и чтобы его передать, нам остается только воспользоваться выражением А. Ф. Лосева, сказавшего о переживании поэзии Платоном: поэзия – «легкий ветерок красоты».10

Толкование последней строки

Относительно смысла заключительной строки стихотворения в литературе утвердилась трактовка, приписывающая фразе «в мрачных пропастях земли» конкретный злободневно-политический подтекст (как и всему восьмистишию в целом). Каждую сентенцию комментаторы относят к какому-то одному из лицеистов, жизненные обстоятельства которого в 1827 году соответствовали содержанию той или иной строки стихотворения. (Так, например, в качестве адресата 7-й строки – «в пустынном море» – называют Ф. Ф. Матюшкина, находившегося в то время в кругосветном плаваньи11.) Особо настойчиво многие авторы подчеркивают персональную адресованность последней, 8-й строки. Под мрачными пропастями земли принято понимать сибирские рудники, в которых работали осужденные на каторгу декабристы из числа лицейских соучеников Пушкина (таковыми называют И. И. Пущина и В. К. Кюхельбекера).

В этой трактовке пушкиноведы проявили удручающее единомыслие. Сравним, что пишут о стихотворении «19 октября 1827» (и специально о его последней строке) разные авторы.

Ю. Г. Оксман и М. А. Цявловский: « […] в последнем стихе имеются в виду лицейские товарищи Пушкина, приговоренные к каторжным работам декабристы И. И. Пущин и В. К. Кюхельбекер»12; И. И. Замотин: «В стихотворении «19 октября 1827 г.» […] Пушкин, обращаясь с приветом к своим товарищам по Лицею, разбросанным по разным местам и переживающим неодинаковую участь, вспоминает и декабристов его лицейского выпуска, томящихся на каторге в далекой Сибири»13; Э. Э. Найдич: «Стихотворение Пушкина «19 октября 1827» […] в последней своей строке содержит привет его товарищам-декабристам, находившимся в сибирской ссылке»14; Б. С. Мейлах: «В написанном к лицейской годовщине стихотворении «19 октября 1827» вспоминаются друзья, находившиеся на каторге – «в мрачных пропастях земли»15; В. Г. Костин: «В двух четверостишиях дана яркая характеристика того положения, в котором находились друзья по лицею в годы реакции. Здесь сказано и о тех, в судьбе которых ничего не изменилось: они находились в обычных «заботах жизни, царской службы»; и о тех, которые за свою революционную деятельность были жестоко наказаны, томились в застенках и каторжных рудниках – «в мрачных пропастях земли». К последним относились декабристы Пущин и Кюхельбекер.»16; Д. Д. Благой: « […] стихотворение «19 октября 1827», заканчивающееся, в прямой перекличке с посланием в Сибирь, новым задушевным приветом тем друзьям-декабристам, кто томится «в мрачных пропастях земли»17; Я. Л. Левкович: « […] к каждой строке стихотворения может быть дан реальный комментарий. «В краю чужом» (в первоначальном варианте «в стране чужой») в это время были Ломоносов и Горчаков, в «пустынном море» – Матюшкин, который осенью 1827 г. завершил кругосветное плавание на шлюпе «Кроткий», «в мрачных пропастях земли» – Пущин и Кюхельбекер»18; И. Ю. Юрьева: « […] этой стихотворной молитвы за друзей-лицеистов, среди которых были и декабристы, заточенные «в мрачных пропастях земли»».19