Сборник статей - Проблемы европейской интеграции: правовой и культурологический аспекты. Сборник научных статей Страница 26

Таким образом, стандарты Совета Европы по защите свободы совести были полностью заимствованы из универсальных международно-правовых стандартов.

Безусловный шаг вперед в интегрировании Европы в целом, и в частности – в расширении возможности реализации свободы совести, был сделан в рамках СБСЕ (ОБСЕ). Несмотря на различия капиталистической и социалистической систем и подходов к проблемам религии и атеизма, государства договорились, что «религиозные культы, учреждения и организации, действующие в конституционных рамках государств-участников, и их представители могут в сфере их деятельности осуществлять между ними контакты и встречи и обмениваться информацией».[112]

В Итоговом документе Мадридской встречи 1980 г. представителей государств—участников СБСЕ было закреплено, что государства «будут благожелательно рассматривать ходатайства религиозных объединений верующих, исповедующих или готовых исповедовать свою веру в конституционных рамках своих государств, о предоставлении статуса, предусматриваемого в их странах для религиозных культов, учреждений и организаций».[113]

Итоговый документ Венской встречи представителей государств-участников СБСЕ от 15 января 1989 г. подписывался уже в абсолютно новых международных и политических условиях. Перестройка, гласность в СССР привели к изменению взаимоотношений государства и религиозных объединений. Так, неожиданным для многих стало торжественное празднование в СССР в 1988 г. тысячелетия крещения Руси. Это позволило государствам взять на себя более детальные обязательства по реализации свободы совести: вступать в консультации с религиозными культами, учреждениями и организациями, разрешать религиозным объединениям просить финансовые и иные пожертвования и т. д.

Новым этапом объединения Европы стало создание Европейского Союза, в который сейчас входит двадцать семь государств. Унифицированное право Европейского Союза так или иначе влияет на правовые системы сопредельных государств (кандидатов в члены Союза или вступающих с ним в сотрудничество). Из 42 государств Европы 36 на основании разных договоренностей в той или иной степени привели или приводят свое законодательство в соответствии с нормами ЕС. Россия, согласно ст. 55 Соглашения о партнерстве и сотрудничестве между Россией и Европейским Союзом, уже сейчас обязалась согласовать с нормами ЕС законодательство в пятнадцати различных областях внутригосударственного права.

Конституция для Европы была принята в октябре 2004 г., но пока не вступила в силу, т. к. не имеет необходимое число ратификаций государств-участников. Как отметил О. Е. Кутафин, Конституция для Европы является «самым объемным конституционным документом в истории человечества», в котором удалось «творчески воспринять достижения разных правовых систем наиболее развитых стран Европы, а также приспособить их к интеграционным процессам».[114]

В связи с тем, что Конституция для Европы является наиболее новым европейским документом, в нем могли быть решены многие накопившиеся вопросы по реализации свободы совести. Огромную роль в этом процессе, на наш взгляд, должен был сыграть опыт Европейского суда по правам человека. Интересно, что в течение довольно длительного времени статья 9 Конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод не играла какой-либо значимой роли в страсбургском прецедентном праве. Как отмечает судья Европейского суда по правам человека Лех Гарлицкий, «во многих делах, касающихся религиозных свобод, заявители также ссылаются на нарушение других статей Конвенции. Довольно часто Европейский Суд фокусирует свое решение на этих нарушениях и не считает необходимым как-то выделять претензии по статье 9».[115]

Сейчас ситуация изменилась. Судебная практика по данному вопросу касается двух сфер.

Во-первых, институционального аспекта религиозных свобод. Большинство религий не могут выполнять свои функции, если верующие лишены возможности совместно осуществлять религиозные действия. Таким образом, личная свобода религии не может быть обеспечена без дополнительной гарантии свободы создания и функционирования церкви или другого религиозного сообщества.

За последнее десятилетие у Суда было несколько поводов для обращения к коллективному аспекту религиозных свобод: в 1997–1999 гг. рассматривалось г. дело «Сериф против Греции», в 1999–2002 г.г. – дело «Агга против Греции» о наложении наказания на лидера раскольнического мусульманского сообщества за узурпацию функций священника, в 1996–2000 гг. дело «Хасан и Чауш против Болгарии», в 1997–2004 гг. – дело о вмешательстве болгарского государства в процессы раскола и объединения мусульманских общин, являющегося нарушением в отношении обеих сторон конфликта, в 1999–2001 гг. – дело бессарабской митрополичьей церкви и других против Молдовы об отказе в регистрации одной из православных церквей.

Суд постановил, что Конвенция защищает институциональную составляющую религиозных свобод, т. е. право на учреждение и организацию функционирования церквей и других религиозных сообществ.

Во-вторых, практика Европейского суда по правам человека касается ограничений свободы религии в рамках закона.

Практически все подобные дела связаны с Турцией, где закреплен принцип «светского государства». Первый Президент Турции Мустафа Кемаль Ататюрк так характеризовал его: «… необходимо сделать так, чтобы наша священная религия ислам, принадлежностью к которой мы гордимся, … не была больше средством политики, каким она являлась в течение многих веков».[116]

Так, при рассмотрении дела Партии благоденствия, действовавшей в Турции, в 2003 г. Европейский суд по правам человека вынес решение запретить данную политическую партию, т. к. ее программа и деятельность слишком откровенно перекликались с трактовками фундаменталистского ислама. Страсбургский суд поддержал мнение Конституционного суда Турции о том, что Партия благоденствия намеревалась установить множественность правовых систем, что приведет к дискриминации по признаку вероисповедания. Наряду с этим партия намеревалась в контексте множественности правовых систем применять законы шариата к внутренним и внешним отношениям мусульманского сообщества. В решении Европейского суда по правам человека по данному делу говорится, что «государство должно действовать как нейтральный и беспристрастный организатор исповедания различных религий, верований и убеждений».[117]

Другая группа дел связана со свободой публично демонстрировать свою религиозную принадлежность. Так, в постановлении по делу «Карадэм против Турции» от 3 мая 1993 г. Европейский суд по правам человека принял решение о правомерности ношения религиозных знаков в государственных учреждениях турецкого высшего образования в силу необходимости защиты женщин от любого давления.[118] В деле Кокинакиса и Института Отто Премингера Европейский суд по правам человека разграничил «ношение христианского (религиозного) свидетельства и неуместный прозелетизм»,[119] под которым понимается любая прямая или косвенная попытка навязывания религиозных верований лицу, придерживающемуся других убеждений с целью подрыва его верований путем стимулирования или обещаний, а также моральной или материальной поддержки, обманным путем или путем использования неопытности, доверчивости, нужды, низкого уровня интеллекта или наивности этого лица.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Тихомиров Ю. А. Курс сравнительного правоведения. М., 1996. С.2.

2

Тихомиров Ю. А. О верховенстве закона // Законодательство России в XXI веке. М., 2002. С.11.

3

Ревякин А. В. История международных отношений в Новое время. М., 2004. С.37.

4

Пряхин В. Ф. Идет война: взгляд из Европы. Как дальше воевать с терроризмом? // Международное право. 2004. № 1 (17). С.99.

5

Конституция Европейского Союза: договор, устанавливающий Конституцию для Европы с комментарием. М., 2005. С.4.

6

Клемин А. В. «Европейское право»: последнее табу // Московский журнал международного права. 2001. № 3 (43). С.212.

7