Коллектив авторов - Культурологическая экспертиза: теоретические модели и практический опыт Страница 3

С одной стороны, безусловно, в стремлении эксперта к независимости от чужого мнения (и это может выступать формой выражения объективности) проявляется личностный взгляд на объект, выражающий его профессиональную оценку и позицию. Но она всегда натыкается на преграду – на иную сторону объективности, с которой эксперт вынужден считаться, принимая во внимание уже устоявшиеся истины и общезначимые положения и стандарты.

С другой стороны, даже от общезначимости до объективности – дистанция огромного размера, замечает А. П. Огурцов [6] .

Таким образом, достижение объективности научных результатов и экспертных оценок, фиксируемых в разного рода экспертных заключениях, предполагает глубокую теоретическую проработку проблемы. Это, как правило, приводит к противоречивому отношению к проведенной работе и ее результатам, оформленным в разных формах научной продукции. Смысл и содержание претензий, высказываемых в адрес экспертных заключений и аналитических разработок со стороны заказчиков, зачастую сводится к указаниям на излишнее теоретизирование проблемы, в то время как, согласно мнению некоторых из них, итоговый продукт должен быть лаконичным, предельно содержательным, своего рода «квинтэссенцией» научных обобщений эмпирического материала. На наш взгляд, выдаваемый результат во многом зависит от цели, но столь рационализированный подход допустим далеко не во всех случаях.

Фундаментально-прикладной характер экспертно-аналитических оценок и заключений обеспечивается необходимым соотношением в них информативности и охватываемости, достигаемых в результате обращения к интегральным подходам в научных исследованиях [7] .

Упреки в «метатеоретичности» не являются, на наш взгляд, серьезным препятствием для понимания управленцами сути экспертных материалов; в свою очередь, теоретические обоснования позволяют ученым глубже проникнуть в суть актуальных проблем, характеризующих вектор социокультурных процессов современной эпохи. И здесь главное для обеих сторон – видеть различие между субъективными оценками и реальным пониманием происходящих изменений. Как правило, считает В. Г. Федотова, «есть две точки зрения на одну проблему, одна исходит из целей субъекта, другая – из объективных процессов, и не слияние этих точек зрения, а совместное использование полученных ими результатов в экспертизе социальных проектов и программ представляется наиболее перспективным» [8] .

Точка зрения эксперта может быть представлена в качестве разного рода документов – заключений, концепций, записок, справок, рецензий, предложений, таблиц, рейтингов и пр., либо высказанных суждений и мнений в устной речи. Независимо от этого, в них имплицитно содержится теоретическая оценка, базирующаяся на опыте, знании и информации, получаемой в процессе коммуникаций (т. н. «личностном, неявном знании» [9] ). В зависимости от целей экспертизы, теоретическая или практическая составляющая часть ее может носить доминантный характер.

Зачастую в силу теоретичности изложения проблемы или, напротив, содержания в тексте чрезмерно субъективного отношения к объекту, если это мешает пониманию смысла, заказчик может отклонять или игнорировать экспертное заключение. Не исключено, что это приводит к управленческим ошибкам в системе управления, которые имеют серьезные социальные последствия. Современное состояние мира таково, полагает В. С. Степин, что научно-исследовательская деятельность допускает включение аксиологических факторов в число объясняющих положений, связей внутринаучных ценностей с ценностями общесоциального характера. Это аксиология нравственных оснований, на которых базируется научная деятельность. Так, «в науке в качестве идеала провозглашается принцип, что перед лицом истины все исследователи равны, что никакие прошлые заслуги не принимаются во внимание, если речь идет о научных доказательствах» [10] . Конечно, «ученый может ошибаться, но не имеет права подтасовывать результаты» [11] , в силу чего любой продукт научной деятельности – исследовательский проект, экспертное заключение, статья или концепция – могут быть подвергнуты этической экспертизе. Современный ученый генерирует «новый тип интеграции истины и нравственности, целе-рационального и ценностно-рационального действия» [12] .

Следовательно, ценность (уникальность) экспертных заключений связывается не только с процедурой получения результатов, когда осуществляющий этот вид деятельности культуролог оперирует общими и специальными методами исследования конкретной проблемы, но и с той частью его деятельности, когда ученый осмысливает ее как гуманитарную, включая инструменты рефлексии и интуиции. Не случайно гуманитарные экспертизы строятся не только на включении количественных показателей [13] , но и рассматриваются в рамках определенного нормативного знания, сложившегося в культурологическом сообществе относительно того или иного культурного феномена и излагающегося в виде развернутых гуманитарных построений. Анализируя множество субъективных мнений и оценок, содержащихся в культурологических текстах, ученый осуществляет собственный акт творчества – поиск научной истины в определенном социокультурном контексте.

Одним из центральных методов становится концептуализация проблемы, не исключающая сравнительных отсылок к аналогичным материалам с позиции их критической оценки, предложений альтернативных решений и пр. В любом случае это делается с целью детальной проработки проблемы, усиления надежности и объективности результатов, достижения полноты в исследовании проблемы. Умение придавать экспертным оценкам четкость и однозначность в толковании тех или иных аспектов проблемы – результат профессиональных компетенций и опыта экспертно-аналитической деятельности в сфере культуры.

III. Экспертно-аналитическая деятельность как часть системы государственно-общественного регулирования

Повышению значения экспертно-аналитической деятельности культурологов способствуют социокультурные изменения, демократизация общественной жизни, формирование системы государственно-общественного регулирования в сфере культуры. Сегодня проведение экспертизы – ее обязательная составляющая часть, которая носит как коллективный, так и индивидуальный характер. С одной стороны, ею обеспечивается канал коммуникаций между властью и обществом, позволяющий проводить открытое обсуждение проблем и предлагаемых решений. С другой – через систему экспертных советов, функционирующих на общественных началах, на основе конкретных экспертных заключений структуры власти получают возможность принимать ответственные управленческие решения по поддержке и распространению инновационных проектов, по распределению ресурсов и поощрению деятельности и т. д.

Прежде всего, обратим внимание на то, что в условиях становления гражданского общества в принципах взаимодействия профессиональных научных сообществ и системы государственного управления проявились существенные перемены, обусловившие пересмотр функций всех участников экспертно-аналитической деятельности и расширение сфер применения результатов экспертиз в управленческой практике. Можно с определенной долей уверенности утверждать, что значение экспертных оценок и заключений повышается, поскольку экспертиза как социальный институт и важная часть общественной жизни включается в систему ее регулятивных инструментов. Публичность эксперта, усиленная посредством системы информационно-коммуникативных технологий, повышает его профессиональную ответственность, конституированную в определенных нормативных положениях относительно осуществления им этого вида научно-исследовательской практики.

Принципы демократии, открывающие пространство для позиционирования и публичного поведения разных статусных субъектов – политических партий, профсоюзов, государственного управления, бизнеса, науки, образования, наконец, экспертных сообществ и т. д. – способствовали формированию конкурентной среды, в которой огромную нишу заняли бесконтрольные нестатусные публичные субъекты. Появление таких субъектов, в силу отсутствия у них административных ресурсов и статусной ответственности, меняет практики позиционирования экспертного сообщества, приводит к активизации технологий публичного самоутверждения как способа существования. Позиционирование нестатусных публичных субъектов, претендующих на роль экспертов, с которыми вступает в конкуренцию научное (экспертное) сообщество, осуществляется в основном через систему социальных коммуникаций и, в первую очередь, – посредством использования информационно-коммуникативных систем и компьютерных технологий.

В ситуации конкуренции (научных продуктов, концепций, идей, предложений и пр.) эффективность государственного управления, во многом обусловленная качеством научно-аналитических разработок и экспертиз, закладываемых в основание культурной политики, снижается в силу медленного внедрения форм и принципов государственно-общественного взаимодействия, недостаточно развитых коммуникаций с профессиональным сообществом культурологов. В итоге высокий рейтинг «ресурсов публичности» дает нестатусным субъектам широкую трибуну для распространения разных идей и предложений на проведение научных исследований и экспертиз, образовательную и издательскую деятельность. Более того, их активность в пространстве Интернет-среды, а также в других средствах массовой коммуникации – радио и телевидении, доступ к которым не требует от нестатусных субъектов официальной санкции, создает им большие информационно-коммуникативные преимущества. Это позволяет коммерческим (бизнес-структурам консультирования и экспертиз) и некоммерческим (общественным объединениям и партиям) формировать сетевые структуры и собственную среду, переводить любую информацию на глобальный уровень, доводить свое экспертное мнение до широких слоев общества.