Светлана. Культурная история имени - Елена Владимировна Душечкина Страница 38

чутких парней, выражая им свое полное безразличие». Остальной материал альбома 1993 года Светланы Владимирской, по мнению музыкальных критиков, демонстрирует прямо противоположный характер этой певицы: ряд песен она исполняет «очень раскованно, удало, с изящным вызовом, на грани вульгарности и томной нежности». Певица «локальной популярности» из Белгорода, взявшая псевдоним «Русская Светлана», окончив музыкальную школу по классу фортепьяно, поехала «покорять столицу», что ей так и не удалось. Пришлось вернуться в родной Белгород. Другая Светлана (Разина) выпустила альбом, «скромно» назвав его первой строкой из своей песни: «Я люблю Светлану Разину…» Следует учесть, что почти все эти Светланы родились в 1970‐е годы в провинции и получили свое имя уже на начавшемся спаде частоты его употребления[99].

В отличие от Светлан «высоких» и «творческих» профессий (певиц, писательниц, артисток, фотомоделей, модельеров и пр.), агенты и секретарши фирм, дамские мастера, а также (в массе) податели частных объявлений в газетах, практически без исключения, рекомендуют себя Светами: «Продаю: печки-„буржуйки“. 130–66–08. Света» [58, 4]. А уж Свет и Светочек — продавщиц и официанток — видимо-невидимо. И конечно, вовсе неспроста Виктор Некрасов упоминает именно Светочку в том фрагменте «Записок зеваки», где он с особым воодушевлением и ностальгией вспоминает, как в советские годы (до его эмиграции в 1974‐м) «доставалась» бутылка водки, «когда она кончается и ее еще нужно»: «…если не магазин, то ресторан, кафе, вокзал, с заднего хода, через какую-нибудь Светочку или Жанну, на худой конец, полупьяного швейцара» [208а, 123]. (Кстати, Жанна появляется здесь тоже не случайно, но это уже другая история, требующая особого рассмотрения[100].)

Показательны также имена второстепенных (даже третьестепенных) персонажей Свет/Светок (никогда не Светлан!) в кинофильмах 1980‐х годов, в которых их именем фиксируется общественный статус действующего лица. В кинофильме «Голос» (1982, режиссер И. Авербах) рассказывается о больной актрисе Юлии Мартыновой, которая к концу съемок умирает, и потому ее роль дублирует девушка Света. В кинокартине «День рождения» (1982, режиссер Л. Марягин) есть проходная роль секретарши Светки. В комедии «За счастьем» (1982, режиссер Н. Ковальский) Светой зовут дочку героя, отправившегося на Север на заработки. В кинофильме «Полеты во сне и наяву» (1982, режиссер Р. Балаян) есть проходная роль девушки, которую все иронически зовут Светочкой. В фильме «Чучело» (1983, режиссер Р. Быков) Светка — одна из учениц [см.: 303]. Напомню также бойкую пловчиху Светку из «лирической комедии» Михаила Козакова «Покровские ворота» (1982), роль которой великолепно сыграла Татьяна Догилева[101]. Напомню и высказывание, известное по кинофильму Василия Шукшина «Калина красная» (1973): «От твоей Светы — как от свиньи: визгу много, а шерсти мало». Кстати, мне доводилось слышать об использования имени Света в качестве зоонима: «Да что вы придумали? — сказали матери одной из Светлан, родившейся в 1973 году. — У нас в деревне коров Светами называют!» Может быть, именно поэтому домашним именем этой Светланы стало Лана.

В последние годы имя Света нередко присваивается и главным персонажам. Эти Светы обычно получают резко выраженную социальную окраску: они оказываются на самой периферии жизни, почти выброшенными за ее границы, это Светы-маргиналы. Так, например, в фильме Сергея Бодрова «Сестры» (2001) на первом плане жизнь двух девочек — сводных сестер. Старшая из них, тринадцатилетняя Света, ненавидит своего нового папу Алика, который увел у нее мать, лишив нормальной семьи, в то время как младшая — семилетняя Дина (Динара), с гордостью говорит о своем отце: «А я знаю, что у меня папа вор, зато он меня любит». Неприкаянные девочки скитаются по пригородам, встречаются в каких-то странных домах со своими родственниками, общаются с цыганами, милицией и т. д. Жертвы семейного и межнационального неблагополучия, по существу брошенные на произвол судьбы, они, насколько это в их силах, противостоят окружающей их жестокой действительности. Света где-то научилась метко стрелять и мечтает стать снайпершей в Чечне, но пока этого не случилось, заботится о младшей сестре. В финале младшую увозит ее бандюга-отец, а старшая остается одна. Эта Света — Света новой эпохи, новой социальной среды и — как сводная сестра Динары — новой национальной ситуации в стране [см.: 36, 4].

Процесс переоценки имени Светлана, смена его социального колорита и (иногда) ироническое его переосмысление наблюдаются и в литературе последних десятилетий. Если Светланы — героини 1950–1960‐х годов — идеальные советские девушки, воплощающие в себе лучшие человеческие качества и вполне отвечающие своему светлому имени, то в литературе последней трети XX века формируется кардинально иной образ носительниц этого имени. В то время как в произведениях предшествующего периода городские девушки Светланы, дочери интеллигентных родителей, как правило, ехали из столицы и центра в провинцию и на окраины (в деревню по распределению учебного заведения, на целину, к жениху по месту службы и т. п.), на новом этапе наблюдается обратный процесс. Эти Светы любыми путями стремятся попасть в центр, и прежде всего — в Москву, чтобы отвоевать там себе место.

Своеобразным предвестником формирования нового образа Светланы в литературе может послужить героиня повести Владимира Маканина «Старые книги» (1976), «девушка из толпы», умеющая приспособиться к любым жизненным реалиям[102]. Называют ее по-разному: и Светланой, и Светой, и Светланочкой, но чаще всего окружающие зовут ее одной из ласкательно-уменьшительных форм имени Светлана — Светиком. И сама она думает о себе как о Светике. Социальная среда, в которой Светик росла, многое определит в ее будущем: живет она вместе с матерью и «пятым отчимом», с раннего возраста знает, чем они занимаются по ночам («Через стенку от них лежала. А стенка была тоненькая»). Окончив в родном Челябинске восьмилетку, она занялась перепродажей тряпья. Мать советует ей выйти замуж или «пожить с кем-либо», но девушку «эти дела не грели <…>. Ей хотелось чего-то захватывающего». И вот она едет в Москву и в пути встречает заведующего книжным складом, который надоумил ее «забыть кофточки и куртки и заняться чем-то приличным», объяснив, как найти в Москве книжные рынки. Действие происходит в эпоху «книжного голода», и в столице Светик, как личность способная и инициативная, быстро сориентировавшись, становится успешной спекулянткой на черном книжном рынке. Благодаря своему внешнему виду и природному обаянию (у нее «милое привлекательное лицо», «большие серые глаза», «стройная фигура»; она «очень славно одета. И сама славненькая»), а также обладая нужными в ее деле чертами характера (решительностью и осторожностью одновременно), Светик создает себе репутацию «везучей». Однако «держится» она «не одним везеньем». Она знает себе цену, справляется с любыми ситуациями в своей неспокойной жизни, умеет верно оценить обстановку и правильно себя вести. В одних случаях она