Дмитрий Быков - Статьи из газеты «Известия» Страница 4

Поступить с ним надо было, как поступили в свое время мудрые лидеры европейских держав с Наполеоном: сослали на остров Святой Елены, обеспечив всем необходимым, включая миниатюрный личный двор, и величайший диктатор Европы, угробивший куда больше людей, чем Милошевич, мирно угас, диктуя мемуары, а по ночам во сне командуя старой гвардией. Победители Наполеона понимали: судить его им не по рангу. Масштаб личности — вещь безусловная, от вектора не зависит. Я не любил покойного Слободана Милошевича, но у меня хватает сообразительности понять: как личность, он несколько крупнее и сложнее Карлы дель Понте… Поистине лучшее, что можно сделать с диктатором, — сослать на уединенный остров. Кстати, остров Святой Елены никуда не делся с карты, благополучно существуя в Атлантике на 15°56′ южной широты и 5°40′ западной долготы, население (по данным 2002 г.) около 4.200 человек, места для нескольких последних диктаторов с миниатюрным двором там хватило бы с лихвой.

Это гораздо гуманнее, чем убивать их, как Чаушеску, или предавать, как Хонеккера; эффективнее, чем судить, как Милошевича, Бабича, Хусейна или Пиночета… Со временем там нашлось бы место и для Ким Чен Ира (по-моему, ему туда уже хочется), и для Фиделя Кастро (думаю, и он бы не отказался, да и близко), а уж экс-президенту Акаеву туда прямая дорога, хотя он и совершил куда меньше преступлений против человечества. Обеспечить комфорт — не проблема, сбежать трудно (до суши 2000 км), а главное — думаю, тираны не возражали бы против прямой трансляции их островного быта. Можно такого «Последнего героя» замутить! Посмотрели бы, как последние герои командуют друг другом, перекраивая карту мира — деля остров на территории, которые немедленно начали бы войну… Правда, у Куприна уже был подобный рассказ — «Королевский парк» — о старых королях, сосланных в богадельню. Но они там не воевали. Это были добрые старые короли — они в основном клеили коробочки из цветного картона.

Вся проблема в том, что тиран, что бы кто ни говорил, не совсем человек. Может быть, он сверх-, а может — недо-, но людскому суду в любом случае не подлежит. (История — другое дело.) Святая Елена — маленький остров, но и Милошевичу, и другим диктаторам на нем хватило бы места. Как знать, может, и за власть они будут цепляться не так страшно, зная, что впереди — спокойная сытая старость в теплом климате, шум прибоя и статус телезвезды. Что до соразмерности наказания… Последствия такой несоразмерности для мирового сообщества в любом случае менее трагичны, нежели в случае смерти тирана под судом при невыясненных обстоятельствах.

16 марта 2006 года

Меж двух списков

Теперь они составляют друг на друга списки. Инициатива, как обычно, исходит от профессиональных патриотов. Они всегда начинают — и никогда не выигрывают. Появляется, допустим, некий Русский народный трибунал. Принцип простой: вот евреи сохранились в рассеянии, потому что у них есть свой Бет-Дин — суд над изменниками. Мы должны стать евреями и даже хуже (вечный принцип профессиональных патриотов — сделаться ужаснее врага): нужно составить список людей, ведущих подрывную деятельность против русского народа, и предупредить их об ответственности за таковую. Первый эскиз расстрельного (или пока предупредительного?) списка обнародован на сайте под названием «Нигилист» (Обзор публицистики русского сопротивления; кому сопротивляются русские сопротивленцы — не уточняется). Названы 50 человек; дописывания и комментарии приветствуются. В числе наиболее заметных русофобов — Николай Сванидзе (без этого нельзя ж), Познер, Андрей Колесников (не коммерсантовский, а известинский), въедливый публицист Шнирельман и ряд других разоблачителей расовой чистоты.

Этот список, видимо, оказался последней каплей, переполнившей чашу терпения русской демократии. Марат Гельман в своем блоге приступил к составлению «Черной сотни» — списка русских националистов-ксенофобов. У него сотня набралась легко — то ли потому, что ярких ксенофобов больше, то ли по причине традиционной еврейской дотошности. Список открывается Александром Аратовым (главный редактор газеты «Русская правда»; никогда не читал) и закрывается Виктором Якушевым (бывший председатель НСС; что такое НСС?! Яндекс выдает «Нижегородскую сотовую связь»). Из персон сколько-нибудь заметных наличествуют Сергей Бабурин, Александр Баркашов, Владимир Жириновский, Альберт Макашов и Дмитрий Рогозин.

Ну хорошо, вот они их составили, и что дальше? Это единственный вопрос, который меня серьезно занимает. Гельмана, если верить его блогу, уже пригласили в Общественную палату. Нигилистов, наверно, тоже пригласят — палата у нас толерантная. На список Гельмана написали страницы три комментариев — обиженные националисты требуют, чтобы их обязательно включили, упрекают, что его списки — расстрельные. Классический метод русских националистов: требовать расстрела для остальных, но при этом все время утверждать, что они самые бедные. К нигилистам пока с претензиями не бегут (наверно, их намерения представляются более серьезными), но желающих попасть в их списки тоже много. Непонятно ведь пока, в какие списки лучше попадать. Либо националисты придут к власти и перестреляют всех космополитов, либо у космополитов останется время убежать, и тогда они получат кафедры по всей Лиге Плюща.

Для меня давно не тайна, что русский народ не монолитен. Народа уже два (как бы даже не три), об этом говорили многие, от П.Сорокина до М.Розановой, но самое обидное: они уже категорически не могут сосуществовать. Если славянофилы и нигилисты могли здороваться при встречах и вместе пить чай, то две черные сотни-2006 ведут прицельную войну на уничтожение. Их не устроит ни один вариант русского развития, если противник остается в живых. Либо мы — либо вы; ничто, кроме физического уничтожения народа-2, не катит. Ужас в том, что победивший народ будет по определению ущербен и вновь займется поиском вероятного противника; даже оставшись в расовой чистоте (еврейской ли, русской), немедленно начнет дробиться, созидая врагов уже из собственной среды: потому что ничего другого не умеет. Пока не перестреляют друг друга до полной монолитности.

С этими списками можно ходить в Общественную палату, ООН, Страсбургский суд или тайный союз сионских мудрецов — результат будет тем же. Лично я с удовольствием попал бы в оба (и после выхода очередной книжки, как раз посвященной русско-еврейскому конфликту, наверняка попаду). А окажись я той самой властью, к которой оба составителя апеллируют в надежде завербовать союзника, — тщательно ознакомился бы с обоими списками и выслал из страны как составителей, так и списочный состав. И «националистов», и «космополитов» — по полной программе: ни те, ни другие не имеют отношения к коренному населению России и желают лишь по очереди эксплуатировать его. И симпатичный мне Гельман, и неведомый НСС, и прелестный Бабурин, и иже с ними давно должны покинуть пределы этой несчастной страны, которой они навязывают никому не нужные проблемы. Евреи должны убраться в свой Израиль, так называемые профессиональные русские (они же арии) — в свою Гиперборею, которой нет на карте, но идеальным кандидатом на ее роль мне представляется Норвегия; забыть их всех как страшный сон и спокойно приступить к госстроительству. Осуществлять его должны оставшиеся после составления обоих «расстрельных списков». Рулить же освобожденной Родиной достойны только те, кто попал в оба списка; ибо настоящим патриотом я сегодня могу назвать лишь того, кому либеральный и тоталитарный дискурс одинаково отвратительны.

Есть, конечно, вероятность, что в списки Гельмана и Нигилиста попадет все население России, а между ними не останется никого. В таком случае проект «Россия» вообще следует закрыть, а территорию поделить между Евросоюзом и Китаем. Но что-то мне подсказывает, что в списках окажется максимум человек 500. Их и надо разослать по историческим родинам. И что-то мне подсказывает, что они даже не будут особенно возражать. Не любят они эту страну, так мне кажется. Как две матери из старой притчи про царя Соломона не любили ребенка, которого им предлагалось поделить путем взаимного перетягивания до полного раздирания пополам.

29 марта 2006 года

Дом без лифта

Пресловутое чередование оттепелей и заморозков в российской истории проще назвать чересполосицей мобильности и стабильности: карьеру тут можно сделать в очень краткие и, как правило, довольно противные периоды послереволюционного хаоса. Происхождение такой карьеры чаще всего темно, механизмы случайны, но последствия долговременны: только во времена бурной и недолговечной революционной ломки граждане способны либо стремительно нахапать стартовых капиталов, либо засветиться громкими разоблачениями. Отсюда и специфика этих карьер, созидаемых не систематическим и упорным трудом, но игрою случая и отсутствием совести.