Бронислав Малиновский - Сексуальная жизнь дикарей Северо-Западной Меланезии Страница 41

Связь между менструальной кровью и образованием зародыша туземцы отмечают и осознают, но их представления об этом крайне неопределенны. В том виде, в каком последние существуют, они настолько перемешаны с верой в олицетворение сверхъестественных существ, что в нашем рассказе физиологический процесс и деятельность сверхъестественных сил следует рассматривать совокупно. Тем самым мы сохраним естественную логику и облик туземной доктрины. Поскольку новая жизнь, согласно тробрианской традиции, начинается со смертью, нам придется теперь переместиться к постели умирающего мужчины и последовать за перемещением его духа до тех пор, пока мы не проследим его новое возвращение к земному существованию[54]. После смерти этот дух направляется на Туму — остров мертвых, где ведет приятное существование, подобное земной жизни — только намного счастливее. В природу этого блаженства нам придется вникнуть несколько более детально, так как секс играет в нем важную роль[55]. Здесь же мы коснемся лишь одной из его сторон — постоянной молодости, которая сохраняется в силу способности к омоложению. Всякий раз, когда дух (baloma) видит, что волосы на теле покрывают его кожу, что сама кожа становится дряблой и морщинистой и что его голова начинает седеть, он просто сбрасывает свою оболочку и оказывается свежим и юным, с черными волосами и гладкой безволосой кожей.

Но когда дух устал от постоянного омоложения, когда он уже долгое время просуществовал «внизу», как это называют туземцы, он может захотеть снова вернуться на землю, и тогда он перескакивает назад в своем возрасте и становится маленьким ребенком накануне появления на свет. Некоторые из моих информаторов указывали, что на Туме, как и на земле, множество колдунов. Часто используется черная магия, которая может поразить духа и сделать его слабым, больным и уставшим от жизни; тогда и только тогда возвращается он назад, к началу своего существования, и превращается в духа-ребенка. Убить духа с помощью черной магии или несчастного случая совершенно невозможно; его конец всегда означает всего лишь новое начало.

Эти омоложенные духи, эти предвоплощенные крошки, или духи-дети,— единственный источник, из которого человечество черпает ресурс новой жизни. Ребенок перед своим рождением находит дорогу назад на Тробрианские о-ва и во чрево какой-нибудь женщины, но всегда такой, которая принадлежит к тому же клану и субклану, что и сам дух-ребенок. Как именно он путешествует с Тумы на Бойову, как вселяется в тело своей матери и каким образом физиологические процессы беременности сочетаются с активной деятельностью духа-ребенка, — это вопросы, в которых религиозные представления туземцев не вполне согласуются. Но то, что все духи должны в конечном счете завершить свою жизнь на Туме и превратиться в еще не родившихся детей; что каждый ребенок, рожденный в этом мире, должен был сначала существовать (ibubuli) на Туме как результат метаморфозы духа; что единственное основание и реальная причина всякого рождения есть деятельность духа, — все это факты, известные каждому и твердо усвоенные всеми.

В силу важности деталей и вариантов этой системы верований я собирал их с особой заботой. Процесс омоложения обычно ассоциируется с морской водой. В мифе, рассказывающем, как люди утратили право обретать юность по своему желанию, сцена последнего омоложения разыгрывается на морском берегу в одном из заливов лагуны[56]. В первом повествовании об омоложении, которое я услышал в Омаракане, мне было сказано, что дух «идет к берегу моря и купается в соленой воде». Томвайа Лаква-було-Провидец (илл. 37), который в состоянии транса часто отправляется на Туму и общается с духами, говорил мне: «Baloma идут к источнику, который называется sopiwina (буквально «моющая вода»); он находится на морском берегу. Там они моют свою кожу солоноватой водой. Они становятся to 'ulatile (молодыми людьми)». Аналогичным образом при последнем омоложении, которое возвращает их в младенческое состояние, духи должны омыться в соленой воде, и когда они вновь станут детьми, то заходят в море, и их уносит течением. О духах-детях всегда говорят, что они плывут на дрейфующих бревнах или на листьях, сучьях, мертвых морских водорослях, морской пене и других легких предметах, разбросанных по поверхности моря.

Томвайа Лаква-було говорит, что они все время плавают вокруг берегов Тумы, завывая: « Wa, wa, wa». «Ночью я слышу их вой. Я спрашиваю: "Что это?" "О, дети; море приносит их, они приходят"». Духи на Туме могут видеть этих предвоплощенных младенцев, и то же может Томвайа Лаквабуло, когда он спускается в мир духов. Но для обычных людей они невидимы. Однако временами рыбаки из северных деревень Кайбола и Лу'эбила, когда они выходят далеко в море за акулой, слышат завывания — wa, wa, wa — в шуме ветра и волн.

Томвайа Лаквабуло и другие информаторы утверждают, что такие духи-дети никогда не уплывают далеко от Тумы. Они переправляются на Тробрианские о-ва с помощью другого духа. Томвайа Лаквабуло так описывает это: «Ребенок плывет на дрейфующем бревне. Некий дух видит - он красивый. Он берет его. Он — дух матери или отца беременной женщины (nasusuma). Затем он кладет его на голову, на волосы беременной женщины, которая мучается от головной боли, тошноты и боли в животе. Потом ребенок проходит вниз, в живот, и она — по-настоящему беременна. Она говорит: "Уже он (ребенок) нашел меня; уже они (духи) принесли мне ребенка"». В этом рассказе мы находим две основные идеи: во-первых, активное вмешательство другого духа, того, который каким-то образом переправляет дитя обратно на Тробрианы и передает его матери; и во-вторых — внедрение дитяти через голову, с чем в обычном понимании (а не в цитированном рассказе) ассоциируется представление о кровоизлиянии сперва в голову, потом в живот. Мнения относительно того, как реально осуществляется такое перемещение, разнятся. Есть туземцы, которые воображают, что более старший дух переносит дитя в каком-то особом вместилище — в корзинке из кокосового волокна или на деревянном блюде, — а то и просто на своих руках. Другие прямо говорят, что они не знают. Но активное воздействие другого духа имеет существенное значение. Когда туземцы говорят, что детей «дает baloma», что «baloma - это истинная причина рождения ребенка», они всегда имеют в виду этого воздействующего духа (как можно было бы его назвать), а не духа самого младенца. Этот воздействующий дух, как правило, приходит к женщине во сне перед тем, как она забеременеет (см. гл. VIII, разд. 1).

Так поведал мне Мотаго'и, один из моих лучших информаторов: «Ей снится, что ее мать приходит к ней, она видит лицо своей матери во сне. Она просыпается и говорит: "О, есть для меня ребенок"». Нередко женщина говорит своему мужу, кто принес ей ребенка. И традиция такого духа, своего рода крестного отца или крестной матери, сохраняется. Так, нынешний вождь Омараканы знает, что именно Бугвабвага, один из его предшественников в должности, вручил его его матери. Мой лучший друг Токулуба-кики был подарком его матери от ее kadala (материнского брата). Жена Токулубакики получила свою старшую дочь от духа своей матери. Обычно женщине преподносит этот подарок родственник именно со стороны ее матери, но, как утверждает Томвайа Лаквабуло, это может быть также и ее отец. Физиологическая теория, связанная с этим представлением, уже затарагивалась. Тот, кто принес духа-ребенка, кладет его на голову женщины. Кровь ее тела устремляется туда, и с этим током крови ребенок постепенно опускается до тех пор, пока не обоснуется в матке. Кровь помогает построить тело ребенка: она питает его. В этом причина того, почему, когда женщина становится беременной, ее менструации прекращаются. Женщина видит, что ее менструации прекратились. Она ждет одну, две, три луны, и тогда знает наверняка, что она беременна.

Гораздо менее авторитетное мнение утверждает, что ребенок попадает внутрь per vaginam. Другая версия истории с реинкарнацией приписывает большую инициативу предвоплощенному младенцу. Предполагается, что он способен приплыть Тробрианским о-вам по собственной воле. Там он остается, возможно, в компании с другими, и дрейфует вдоль берегов острова, ожидая своего шанса войти в тело какой- нибудь женщины, когда та будет купаться. Некоторые обряды, совершаемые девушками из прибрежных деревень, свидетельствуют о том, что такое представление живуче. Духов- детей воображают плавающими (как и вокруг Тумы) на дрейфующих бревнах, пене, листьях и ветках или даже сидящими на мелких камнях на дне моря. Всякий раз, когда из-за ветра и прилива близ берега скапливается много обломков, девушки, как правило, не входят в воду из страха забеременеть. Кроме того, в деревнях северного берега существует обычай наполнять водой из моря деревянный черпак, который затем оставляют на ночь в хижине женщины, желающей зачать, — на тот случай, если дух-ребенок попадется в этот черпак и ночью самостоятельно переместится в эту женщину.