Л. Мосолова - Культурология и глобальные вызовы современности Страница 46

Наш мозг и центральная нервная система вместе производят мемы, и одновременно работают в качестве системы отбора. Мы получаем мемы через имитацию в широком понимании этого слова. Мемы сохраняются в человеческом мозгу и активизируются во время мыслительного процесса. Таким образом, мы можем сравнить мемы с вирусами, которые для активизации нуждаются в биологической клетке. Действительно, для существования и развития мемам нужен человеческий разум, но точно так же человек нуждается в воде и воздухе для своего существования. Мемы зависят от окружающей среды так же, как и люди. Необходимо подчеркнуть, что не все функции разума являются мемами. Например, чувства и сенсорная чувствительность принадлежат только конкретному человеку. Эти функции существуют в Мире 1 и Мире 2 по онтологии Поппера, и не копируются имитацией.

С точки зрения меметики, человеческий мозг является системой копирования и отбора мемов. Психология не изучает эти функции, но ключевое значение имеют: механизм наблюдения человека, характеристики пяти чувств, характеристики памяти человека, которые показывают, какие мемы легко запоминаются.

Характеристики самих мемов играют непосредственную роль в том, какие средства они используют при попытке найти «дом» для жизни, в каких отношениях данный мем находится с контекстом данной культуры. Потому что уже существующий контекст культуры является результатом комплексов мемов, существующих в разуме индивидуумов населения, которое формирует традиции данной культуры. Мем, в содержании которого присутствует указ быть копированным, изначально успешный. Например: мем – основная интенция христианства: «Итак, идите, научите все народы…» [175] . Для длинной жизни мема необходимо, чтобы идея относительно этого мема часто повторялась. В нашем примере, христианская традиция предполагает частые встречи и повтор слов учения Христа. Тот же самый метод используется в глобальном терроризме!

Финский антрополог Матти Камппинен в работе «Эффект культуры на коммуникацию индивидуума» представил собственную антропологическую модель коммуникации. Когнитивная антропология определяет человека как хищника информации, пожирателя информации. Доминирующая значимость биологического фактора в жизни человека постепенно заменяется на информационный: «From carnivore to informavore». Камппинен пишет: «Мемы – это, прежде всего, информация. Информацию можно рассматривать как уменьшение размера возможностей выбора, т. е. уменьшение неопределенности. Информация помогает сделать выбор» [176] . Мемы имеют цель уменьшить неопределенность. Информация, которую содержат мемы, представляет собой некоего «гида» в выборе того, что может быть и чего быть не может. Это и объясняет, почему некоторые мемы принимаются, а другие отвергаются. «Из психологии мы знаем, что существует базовый когнитивный статус человеческого разума: желание и верование» [177] .

Когнитивная модель хишника информации Матти Камппинена

Желание показывает направление хищника информации, верование контролирует, каким образом он идет в указанном направлении. Новые мемы приходят через «вход» («Восприятие») в человеческий разум, где далее тестируются в «Веровании». В случае если оказываются принятыми, остаются жить в «Системе Веры». Часть мемов распространяется через «Деятельность» – «выход». Например: мем, который диктует человеку, что надо перекреститься, проходя мимо церкви, заставляет его это делать. Мем, который диктует, что для того, чтобы быть здоровым, надо стать вегетарианцем, заставляет человека прекратить есть мясо, мем который диктует право на терроризм, может продвинуть человека на террористический акт.

Кто является объектом подражания? Если говорить коротко, мы любим подражать лучшим имитаторам, которые активно посылают множество мемов. Мы следуем за знаменитостями, политиками, звездами сцены, спорта, и религии, за героями, которые признаны быть в данной субкультуре.

Если рассматривать мемы как подсознательные репликаторы, очень похожие на вирусы, то в этом случае мемы не имеют морали: «это делать хорошо, это делать плохо». Тем не менее мемы генерируют поведение на индивидуальном уровне и в группах, которое в социуме имеет моральное значение. История знает много примеров о мемах расистско-этнической классификации, которые взаимодействуют с политикой и рассматриваются с точки зрения общечеловеческой морали, как например, геноцид. Расизм это пример общего идеологического мема, содержание которого разделять людей, убивая тех, кто не подходит под стандарты данной группы или не принимает подобную идеологию. Однажды введенный в культуру, мем эволюционирует, как пример: расизм превращается в антисемитизм или ультранационализм, распространяясь в социуме как вирус, иногда становясь вредно привлекательными.

Джек Балкин в своей книге «Cultural Software: A Theory of Ideology» утверждает, что меметическими процессами можно объяснить многие особенности идеологической мысли. В теории «программного обеспечения культуры» он утверждает, что мемы формируют в сети культуры модели ассоциаций, метафор, метонимий и различных когнитивных структур. Некоторые из этих структур могут помочь генерировать расистские и антисемитские верования, продвигая подобный вид веры к быстрому и широкому распространению. И наоборот, некоторые мемические структуры могут иметь в своем содержании моральные значения, как мемы антирасизма, и влиять на поведение таким образом, что человек становится терпимым.

В сентябре 2001 г. в США произошло событие, которое позже стали называть как «атака писем сибирской язвы». Кто-то послал письма, содержащие споры сибирской язвы в офисы СМИ и двум сенаторам. В результате умерло 5 человек, заразились страшной болезнью – 17. Преступление до сих пор остается нераскрытым. Идея посылать письма с порошком, похожим на споры сибирской язвы для устрашения своих врагов стала мемом и быстро распространилась по всему миру. Это сгенерировало «бум» писем с фальшивыми спорами сибирской язвы во многих странах. В Европе много тысяч подобных писем дошли до назначения – в офисы властей, которым в это время приходилось работать под давлением этого террора. Высоко техническая коммуникация: спутники и телевидение, а также идея относительно свободы передачи информации дали возможность недружелюбному мему заразить инфекционной идеей большое количество людей. К счастью, жизнь этого мема была короткой.

Так как же бороться с терроризмом и экстремизмом при помощи мемов. Есть три пути:

1. Ограничение распространения историй о терроризме и особенно имен «героев» террора, это касается большей части СМИ, так как согласно теории мемов именно таким образом генерируется продолжительность жизни мемов террора, которые и поддерживают терроризм на когнитивном уровне.

2. Генерировать на когнитивном уровне противоречия в группе потенциальных террористов, так как сегодня это делают большие авторитеты мусульманства: работать на уровне меметики, с инструментами меметики, контролируя их путь. Пропаганда и реклама не может быть в противоречии с комплексами мемов данной культуры, если мы желаем добиться приятия наших идей.

3. Ввести инъекцию до того, как терроризм появиться: обучать молодежь толерантности и давать надежды и показывать дорогу воплощения этих надежд народу данной культуры, воизбежания фрустрации.

Умея анализировать этот процесс, проблемы стихийного развития кризисных явлений современного мира, становятся предсказуемыми. Вычислить возможность терроризма и экстремизма можно. Тот же метод можно использовать и в борьбе с нежелательными явлениями общества. Надо досконально изучить и понять механизм воздействия через комплексы мемов и правильно генерировать информацию на нужный результат. Особенно это касается людей, работающих в системе СМИ. От нас самих зависит, будут ли мемы развивать кризисные явления современного общества или помогать преодолевать их.

Философия поступка и вызовы XXI столетия В. В. Руднев (г. Москва).

Поступай так, чтобы максима твоей воли могла стать основой общественного законодательства

И. Кант

Проблемы современного общества избыточно сложны. Это хорошо иллюстрирует состояние системы «человек-природа-общество»: традиционная зависимость общества от природы в сер. XX века была дополнена возросшим уровнем вмешательства человека в процессы происходящие в природе. Антропогенный фактор привнес кардинальные изменения в ситуацию, усложнив ее. Академик В. И. Вернадский еще в 30-е годы XX века обратил внимание на тот факт, что человеческая деятельность превратилась в одну из могучих сил на планете, чье воздействие на среду сопоставимо с природными силами. Последующие годы высветили положительные и отрицательные стороны новой реальности. Избыточный прессинг индустриального общества на природу и кризис техногенной цивилизации обозначили диапазон угроз существованию человечества в XXI веке.