Подлинная история Константина Левина - Павел Валерьевич Басинский Страница 31

Слишком назойливое присутствие в доме Каренина после ухода Анны религиозной сектантки Лидии Ивановны едва ли заполняет пустоту. Очевидно, что он страдает из-за отсутствия Анны. Возможно, именно этим можно объяснить его привязанность к маленькой Ани, дочери Анны, рожденной от Вронского. Каренин полюбил ее больше своего кровного сына. Ани – маленькая женщина, будущая Анна Каренина, ведь девочка по закону носит его фамилию.

Если мои догадки верны, то Каренин вовсе не такой уж сухарь, каким может показаться сначала. Скорее мужчина с подавленным с детства сексуальным влечением, к тому же воспитанный строгим дядей – любимцем императора Николая I.

И это парадоксальным образом тоже сближает его с Левиным. Левин влюблен в Кити больше платонически, нежели плотски. В черновой редакции говорится, что он боялся, что у них с Кити не будет детей, настолько слабо Левин представлял себе сексуальную связь со своей будущей женой. Да и как можно представить себе сексуальную связь с идеалом матери, почти Мадонны? Впрочем, Кити беременеет вскоре после свадьбы. Однако в романе нет ни одной сколько-нибудь эротической сцены из жизни супругов. В этом смысле даже Каренин оказывается «сексуальнее» Левина. Когда Анна возвращается из Москвы в Петербург и настает ночь, Толстой деликатно дает понять, что Каренин все-таки скучал по жене в их общей спальной комнате.

[о]: Ровно в двенадцать, когда Анна еще сидела за письменным столом, дописывая письмо к Долли, послышались ровные шаги в туфлях, и Алексей Александрович, вымытый, причесанный, с книгою под мышкой, подошел к ней.

– Пора, пора, – сказал он, особенно улыбаясь, и прошел в спальню.

Но при этом, например, у Стивы с Долли в начале романа пятеро детей, не считая двух умерших в младенчестве, и Долли беременна еще одним ребенком, а вот у Карениных – один-единственный сын. Предохраняться от беременности до жизни с Вронским Анна едва ли могла. Каренин – не столько религиозный, сколько церковно дисциплинированный человек. В свою очередь, Анна как раз достаточно религиозна, если она испытывает острое чувство вины после первого соития с Вронским. Но потом, боясь превратиться в вечно беременную Долли и потерять Вронского, Анна начинает пользоваться противозачаточными средствами. Скорее всего, с мужем в этом просто не было необходимости.

Если признать, что Левин – это отражение Толстого, то в его семье, по всей видимости, будет много детей, и Кити предстоит такая же нелегкая женская судьба, как у ее сестры Долли. Разве что муж ей изменять не будет. Так что и здесь сравнение Левина с Карениным хромает.

Каренин не антипод Левина, каким является Стива. И уж точно – не alter ego Толстого. Он – сам по себе, а Левин – сам по себе.

Но тогда начинает рассыпаться вся архитектура романа, которой так гордился Толстой в письме к Рачинскому, утверждая, что она строится не на внешней, а на внутренней связи.

Попробуем взглянуть на это по-другому, не линейно, а объемно. Что связывает Каренина с Левиным?

Что такое внутренняя связь? Это случайные ассоциации или все-таки строгая архитектура? Выражаясь языком Пушкина, даль свободного романа или магический кристалл?

Когда читаешь черновики «Анны Карениной», видишь, скорее, первое. Но в окончательной редакции возникает архитектура.

В романе есть три любовных треугольника, которые складываются в пентаграмму:

Каренин – Анна – Вронский; Левин – Кити – Вронский; Кити – Вронский – Анна.

Объединяющим углом этой пентаграммы является Вронский, потому что его фигура присутствует во всех треугольниках. Кити ревнует Вронского к Анне. Левин ревнует к Вронскому Кити. Каренин страдает из-за измены Анны, полюбившей Вронского.

В черновиках Толстой еще более усложнил любовную интригу. Анна в конце романа жгуче ревнует Вронского к Кити, которая дает к этому повод, потому что ее любовь к Вронскому не угасла. О-о, это был бы сильный ход! Ведь Кити, как и Анна в начале романа, – уже замужняя женщина. Таким образом изначальный треугольник «Кити ревнует Вронского к Анне» как бы зеркально переворачивался. Для Кити отбить Вронского у Анны было бы страшной местью, совершенной спустя годы. Но в окончательном варианте на месте соперницы Анны возникает восемнадцатилетняя княжна Сорокина – бледная реинкарнация юной Кити.

Страдающими фигурами любовной пентаграммы поначалу являются Кити, Левин и Каренин. Но в финале гибельная участь ждет совсем не их, а тех, из-за кого, собственно, заварилась каша и разгорелся сырбор. Анна бросится под поезд, Вронский поедет погибать в Сербию.

Кити будет счастлива с Левиным. Каренин пусть и окажется на закате своей служебной карьеры, останется на нравственной высоте, потому что возьмет на воспитание дочь Анны и Вронского. Сбудется грозное предупреждение эпиграфа: «Мне отмщение, и Аз воздам». Бог накажет двух преступников, но не прямо, а через длинную цепочку жизненных обстоятельств.

Это самая распространенная точка зрения на роман, в которой есть моральный вывод: грех будет наказан, а добродетель восторжествует. Но в романе все гораздо сложнее. Прямые моральные выводы не совпадают с его причудливой архитектурой.

Будет ли брак Левина и Кити счастливым – это большой вопрос. Дело не только в том, что духовные искания Левина не понятны Кити. Это – отдельная тема. Но сможет ли Левин до конца простить Кити прежнюю влюбленность во Вронского? Тень Вронского, богатого помещика, мирового судьи и претендента на председателя дворянского общества – эту роль он примеряет на себя ближе к концу романа – скорее всего, будет продолжать терзать самолюбие Левина. Для Кити он навсегда будет вторым, а не первым. А если Вронский погибнет в Сербии, он окажется еще и героем в глазах Кити, в отличие от Левина с его неясными и скучными для все еще молодой женщины духовными поисками.

Но Толстой еще больше усложняет интригу. Познакомившись с Анной в самом конце романа, Левин попадает под ее чары. Это вызывает бешеную ревность беременной Кити.

Таким образом, пентаграмма выглядит так:

Возникает еще один любовный треугольник, никак не запланированный изначально. Анна, конечно, сыграла свою роль в браке Левина и Кити, показав девушке, чего стоят ухаживания Вронского, но на всем протяжении романа не оказывала никакого влияния на их отношения. И вот новое предательство…

Простит ли его Кити – тоже большой вопрос.

Но пентаграмма еще более усложняется, если мы задумаемся над тем, кто был изначальной причиной коварного поведения Анны на балу в Москве. Безусловно – Каренин! Сделав